Враг врагов (СИ) - Арьков Сергей

Уклоняясь от летящих сверху стрел и камней, Рогзар заспешил в самую гущу схватки.

 Глава 50

— Опоздали, вашу мать! — сквозь зубы выплюнул лорд Мортус.

Он отнял от лица оптическую трубу и гневно сплюнул комок горькой слюны на серую почву нейтральной полосы. Здешний отравленный воздух отставлял во рту неприятный кисло-тухлый привкус. Но куда более кислыми оказались последние новости. Они опоздали. Добряки опередили их. Огромное войско Ангдэзии уже обложило логово Свиностаса. Стоило отдать им должное — обложили на совесть. Не поленились полностью сомкнуть кольцо осады, не позабыв и о возможной внешней угрозе — насыпали вал, выставили дозорных. Возможно, они о чем-то подозревали и ждали незваных гостей. Или просто приняли все возможные меры предосторожности во избежание неприятных сюрпризов.

Об атаке на укрепления добряков не могло быть и речи. Только не теми силами, что располагал Мортус. Император, видимо, не подумал о том, что его слуге придется бодаться со всей военной мощью королевства добра, иначе дал бы ему не один легион, а сразу штуки четыре. Но даже будь и они, эти самые четыре легиона, которых, к слову, не было, лорд Мортус еще сто раз бы подумал, прежде чем бросаться в бой. Потому что далеко не только численность личного состава решала все в бою. Магия могла сыграть в сражении ключевую роль, а в этом плане у добряков все было даже слишком хорошо.

Так уж повелось исстари, что империя Кранг-дан располагала большими людскими ресурсами и могла мобилизовать под копье огромный по численности контингент. Причиной тому была политика, издревле проводимая правителями темной империи. Те всячески поощряли деторождение и нежно пеклись о росте демографии. Правда, делали они это в свойственной злодеям манере. Например, одним из действенных методов повышения людского поголовья были бригады внезапного отцовства. Сформированные из солдат команды численностью от десятков до сотен голов пускались в рейды по деревням и городкам с полным карт-бланшем на насильственное опыление всех пойманных лиц женского пола. Благодаря этим набегам численность населения империи неуклонно росла. Ни ведущаяся сотни лет война, ни регулярно случающиеся эпидемии, не были в силах изменить этой тенденции. Кранг-дан располагал неизмеримо большим людским ресурсом, и если бы дело заключалось только в нем, давно бы одержал победу в войне, тупо завалив противника мясом. В то время как в Ангдэзии людишки спаривались и давали потомство исключительно по собственной инициативе, темная империя производила своих граждан самыми решительными и эффективными методами. Каждый император считал должным придумать нечто новенькое, способное улучшить национальную демографию. Налоги на бездетные семьи имели грабительский размер, и люди просто вынуждены были обзаводиться потомством под страхом разорения. Брачный возраст неуклонно снижался, достигнув уже десяти лет. С другой стороны, тех, кто отличился на ниве производства свежего мяса для передовой, изредка поощряли. Семейной паре, нарожавшей значительный выводок, могли с помпой подарить что-нибудь полезное в хозяйстве — корову, лошадь или нескольких поросят. Иногда таких ударников частично освобождали от налогов.

Одна беда — данная политика хорошо работала на количество, но неизменно приводила к снижению качества человеческого ресурса. Соблазниться коровой или свиньей, и ради этого ценного приза нарожать дюжину отпрысков, могли разве что нищие крестьяне. Они и давали основной человеческий приплод. В то время как образованная и обеспеченная часть населения напротив, считала многодетность уделом черни и всячески стремилась не уподобляться грязным простолюдинам. И вот тут-то крылся главный подводный камень демографической политики империи. Крестьяне рожали много детей, но все они были крестьянами. Из них получались хорошие солдаты — неприхотливые, выносливые, готовые вытерпеть самые скотские условия и питаться хоть травой. Но выше солдата прыгнуть им было трудно. Мало кто из них был способен преодолеть пропасть, разделяющую обычного пехотинца и черного рыцаря. Но если проблему нехватки черных рыцарей кое-как решали путем их производства в тайных лабораториях империи, то производить толковых магов не умели. Толковым магом можно было только родиться. Точнее говоря, сначала им нужно было родиться. Затем кто-то должен был разглядеть способности потенциального колдуна. Следом кто-то должен был организовать его обучение, длительное и дорогостоящее. В столице и нескольких крупных городах система выявления талантливых детей была налажена неплохо. Но только не в сельской глухомани. Никому и в голову не приходило проверять деревенских детей на магические способности. Люди, занятые этим ремеслом, относились к высокому сословию, и испытывали к крестьянам смесь презрения и брезгливости. Вполне возможно, что где-нибудь в глухой деревушке на самой окраине империи прямо сейчас бегал, в чем мать родила, величайший чародей эпохи, которого только и нужно, что взять под руки и повести по нужному пути. Но некому было седлать этого. А потому все, на что мог рассчитывать величайший чародей, это на случайное пробуждение своих способностей, которые он все равно не сумеет толком использовать без надлежащего обучения.

Уже очень давно в империи Кранг-дан не рождались по-настоящему могущественные колдуны. Талантливых чародеев хватало, были и очень даже талантливые. Но великих не случалось. А вот у их заклятых врагов все обстояло строго наоборот. Численность населения Ангдэзии была заметно ниже, но это компенсировалось двумя факторами — более высоким качеством магов и доступом к иным мирам, откуда добряки черпали добровольцев для войны. Добровольцы доставляли немало проблем злодеям — эти искатели приключений постоянно орудовали на нейтральной полосе, иногда достигая рубежей Кранг-дана и устраивая на них набеги. Приходилось содержать большую пограничную стражу и множество крепостей вдоль нейтральной полосы, чтобы отбивать частые набеги. При этом добряки были в своем репертуаре. Когда они устраивали вылазку на вражескую территорию и учиняли там погром и резню, то величали это доблестным подвигом во славу добра и света. Но стоило злодеям отплатить им той же монетой, как поднимался дикий вой о преступном зверстве, немыслимом ужасе, и вообще, нас-то за что?

Но призванных героев еще можно было как-то терпеть. В конце концов, в глобальном масштабе они представляли собой не такую уж и значимую силу. Другое дело — великие маги. С этими ребятами шутки были плохи. Иные из них обладали просто-таки чудовищной силой. И пусть великих магов никогда не было много, обычно один или два за раз, даже их было достаточно, чтобы уравновесить чашу весов.

И вот прямо сейчас, вместе с войском Ангдэзии, подле крепости подлого самозванца Свиностаса находился единственный великий чародей этого мира. Точнее — чародейка. Элария. В темной империи каждый знал это имя. Люди попроще пугали ею своих детей. Те, что поумнее, горько вздыхали о том, что в империи Кранг-дан уже много лет не рождались столь же могущественные колдуны. Будь на стороне зла некто, подобный Эларии, и война бы закончилась в считанные дни. Имперская пропаганда величала великим колуном Дакроса Безжалостного, но это было сильным преувеличением. Император действительно был искусным магом, компенсировавшим недостаток природного таланта годами напряженного обучения. Но и ему было далеко до Эларии.

О том, что верховная волшебница Ангдэзии тоже прибыла на нейтральную полосу и собралась принять участие в уничтожении Свиностаса, Мортусу сообщил Кригортус. Глава колдовского подразделения оказался не таким уж и болваном. Мортус был о нем худшего мнения. Но юнец приятно удивил его. Он учуял Эларию раньше, чем она его, и принял меры. Колдуны своими совместными усилиями сумели скрыть злодейское войско от добряков. Правда, для этого им пришлось остановиться от тех на приличном расстоянии. Подходить ближе было опасно — в этом случае их обязательно засекут, и тогда…. Тогда все будет кончено. Вряд ли стоит рассчитывать на честную битву сталь в сталь. Более вероятно, что им навстречу выйдет Элария и пяток ее коллег, и сделают что-нибудь страшное. Что-нибудь такое, после чего от Безжалостного легиона и лорда Мортуса останутся только воспоминания.