Роман Иного Мира - Антон Михайлович Козлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Уже лучше, – одобрительно сказал Магнус и ослабил давление на горло Крадона.
Первый помощник стиснул зубы и часто задышал. Едва Магнус его отпустил, как тотчас был атакован серией быстрых и сильных рубящих ударов. Теперь Крадон не только не сдерживался, но стремился вложить во взмахи саблей всю оставшуюся у него энергию, помноженную на обиду и злость. Магнусу даже один раз пришлось принять на локоть удар заточенным лезвием, поскольку он не успел отвести клинок в сторону. Ткань защитного костюма осталась неповреждённой, а Магни ощутил лишь лёгкое прикосновение.
Пассажиры, офицеры и матросы встревожено зашумели, беспокоясь за исход поединка, который выглядел слишком опасным для безоружного участника. Магнус заметил, что Крадон почти исчерпал свои силы, начал задыхаться и уже не так крепко сжимал рукоятку сабли. Принц сместился вбок, потом подался вперёд, перехватил на излёте вооружённую руку Крадона, надавил на нервные узлы, а другой рукой аккуратно взялся за плоскости клинка с двух сторон подушечками пальцев и вынул саблю из безвольно разжавшейся ладони своего партнёра-противника.
– Мне кажется, что мы достаточно развлеклись и развлекли окружающих, – дружелюбно произнёс принц, отступил на шаг назад, перевернул саблю и протянул её рукояткой вперёд Крадону.
Тот встряхнул кистью руки, возвращая чувствительность и контроль над мышцами, с поклоном принял оружие и вложил его в ножны. Злость Крадона улетучилась, он смотрел на Магнуса с почтением и некоторой опаской.
Магни протянул руку первому помощнику, а пока тот её пожимал, наклонился вперёд и тихо произнёс:
– Простите, мне пришлось всё это проделать, чтобы Риндра вас не убила.
Глаза Крадона расширились. Он ещё раз сжал руку Магнуса:
– Я вижу, что вы не шутите. Теперь я дважды ваш должник!
Магнус посмотрел на приближавшуюся Риндру, следовавших за ней пассажиров, и сказал:
– К сожалению, я не смог продемонстрировать вам всё, на что способен. Вы к этому не готовы.
Услышав последнюю фразу, Риндра заявила:
– Знаешь, Магни, я бы, пожалуй, не смогла так сдерживать себя, как ты.
Крадон вздрогнул, взглянул на Магнуса, и в его глазах появилась искренняя благодарность. Потом он с лёгким поклоном обратился к Риндре:
– Теперь я понимаю, что у меня с самого начала не было ни единого шанса.
– Совершенно верно! – подтвердила принцесса асур, заметив и оценив всю многозначительность произнесённых Крадоном слов.
Первый помощник поднялся на шканцы к капитану и офицерам, чтобы рассказывать им о своих впечатлениях. Магнус, Риндра и остальные пассажиры продолжили упражнения.
Ужин прошёл легко и весело. За столом вспоминали два сегодняшних поединка и не переставали удивляться и восхищаться Магнусом и Риндрой. Крадон самокритично признал, что выступать с саблей против Магнуса – то же самое, что выходить с прутиком против тигра, чем вызвал общий смех и даже благосклонный кивок Риндры. Присутствовавший на ужине капитан Сморг улыбался, но в его взглядах, направляемых на юных путешественников, таились печаль и жалость.
Следующие пять дней плавания пролетели практически незаметно. Магнус и Риндра раздавали задания всем желающим подвигаться на свежем воздухе, а сами приступали к собственным тренировкам. Поединков в полную силу они больше не проводили, уделяя основное внимание слаженности и взаимодействию. Увидев однажды, что несколько матросов пытались скопировать их упражнения, Магнус и Риндра подошли и показали правильные положения тел и траектории движения конечностей.
Тренировки на открытой палубе приостанавливались только тогда, когда «Везучий» проходил неподалёку от островов, и все пассажиры, включая Магнуса и Риндру, с интересом разглядывали скалистые, песчаные или заросшие густыми лесами берега. Или когда барк близко сходился со встречными судами, курсировавшими вдоль побережья, и капитаны обменивались приветствиями и новостями.
Офицеры "Везучего" не препятствовали ни единому желанию Магнуса и Риндры. В то же время, их вежливость не переходила в подобострастие. Даже если кто-то о чём-то догадывался, то держал мысли при себе. Капитан Сморг несколько раз беседовал с Магнусом и Риндрой в своей каюте и говорил, что ни один офицер или матрос не обращался к нему с вопросами или предположениями, касавшимися личностей юных пассажиров.
За столом в общем зале разговоры, в основном, велись об океане и кораблевождении. Капитан и офицеры рассказывали истории про встречи с гигантскими акулами и китами, про пиратов, промышлявших в узких проливах далёких архипелагов, про таинственные острова, появлявшиеся из глубины океана и вновь исчезавшие в пучине, про томительные дни дрейфа в штиль и про свирепые шторма, ломавшие мачты и разбивавшие корабли о рифы…
Глава 21. Стихия.
Утро восьмого дня плавания выдалось тёмным и пасмурным. Пассажиры спустились к завтраку не выспавшиеся, с кружившимися и болевшими головами. Магнус и Риндра также ощущали перемену погоды и изменение давления. Ни одного офицера за столом не было. Выйдя после завтрака на верхнюю палубу, путешественники обнаружили их стоявшими вместе с капитаном на юте и что-то возбуждённо обсуждавшими.
– Будет шторм, – сказал Магнус, оглядывая тёмный горизонт по правому борту.
– А капитан размышляет, укрыться в бухте или выйти в открытый океан, – добавила Риндра.
– Ветер дует на сушу. И усиливается, – заметил Магни. – Сморгу надо быстрее принимать решение.
Как будто услышав его слова, капитан и компания офицеров спустились с юта на шканцы. Сморг встал возле вахтенного офицера, которым в данный момент являлся второй помощник Сормошт, и обменялся с ним несколькими короткими тихими фразами. Сормошт скомандовал смену курса и поворот в сторону открытого океана. Мачтовые офицеры приказали убирать прямые паруса. Матросы быстро полезли по вантам, и по их напряжённым лицам было видно, что они понимали и разделяли опасения своих начальников.
Следуя командам Сормошта, марсели и брамсели не только подвязали сезнями к реям, но и сами реи на фалах и топенантах спустили к марсам и салингам, как во время стоянки в порту. Вскоре "Везучий" на одних косых парусах пошёл курсом байдевинд, стараясь уйти от берега как можно дальше. Усиливавшийся ветер гнал к суше высокие волны, так что двигавшийся к ним под углом барк испытывал одновременно и килевую, и бортовую качки.
Темнота быстро застилала
