Золотые поля - Фиона Макинтош

Индианка, по спине которой спускалась длинная черная коса, оглянулась и остановила на нем пристальный взгляд темно-серых глаз. Генри почувствовал себя так, словно внезапно очутился в невесомости, и мгновенно перестал чихать.

Через какое-то время он отдал себе отчет в том, что стоит с открытым ртом, и опять громко чихнул, вызвав хохот Маримуту. Потом тот быстро сказал что-то сестре. Она нахмурилась и жестом пригласила Генри следовать за собой.

Они вышли из помещения и оказались с внешней стороны рынка, где женщина указала Берри на лохань с водой. Тот поплескал в лицо, тщательно избегая попадания воды в рот. Пока он утирался платком и приходил в себя, брат с сестрой терпеливо ждали.

Наконец англичанин вздохнул, протянул руку и спросил:

— Миссис Элизабет Брайант?

Она сдержанно кивнула.

— Я Генри Берри, друг вашего мужа. Эта гирлянда — для вас.

Женщина промолчала, не сводя с него серьезного взгляда.

— Прошу, примите этот небольшой подарок. — Он чувствовал себя неловко с цветами в руке.

— Благодарю вас, — негромко произнесла она и взяла гирлянду, но надевать не стала.

Стараясь не мигать под этим неподвижным взглядом, Генри поспешил объясниться:

— Э-э, я должен обсудить с вами некоторые важные дела, миссис Брайант, если позволите. Джек, то есть ваш муж, просил меня выполнить от его имени кое-какие формальности.

Женщина молчала. Только сейчас Генри заметил, что она на последних сроках беременности.

— Гм, миссис Брайант, я на машине. Может быть, вы позволите отвезти вас домой? Я ужасно долго не был в Полях и, если вы не против…

— Спасибо, — сказала индианка, отдала корзину с покупками брату и повела их обратно примерно по тому же маршруту, по которому они прибыли сюда.

Маримуту показал пальцем на машину. Женщина поколебалась. Она явно никогда прежде не ездила на автомобиле, но при виде энтузиазма брата последовала его примеру.

— Удобно? — спросил Генри.

— Вполне, — ответила Элизабет, пожалуй, немного напряженно, глядя на людей, снующих за окном.

— Мы доставим вас очень быстро. В каком направлении ехать? Может быть, вы подскажете шоферу?

Она поговорила с водителем, и вскоре Генри уже узнавал Поля. Канакаммал объяснила, что надо подняться на холм, и через несколько минут они уже сворачивали на подъездную дорожку красивого особняка, одиноко возвышающегося на вершине.

— Это дом моего мужа. Джек, наверное, захочет продать его. Когда ребенок родится, я отсюда съеду, — спокойно произнесла она.

Не дожидаясь, пока шофер распахнет дверь, женщина, несмотря на живот, проворно вышла из машины, поднялась на веранду и пригласила Генри войти.

Внутри царили идеальные чистота и порядок. Пахло сандаловым деревом и льняным маслом. Его провели в гостиную, тишину в которой нарушало лишь зловещее, как показалось Генри, тиканье часов. Обстановка была в полном смысле слова английская, вплоть до кружевных салфеток на столах и спинках стульев.

— Выпьете чаю, мистер Берри?

— Было бы замечательно. — Внезапно у Генри запершило в горле.

Элизабет кивнула и велела Маримуту возвращаться в магазин отца.

— Э-э, подождите, мастер М., — сказал Генри, когда понял, что мальчик уходит, сжимая в руках свои драгоценные сладости. — Спасибо, что так замечательно указывал дорогу. — Он вручил мальчугану три рупии.

Берри знал, что для того это целое состояние, но ему понравился мальчик, да и вся семья.

Глаза Маримуту загорелись. Он бросил на сестру быстрый вопросительный взгляд, опасаясь, что она велит вернуть деньги, но убедился, что та не возражает, и сунул монеты в карман рубашки.

— Спасибо, мистер Берри.

Оставшись один, Генри принялся осматриваться в комнате. Он готов был поклясться, что здесь все еще витает запах сигарет Джека. Вскоре возвратилась Канакаммал с подносом и всем необходимым для чая.

В этот момент Генри как раз стоял у камина, любуясь двумя зернистыми фотографиями Джека. На одной тот был в костюме, выглядел весьма торжественно, хоть и щеголевато, на другой, в рубашке, без пиджака, стоял, широко улыбаясь и беспечно положив руку на плечо человека, в котором Берри узнал Эдварда Синклера.

— Нед!.. Я чувствую себя почти ответственным за их знакомство. Мы с Джеком как раз сидели в моем клубе, когда Гарольд Уокер привел Синклера, только что приехавшего из Рангуна. Гм, вы, наверное, не слышали, что я в этом году женился на его сестре Арабелле?

— Надеюсь, вы очень счастливы.

Он дернулся.

— Благодарю вас. Так оно и есть.

Канакаммал кивнула, но ничего не сказала.

— Конечно, меня очень огорчило известие о гибели Неда. Белла еще не оправилась от потери.

Он видел, что она трижды перевернула заварочный чайник. Наверное, об этой старинной примете говорил ей Джек.

— Это был ужасный день для всех нас, — произнесла женщина. — Он погиб в тот самый день, когда мой муж уехал. Тогда произошла трагедия на Топ-Риф… и Джек получил телеграмму из Англии.

— Я знаю. Он рассказал мне обо всем накануне отъезда. Джек тогда еще был в шоке.

— Муж не писал мне, мистер Берри, а я сама не могу связаться с ним, потому что не знаю, где он.

— Понятно. Может быть, дать вам его адрес? — Генри стало невыносимо грустно за эту прекрасную женщину.

— Прошло уже много времени. Если он захочет, то знает, как меня найти, — сказала она, и Берри понял, что это упрек, хотя в ее тоне не было ни тени недоброжелательности.

Без слов было ясно, что Джек, очевидно, не намерен общаться непосредственно с ней.

— Когда должен родиться ваш ребенок, миссис Брайант?

— Через девять дней. Это будет мальчик. Вы можете сказать Джеку, что я назову сына Чарльзом Эдвардом Брайантом и сделаю так, что образ отца будет для него живым и ярким.

Генри сглотнул. Сложилась весьма грустная ситуация.

— Э-э, я передам ему.

— С молоком и сахаром, мистер Берри?

— Только с молоком, пожалуйста. Я должен перед вами извиниться. Джек дал мне это поручение вечером накануне своего отъезда из Бангалора, а на следующее утро мы вместе посетили адвоката, чтобы подвести итоги его финансовым и имущественным делам в Индии.

— Похоже, он знал, что не вернется, — бесстрастно произнесла она.

— Не могу сказать, миссис Брайант. В тот момент Джек был очень расстроен. Мысленно он совершенно точно находился с вами и ребенком. Уверен, он оценит имя, которое вы выбрали.

Канакаммал кивнула и ожидала продолжения.

— Однако, к делу, — произнес он, нарочитой бодростью прикрывая неловкость за Джека, и достал документы. — Все довольно просто, миссис Брайант. Джек оставил все свои деньги и имущество в Индии вам и вашему ребенку. — Она по-прежнему молчала, поэтому Генри нервно отхлебнул крепкий, удивительно вкусный чай и продолжил: — Гм, позвольте вкратце изложить, о чем именно идет речь. Во-первых, разумеется, этот дом. Во-вторых, очень большой и красивый особняк в Бангалоре, который стоит целое состояние. Джек очень удачно приобрел его год назад. Также имеется недвижимость в Полях. Говорят, дом расположен на холме Фаннелла. Надеюсь, вы представляете, что и как, поскольку я не в курсе.

— Да, я знаю, где это.

— Хорошо. Недвижимость включает в себя магазин, полностью отремонтированный и обставленный. — Генри сверился с записями. — Он готов распахнуть свои двери, как только поступит товар. Сзади расположен небольшой дом с тремя спальнями, садом и дворовыми постройками. К нему пристроены новая кухня и ванная комната. Эта недвижимость полностью готова к использованию. Ее можно продать или сдать в аренду.

Женщина по-прежнему хранила молчание.

— Разумеется, имеются и деньги. — Генри прокашлялся. — Ощутимая сумма, миссис Брайант. Я записал точную цифру. Счет открыт в Бангалоре. Если вы пожелаете, я распоряжусь, чтобы эти средства перевели вам сюда. — Он вручил ей листок.

Канакаммал взяла бумажку, взглянула на нее, но не проявила никакой внешней реакции. Генри задался вопросом, полностью ли она поняла то, что он ей только что сказал. Эта индианка стала очень богатой женщиной.

— Благодарю вас, мистер Берри.

— Пожалуйста, зовите меня Генри. Уверен, если бы мы познакомились, когда Джек был здесь, то стали бы очень добрыми друзьями.

Она коротко улыбнулась, и ее лицо вдруг преобразилось.

— Мне не нужны такие деньги или имущество, — сказала Канакаммал.

Генри добродушно улыбнулся, отпил чаю и заявил:

— Так или иначе, все это принадлежит вам. Вы вправе поступать с данным имуществом по своему усмотрению.

— Могу я попросить вас помочь мне так же, как вы помогли мужу?

— Разумеется. Я с радостью окажу вам любое возможное содействие.

— Спасибо, Генри. Я хотела бы попросить вас продать этот дом. — Она одним жестом охватила всю комнату.