Мир приключений 1984 - К. Селихов

Публика на трибунах неистовствовала — рев толпы постепенно дошел до моего сознания. Баязет стоял напротив наших ворот, они были распахнуты, и оттуда бежал ко мне Пашка Гусев, махал руками и что-то орал, а за ним бежал доктор с чемоданчиком и еще какие-то люди.

— Да не нужен мне врач, — пробормотал я, словно кто-то мог меня услышать, и повернул Баязета, чтобы поздравить противника. Но поздравлять было некого — рыцарь Леопарда сидел на траве, рядом с воткнувшимся в землю копьем, которое еще раскачивалось, и какими-то очень неуверенными движениями пытался открыть забрало. Неподалеку трусила его лошадь, а из противоположных ворот тоже бежал человек с чемоданчиком.

Глава 2. Секретное письмо

— Нет, ты положительно сумасшедший! — уверял меня Гусев. — Тебе дают в руки самую современную технику, а ты пользуешься ею, как дубиной!

Мой тренер, конечно, мог теперь волноваться сколько угодно. Он только сейчас узнал, что в последней атаке я выключил копье и бил просто по корпусу, чтобы поставить Волшебный щит в самое неэффективное для защиты положение.

— А по-моему, Алексей прав, — возразила Типа. — Рыцарский бой должен быть честным, без всякой автоматики. Если у одного копье, то и у другого тоже, а не самонаводящийся кибернетический агрегат.

— Практически силы бойцов равны, — сказал я. — Щит прекрасно закрывает от любого удара.

— То-то твой противник летел сегодня вверх тормашками вместе со своим Волшебным щитом, — настаивала Тина.

— Так я же выключил копье! Так что у рыцаря Леопарда были все преимущества: он мог попасть куда угодно, а я — только с его щит.

— Очередная глупость — этот щит, — рассердилась Тина. — Вот и поделом ему. Надо надеяться на себя, а не на автоматику. Следует потребовать, чтобы Олимпийский комитет запретил эти дурацкие выдумки.

Кожа у Тины была смуглая, глаза огромные. Я вдруг заметил, что, рассердившись, она удивительно хорошеет. Странно, сколько времени работаем вместе, а я только недавно понял, что она прехорошенькая девушка. Я вдруг позавидовал рыжему, вихрастому Гусеву, который сидит с ней рядом, разглагольствует о пользе автоматического оружия, а сам держит ее за руку. Нет, уже не держит — отпустил. Опять взял. Ах, дьявол! Да какое мне дело, жмет он ручку моей аспирантке или нет!

Я повернулся к бабушке, которая только что внесла ароматный пирог собственного изготовления, и потребовал:

— Бабуся, садись! Дай нам самим похозяйничать!

Моей бабушке недавно исполнилось восемьдесят лет, она была доктором технических наук и магистром Кулинарной академии. Она изобретала всяческие вкусные блюда для домашних автокухонь и очень любила ругать эти блюда, потому что признавала лишь пищу, приготовленную собственными руками.

Своих родителей я почти не помнил — мне было семь лет, когда они погибли при испытании системы внепространственной связи. Вошли в передающую ВП-кабину; а в приемной не появились. С тех пор бабушка заменила мне отца и мать — сама поила и кормила меня, сама выбирала мне одежду, помогала разбираться в школьных задачах, считая, что она делает это лучше, чем обучающие машины. Все эти годы мы жили вместе, и я так привык к ее уютной квартире, что не менял жилища и в шумные студенческие годы, и даже теперь, когда стал профессором и всемирно известным спортсменом.

Кроме кулинарных обязанностей, у бабушки была масса других занятий. Ее постоянно привлекали к работе в многочисленных комиссиях и советах. За последние годы она инспектировала Службу погоды, работала в Экологическом совете, в Комиссии по правонарушениям — увы, иногда случалось и такое. Однажды она исчезла на полгода — улетела куда-то на край Галактики, где на недавно заселенной планете вдруг вспыхнула гражданская война… О том, что она там делала, бабушка рассказывать не любила. “Люди во все века хотели как можно больше хлеба и зрелищ, — сказала она в ответ на мои расспросы. — Они там увлеклись зрелищами, а про то, что людям нужен хлеб, позабыли”. — “А ты?” — “Я обеспечила их хлебом — на самое первое время. Дальше они должны управиться сами”.

Еще она работала в Воспитательном совете, в Комиссии по освоению спутников Юпитера и даже делала что-то в Совете безопасности.

Уследить за всеми ее занятиями я не успевал — у меня самого времени постоянно не хватало, и сегодняшний день был довольно редким исключением.

— За победу! — провозгласил Гусев, когда все расселись и бокалы были наполнены шампанским. Мы выпили за мою победу, потом за бабушку, за диссертацию Тины и ее отпуск в Гималаях, за то, чтобы Гусев стал тренером олимпийского чемпиона. Потом Павел включил экран, сунул в гнездо стержень с видеозаписью, и я смог увидеть свой бой глазами зрителя. До этого момента я был, пожалуй, единственным на планете, кто не видел, как закончился бой, — я знал только его результат.

Стоп-кадр помог рассмотреть в подробностях, как виртуозно работал Волшебным щитом рыцарь Леопарда — включал его в самый последний миг, когда мое копье было буквально в нескольких сантиметрах, и это позволило ему нанести мне два прицельных удара. Второй из них мог оказаться роковым, если бы я не упредил противника. Мой удар был беспощаден — только сейчас, глядя на стереоэкран, я понял это. Он был рассчитан до сантиметра, и никакой трижды Волшебный шит не мог спасти рыцаря Леопарда от натиска шестисот килограммов брони и мускулов.

— И все же удался эксперимент или нет? — спросил Гусев. — Что мы будем докладывать?

Я пожал плечами. Волшебное копье было опытным образцом, существовавшим пока в единственном экземпляре, и нам с рыцарем Леопарда было поручено проверить его в бою. Конечно, я одержал убедительную победу, но Волшебное копье было здесь ни при чем.

— Наверно, надо продолжить испытания, — промямлил я. Меня больше интересовало поведение Тины.

Гусев прокрутил запись дважды, и каждый раз Тина в решающий момент схватки бледнела от волнения и прижимала ладони к щекам. Только бабуся скептически поджала губы.

— Чем бы дитя ни тешилось, — иронически заявила она. — Тоже мне рыцари. Копья — автоматы, щиты — автоматы, броня — из терилакса, лазером не пробьешь.

Тина немедленно поддержала бабушку:

— Рыцари в старину дрались, рискуя здоровьем и жизнью. Это были настоящие мужчины. А вам сейчас ничто не грозит. В худшем случае получишь несколько синяков да с лошади шлепнешься. А смог бы современный рыцарь выйти на бой, скажем, с Ричардом Львиное Сердце и победить его? И не в терилаксовой броне, а старинной стальной? И с деревянным копьем?