Русская Америка: Открыть и продать! - Сергей Кремлёв

Да как быть с Алеутами?

С архипелагом Александра, который был назван в честь Александра Первого и который Александр Второй «сдал»?

И как быть с островом Лаврентия?

Плохо и то, что Виктор Расторгуев констатирует: «Екатерина, ты была не права!»

Но не прав-то тут сам Расторгуев.

И уж мы-то с тобой, уважаемый мой читатель, знаем теперь хорошо — почему.

А насчет денег? Что там бумажки, если они не обеспечены достоинством и достоянием Державы? Но даже — что там золото в земле!

Чистым золотом были покрыты каждый год острова Прибылова, где находятся крупнейшие в мире лежбища котиков.

А ведь были же еще и бобры, и песцы, и соболя…

Только с 1791 по 1821 год (собственно, это эпоха Баранова и Булдакова) из колоний в Россию было вывезено одной пушнины на 16 миллионов 377 тысяч рублей. При этом 1-я БСЭ неточно указывает цифру в 16 миллионов общей прибыли за все время деятельности РАК — чистой прибыли!

А за Аляску царь получил всего одиннадцать миллионов, да и то не сразу, со скрипом.

СОЕДИНЕННЫЕ Штаты покупали Аляску (впрочем, ее скорее им покупали) явно впрок. Немногим менее чем через тридцать лет после продажи, в конце XIX века, «Брокгауз и Ефрон» в статье «Аляска» сообщал:

«Эта территория образовалась из прежних русских владений в Америке, которыя по договору, заключенному 30 марта 1867 года в Вашингтоне и ратификованному 28 мая сенатом, были уступлены Соединенным Штатам за денежное вознаграждение в 7 200 000 долларов».

А далее следовали вещи удивительные и наводящие на размышления:

«Учрежденное в 1869 году территориальное управление просуществовало недолго, потому что белое население страны слишком немногочисленно и такой дорогой правительственный орган оказался для него излишним. С тех пор союзное правительство возлагает заботу о всех своих делах в Аляске на капитана одного из стоящих пароходов».

Все точно! Конгресс США в 1868 году включил «Аляску» (так было названо все новое приобретение, вместе с островами) в систему фиска и для дистрикта «Аляска» аппарата гражданского управления, по сути, не создавал, ограничившись сборщиком таможенных пошлин в Ситке (бывшем Ново-Архангельске). Небольшие гарнизоны в юго-восточной Аляске предназначались для подавления коренного населения. В 1877 году их вообще оттуда отозвали. Индейская проблема вчерне была решена, времена «Чингачгуков» безвозвратно ушли…

Власть янки представляли в Аляске корабли-стационеры военно-морского флота. Лишь органический акт 1884 года превратил Аляску в «гражданский дистрикт» с начатками гражданского управления, что было вызвано притоком сюда золотоискателей. Вымирающее же от болезней коренное население было отдано под «опеку» миссионеров.

Выходило, что «союзному правительству» Аляска нужна была, как…

Да никак она ему, получается, не была нужна! Никак!

Так что все, мной выше написанное неверно?

Не думаю…

Ведь янки все же оттяпали зачем-то Русскую Америку от России, которая семьдесят лет ее успешно осваивала, развивала и не менее успешно ею управляла, не находя управление излишним и дорогим.

И янки знали, зачем это сделали!

Покупка Русской Америки была выгодна им вообще-то и прямо экономически. Так, богатейшие лежбища котиков на островах Прибылова в 1869 году были объявлены национальной резервацией, и с 1870 года ее передали в монопольную аренду Аляскинской торговой компании с многочисленными дочерними филиалами (АТК арендовала наши Командоры, хищничала на Камчатке и т. д.).

Но прямую выгоду тут получали скорее граждане США, а не правительство США.

Правительство же США делало эту покупку «на вырост», в резерв — прежде всего геополитический. Однако Аляска по сей день остается для США и одним из стратегических ресурсных резервов.

Свою статью «Брокгауз и Ефрон» заканчивал так: «Аляска получит важное значение для Соединенных Штатов только тогда, когда они приобретут со временем английские владения на северо-западе, лежащие между Аляской и Вашингтонской территорией». Под «Вашингтонской территорией» тут имелась в виду территория штата Вашингтон, граничащая с канадской Британской Колумбией.

Авторы статьи в «Брокгаузе» были так рабски уверены во всесилии дяди Сэма, что даже не сомневались в том, что Англия уступит Штатам некий береговой «ванкуверский», так сказать, «коридор»…

Но Америка никогда на сей счет серьезно и не заикалась. И зачем? Несмотря на то что и сейчас особого развития «территория Аляска» (лишь в 1959 году ставшая штатом) не получила, уже тогда, в конце XIX века, она имела для США важнейшее значение.

И это значение заключалось в том, что — как я не раз говорил уже — Аляска более не была русской.

А этим были обеспечены самые широкие возможности для любых тихоокеанских авантюр и провокаций США против России в наступающем XX веке.

В 1910 году Владимир Иванович Вернадский в работе «Опыт описательной минералогии» заметил: «Любопытно, что незадолго до продажи Аляски Северо-Американским Штатам некоторые русские исследователи (Дорошин) указывали на благонадежность ее золотых россыпей (К. Богданович, I, с. 38). Об этом при продаже «забыли». Юкон был впервые исследован русскими (Лукиным и др. — см. Богданович, I, с. 47). Продажа Аляски ждет своего исследователя и составляет одну из печальных страниц русской истории».

В августе 1913 года Владимир Иванович участвовал в XII Международном геологическом конгрессе, посетив США и Канаду. В одном из писем к Александру Евгеньевичу Ферсману он писал: «Я поражен изобилием канадцев и американцев русского происхождения, главным образом рабочих. (это уже были эмигранты конца XIX — начала XX века. — С.К.). Именно здесь на месте чувствуешь, какую огромную силу потеряла и теряет Россия в этой эмиграции, и она идет на рост Нового Света, во многом нам недружного. Я не могу здесь забыть и о той ошибке (и преступлении?), которую сделали правительства Николая I и Александра II, отдав Русскую Америку, добытую народным старанием».

Примерно в то же время, в 1915 году, коллега Вернадского — знаменитый русский ученый Владимир Афанасьевич Обручев выпустил в свет первое издание своего научно-фантастического романа «Плутония», в котором есть место, относящееся не к фантастике, а к горькой реальности. Вот оно:

«Поздно вечером, когда незаходящее уже солнце катилось красным шаром на северном горизонте, «Полярная звезда» вышла из Берингова пролива в Ледовитый океан…

…Когда берега Аляски начали скрываться на горизонте, Макшеев, стоявший вместе с остальными пассажирами у борта, воскликнул:

— Прощай, бывшая русская земля, драгоценность, подаренная американцам.

— Как так? — удивился Боровой. — Насколько помню, наше правительство продало Соединенным Штатам эту унылую страну.

— Да, продало за семь миллионов долларов. А знаете ли вы, сколько янки уже выручили из этой унылой страны?

— Ну, столько же или, может быть, вдвое!

— Вы жестоко ошибаетесь! Одного золота они вывезли из Аляски на двести миллионов долларов. А кроме золота, еще полностью не исчерпанного, там есть серебро, медь, олово и каменный уголь, который начинают добывать. Потом пушнина, большие леса по Юкону. Строят железную дорогу. По Юкону ходят пароходы.

— Ну, нам жалеть нечего! — заметил Труханов. — У нас и Аляска осталась бы в таком же первобытном состоянии, как Чукотская земля, где тоже есть и золото, и уголь. И пушнина, а толку от всего этого никакого.

— До поры до времени, — возразил Каштанов, — свободное развитие России вообще задавлено самодержавием. Но переменится правительство, и мы, может быть, начнем работать в крупных масштабах, и тогда Аляска нам бы очень пригодилась. Владея ею и Чукотской землей, мы бы командовали всем севером Тихого океана, и ни один американский хищник не смел бы сунуться сюда; а теперь они чувствуют себя хозяевами в Беринговом проливе и в Ледовитом океане.

— И даже в Чукотской земле! — с горечью добавил Макше-

ев. — Они снабжают чукчей товарами и выменивают у них на спирт пушнину, моржовую кость, шкуры…» Вот так.

КОНЕЦ царствования императора Александра Второго наступил 1 марта 1881 года. В тот день царь по Малой Садовой проехал в Михайловский манеж, потом — в Михайловский дворец, и по Инженерной улице его карета выехала на набережную Екатерининского канала. Было три часа дня.

По его вероятному маршруту уже расставлены метальщики «Народной воли» — Игнатий Гриневицкий, Николай Рысаков, Тимофей Михайлов…

Михаил Фроленко по сигналу Анны Якимовой готов был взорвать мину в подкопе.

И вот карета на набережной.

Рысаков бросает первую бомбу.

Карета повреждена, царь невредим. Он выходит на мостовую, чтобы подойти к схваченному Рысакову. Самообладание у царя было — спору нет. Да и личной смелости — в отличие от смелости государственной— хватало…