Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

Камни дрожали, осыпались мелким крошевом, рвались крепления, кренились башни. На глазах превращая оплот его жизни в жалкие развалины. В считанные мены прочный и, казалось, нерушимый замок превратился в груду камней, ставшей вечной могилой для его семьи.

Димостэнис опустил ярха на площади перед дворцом. Стражи, стоящие у ворот, растерялись. Вряд ли те, кто его ждал, думал, что он придет сам. Однако после того, как в течение нескольких мен замок сравнялся с землей, ни у кого больше не возникло желания приближаться к нему. Посланные за ним люди все время держались на почтительном расстоянии, как и на самом деле, почетный эскорт.

Да и кто его мог остановить? Те силы, которые сейчас были в нем, вокруг него, подчинялись ему, были непреодолимы. Дим зашел под бело-серебристые своды дворца. Как всегда, народа было много. Его узнавали, шарахались в сторону. Хотя, он уже никого не видел. Управлять такой мощью было тяжело, и Серебряный почти растворился в стихиях. Перед глазами была плотная завеса серебра, и он чувствовал остальных лишь как сгустки энергии. И лучше всех ощущал того, за кем пришел. Поэтому безошибочно следовал по длинным коридорам.

… «Как ты это сделал, Дим? Ты даешь! Там такая мощь!

— Я сам не понял. Просто хотел тебя спасти.

— Спасибо. Я этого никогда не забуду…

… - Я хочу вернуть свои силы, Аурино, я не могу без них. Ты мне поможешь?

— Этот прыжок — безумие, Дим.

— Ты мне поможешь?

— Да, я буду рядом. Мы же с тобой вместе…

… - Я как в бездну спустился, Димостэнис. Никогда не думал, что это будет так сложно. Ты поможешь мне? Останешься со мной?

— Ты знаешь, я в этих государственных делах, дворцовых интригах тоже не особо силен. Вряд ли из меня выйдет толковый помощник.

— Ты все можешь, за что берешься. Мы же с тобой всегда были вместе» …

Голоса из прошлого звенели в его голове. И он уже точно не понимал, были ли они его собственными воспоминаниями или навязанными хозяином этого дома. Ведь они были их, общими.

Стены дворца содрогнулись. Послышались испуганные вскрики. Треснули окна, цветные витражи осыпались на пол, засыпая осколками все вокруг. Люди разбегались. Больше никто не желал видеть, как император покарает отступника.

Стихии хлесткими плетями бились вокруг, безжалостно жаля всех, кто попадался на их пути. Камни дрожали, энергия, заключенная в них, отзываясь на зов своего хозяина, высвобождалась. Разбуженные силы, арами покоившиеся в этих неприступных камнях, скрученными спиралями взмывали в воздух. Все вокруг искрило, смешивалось с серебром, сливалось в одно целое. Сзади загрохотало. Не выдержала одна из построек. Наконец Серебряный понял, кто когда-то много сотен аров назад запечатал энергии в эти камни, создав их для защиты своих обитателей. Кто создал неприступную цитадель Эллетери. И почему стены имели серебристый оттенок.

Не касаясь, Дим толкнул тяжелую высокую дверь. Император был за ней, он чувствовал его мощную энергетику. Он стоял один посреди залы, в своих щитах, собранный, готовый к бою.

Чуть в стороне — советники, их сильное поле тоже хорошо ощущалась, и Димостэнис чувствовал каждого из них. Как и стражей, стоящих по всей окружности зала.

Димостэнис остановился в шаге от своего врага. За спиной кто-то сделал шаг, видимо, пытаясь спасти своего повелителя, и еще кто-то сбоку. Наткнулись на плотные энергетические нити, которыми он окружил себя и Аурино. Это только их бой.

Они стояли друг от друга в нескольких шагах. Оба молчали. Что они еще могли сказать? Да, Дим и не смог бы. Он был до краев наполнен злостью и ненавистью. И желанием уничтожить. Он растворился в стихиях, насытив их своей волей.

Серебро окутало правителя Астрэйелля, но сейчас оно не было мягким и ласкающим. Оно хотело лишь одного — убить. Пленник всей своей мощью боролся с ним, пытаясь разорвать душивший его кокон. Димостэнис ощутил всплеск силы сбоку, кто-то хотел помочь своему императору. Аурино дрогнул, его силы заканчивались, а брать их больше было неоткуда. Вся энергия этого места принадлежала Серебряному, и тот отлично чувствовал боль и страх своего врага.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Димостэнис растворялся в могуществе и всесилии, еще несколько мен и он насладится своей победой и совершенной местью. Он уже наслаждается ею. И даже где-то далеко стучавшая в голове мысль, что это ничего не вернет, не отравляла мгновения его торжества.

Человек, заключенный в стихии не выдерживал. Тело, казалось сейчас разорвет на куски от столь высокой концентрации энергии. Серебряный терял контроль над разумом, чувствами, воспоминаниями. Он уже даже не понимал, кто он. Лишь одна мысль все еще пульсировала в его сознании, поддерживая его — уничтожить. Стереть с лица Элиаса. И насладиться этим. Пусть даже всего несколько мгновений.

Новый порыв ветра чуть освежил лицо. Хлопнула дверь. Безмолвный крик боли прорезал комнату, зацепился за его измученный рассудок. Димостэнис дрогнул. В замутненном, опьяненном силой сознании промелькнули золотистые волосы и ореховые глаза.

О, Боги! Вся его человеческая сущность, еще не успевшая окончательно слиться со стихиями рванулась на этот крик. Дим потянулся к нему, выныривая из серебряного омута, разрывая связь со стихиями, отрывая их от себя, как кожу.

Вихрь прошелся по комнате, разрушая все то, что еще можно было разрушить. Смял щиты, закрутил беззащитных людей, взметнулся вверх, уничтожая на своем пути преграды, и разъяренные стихии распались на серебристые искры, уже никому не причиняя вреда.

Олайя лежала на полу. Дим бросился к ней, упал на колени.

— Лала, — прошептал он, — ангел мой.

Он протянул было руку, чтобы дотронуться до нее, понять, жива ли она, но сильный удар по лицу отбросил его назад.

Димостэнис поднял глаза на стоящего рядом, пылающего ненавистью Аурино. В следующее мгновение в грудь врезался обруч бессилия. Он попытался сделать вдох. Его придавило к полу, так что он не мог двинуться, чтобы хоть как-то ослабить это давление. В отчаянной попытке Серебряный вновь потянулся к стихиям. Позвал их. Глухая тишина была их ответом. Он задыхался, перед глазами плясали разноцветные пятна, которые, впрочем, с каждым мгновением темнели, превращаясь в одну большую темную дыру, куда он и провалился.

— Димостэнис Иланди, — произнес император, — ты, как и весь твой род обвиняешься в измене и будешь казнен, но…

Очнулся Димостэнис в тесной каменной клетке, в которой можно было лишь сидеть, поджав ноги, а головой упираться в потолок. Он знал это место — каменный мешок. Так же как понимал, что сидеть он здесь будет небольшое количество времени. Аурино, напуганный его проявлением силы, не даст ему долго оставаться на этом свете, а обруч бессилия и ошейник, все еще сдавливающие его грудь и шею, не давали в этом усомниться.

— Ты называешь подлое убийство казнью?! — не стал слушать его дальше Дим.

Он не ошибся, прошло не так много времени, как его привели в зал, где восседал император с императрицей и три советника. Сердце забилось сильнее, когда он увидел Олайю. Последние сэты были самыми мучительными в его жизни. Он винил себя в том, что причинил ей боль. Ее слабая аура целительницы не в состоянии была выдержать ту концентрацию энергии, которая обрушилась на нее, как только она вошла в залу. Он боялся, что она умерла. Что он виновен в этом. Последняя, единственная, кто еще есть в его жизни.

— В чем же оно подлое? Вина Дома Иланди была полностью доказана. В имении были найдены снаряды, наполненные взрывчаткой, с помощью которых было организованно покушение на меня. К тому же глава Дома не скрываясь использовал это оружие в поднятом бунте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Глава Дома — не весь род. Лиарен и Элени не участвовали в этом заговоре.

— Лиарен Иланди вместе со своей семьей был арестован на границах с северной квотой, недалеко от Эшдара. Зачем законопослушному подданному империи ехать в разбойничий притон? Передать послание от своего преступника отца — предателю брату? — глаза Аурино горели злостью и ненавистью.