Охота на гончих - Надежда Федотова

Он легонько поклонился и направился к двери, спиной ощущая пристальный взгляд водянистых глаз. Остановит? Нет?

Позади раздался короткий смешок и голос – совсем другой, не глухо-безличный, а нормальный, живой человеческий голос:

– Никогда не любил играть в одиночку. Скучно. А с достойным соперником – еще и противно… Сядьте, лорд. Обидеть я вас не обидел, а вопросы вы мне таки задали не все. И козырей из рукава не всех достали. Ведь так?

Ивар, не оборачиваясь, усмехнулся:

– Допустим. Но где гарантии, ярл, что вам не наскучила одна игра и вы не взялись за другую?

– Могу дать слово, – еще один короткий смешок, – однако, боюсь, вас оно не слишком впечатлит. Вернитесь за стол, лорд Мак-Лайон. Я не собираюсь всю жизнь ходить в виноватых, как старший сын Олафа. Мне дорого мое имя и честь моей семьи. И меньше всего я хочу сейчас ссориться с конунгом. Я отвечу на все ваши вопросы – как есть, без дураков. Только с одним условием.

Советник, внутренне ликуя, повернул голову:

– И с каким же?

Сигурд Пустоглазый, все еще похожий на высохшего богомола, но уже ничем не напоминающий восковую куклу, пожал плечами:

– Потом я задам свои…

Ивар умолк. Нэрис, жадно внимавшая его рассказу, чуть подалась вперед:

– И что было дальше?

– Поговорили, – отозвался муж. – Как ярл и обещал – без дураков. Естественно, Пустоглазый сильно заинтересован в родстве с конунгом. И Эйнара он привечает в основном из-за того же. Сольвейг действительно просила брата взять ее с собой в Берген, но согласился он не по доброте душевной, а из иных соображений.

– Он хотел расстроить свадьбу?

– Да. Привез сестру, позволил ей встретиться с Эйнаром – рассчитывая, что, увидев предмет страсти, сэконунг разорвет помолвку с дочерью Рыжего. Однако этот план провалился. И тогда любящий братец разрешил сестре присутствовать на церемонии. Не сам, конечно, через жену. Ярл Сигурд неглуп и на рожон переть не станет. Он, понятно, надеялся, что сын конунга все-таки сорвется, и, зная нрав Эйнара, подсунул ему Сольвейг еще раз – практически в последний момент. Но шансы были пятьдесят на пятьдесят, поэтому слишком явно выражать свою заинтересованность Пустоглазый не рискнул. И выиграл бы в конечном счете, окажись Сольвейг на церемонии не за спиной жениха, а за спиной невесты. Но увы!

– Погоди, а как же ночной побег? Ведь Сольвейг призналась, что…

– Призналась. Но ее брат там был ни при чем. Больше того: потерпев фиаско, ярл Сигурд объявил сестре, что она завтра же возвращается домой. Одно дело – выдать Сольвейг замуж за сына конунга и совсем другое – подложить ее под него же, но уже женатого. Выгоды от этого никакой, только позор, даже если в результате дело кончится разводом и новой свадьбой. Пустоглазый хочет власти, но, добытая таким путем, она долго в руках не удержится. Сольвейг все это озвучили и заперли дома. Так что во второй раз она сбежала сама.

Леди с сомнением нахмурила брови. Даже то немногое, что она узнала об островном ярле, никак не сходилось с поведением его сестры. Да и супруга Пустоглазого, кажется, недалеко от мужа ушла. Как же при таком надзоре Сольвейг удалось ускользнуть?.. Ивар, поймав недоверчивый взгляд жены, улыбнулся:

– Кровь, моя милая, что-то да значит! Может, внешне брат с сестрой непохожи, но девица оказалась не промах. И, в отличие от покойной соперницы, своей женской привлекательностью пользоваться уже научилась. Да, брат видеться с Эйнаром запретил. Да, госпожу Арундейл к сестре соглядатаем приставил. Да, распоряжения соответствующие Гюнтеру отдал… А вот чувства кое-кого из своих же дружинников ярл в расчет не принял.

– Ой!

– О том и речь. Парень стоял в карауле той ночью. И убедить его вывести лошадь через заднюю калитку Сольвейг труда не составило. Нет, она бедняге ничего не обещала – в конце концов, простой боец на взаимность даже не надеялся. Зато влюблен был по самые уши.

– И его за это?..

– Увы. Думаю, еще пару дней как минимум встать не сможет, – Ивар развел руками. – С другой стороны, он знал, на что шел… В общем, Сольвейг вырвалась из своего узилища и полетела к Эйнару. Помнишь, они договорились встретиться у ворот слободы после полуночи? Женился там сэконунг, нет ли, Сольвейг было уже все равно. И она надеялась, что возлюбленный придет, несмотря ни на что. Глупость редкостная, понятно, но влюбленные люди частенько теряют связь с реальностью. И Сольвейг ярчайший тому пример. Правда, еще достаточно счастливый: могла и вовсе домой не вернуться.

Нэрис рассеянно кивнула. А потом, подумав, склонила голову набок:

– Мне вот другое странно! Положим, сбежала она. Но где торговая слобода – и где дом конунга? Зачем она вообще туда поехала, ведь все равно бы не пустили!

Ивар поморщился:

– Поди знай. Сольвейг сама свой поступок толком объяснить не может. То ли от злости, что Эйнар слова не сдержал, то ли от волнения – не случилось ли чего? В любом случае ее порыв ограничился парой кругов вокруг забора и бесславным возвращением домой. Пустоглазый, конечно, о неудавшемся побеге узнал. Но надеялся, что все будет шито-крыто – о сбитом лошадью пирожнике он и понятия не имел… – Советник выбил пальцами глухую дробь по столешнице, потом поднял голову и посмотрел на жену. – Кстати, вскрылись интересные подробности. Помнишь, я говорил тебе о Берит, покойной супруге Харальда? Так вот, она по матери была дальней родней Арундейлам.

Нэрис ахнула. Лорд кивнул:

– Именно. И узнал я это, представь себе, не от Харальда, не от Эйнара и даже не от конунга. Черт бы их всех побрал! Каких результатов они от меня требуют, если сами же молчат – и это при том, что заинтересованная сторона отнюдь не Арундейлы, а они сами?..

Ивар плеснул себе воды из кувшина и, промочив пересохшее горло, зевнул. Нэрис задумчиво подперла голову рукой.

– Значит, – проговорила она, – Сольвейг здесь ни при чем. А ее брат?

Лорд ответил не сразу.

– Видишь ли, милая, – после долгой паузы наконец сказал он, – если человек хочет убрать кого-то с дороги, ему совсем не обязательно делать это своими руками. Вот все, что я пока могу утверждать: сестра Пустоглазого Хейдрун не убивала и сам ярл тоже этого не делал. Первая, по свидетельству пирожника, вернулась в слободу еще до начала метели, плюс не сумела пробраться дальше ворот подворья. А второй совершенно не похож на человека, которого видел и описал Эйнар. Понимаешь, у ярла Сигурда весьма своеобразная внешность. И я сейчас не о глазах.

И?..

Ивар невесело улыбнулся:

– Он горбат, милая. Вследствие чего имеет очень широкие плечи и длинные руки. То, что я его изъян заметил не сразу, еще объяснимо: ярл выше ростом и сидел лицом ко мне почти всю беседу. Но к Эйнару-то убийца спиной повернулся! Имейся там горб – он сразу бы бросился в глаза, такое ни под каким плащом не спрячешь…