КОНАН. ГЛАЗ ЭРЛИКА - Эндрю Дж. Оффут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Точно определить время, когда жил Арьяра, я не могу. Одно несомненно: он был арийцем и его племя участвовало в одной из тысяч нигде не зафиксированных миграций, в результате которых племена русоволосых людей с голубыми глазами рассеялись по всему миру. Не кельты первыми пришли в Западную Европу. Наш род был куда древнее, и язык, на котором разговаривал Арьяра, оказался для древнекельтского тем, чем древнекельтский — для современного гэльского наречия.
Иль-Маринен! Я запомнил бога, к которому взывал в сумрачном лесу, древнейшего из древних, которого искони связывали с обработкой металлов (в те времена это была бронза). Иль-Маринен был одним из богов древних арийцев, которых позднее сменили иные божества. В железном веке он трансформировался в Виланда и Вулкана. Но Арьяра знал его под настоящим именем.
Конечно, не один лишь Народ Мечей пришел в Британию и осел там. Несколько раньше нас там поселилось племя Реки, а следом пришел Народ Волков. Они были, как и мы, арийцами, светлоокими, рослыми блондинами. И мы сражались между собой по тем же неведомым причинам, по которым со времен седой древности враждовали арийские племена — ахейцы с дорийцами, кельты с германцами, эллины с персами.
Разумеется, будучи Арьярой, я не знал, да и не задумывался об истории и судьбах моей расы. Знал я лишь то, что мой народ был народом-завоевателем, затеявшим великое переселение на запад из первоначальных мест своего обитания далеко на востоке. Он огнем и мечом сокрушал все встречающиеся на его пути племена, невзирая на цвет волос или кожи. Джон О’Доннел был гораздо более осведомлен и мог, например, поведать о том, как быстро стали деградировать арийские кланы, предпочтя скитаниям оседлую мирную жизнь. Превратившись из кочевников в земляных червей, они сами положили начало собственному краху. Арьяра помнил рассказы стариков-ветеранов о деревнях земледельцев, белокожих и русоволосых, как они сами, о том, как мягкотелы и слабы были эти люди и как легко пали под бронзовыми мечами Народа Мечей.
Взгляните: разве не теми же путями пролегла вся история сынов Ариана? Вспомните, как быстро за мидийцами последовали персы, за персами греки, за греками римляне, за римлянами германцы. И германские племена, позволив себе разжиреть и облениться за столетие мира и праздности, растранжирив добычу, добытую в южных странах, в свою очередь стали жертвами — на сей раз скандинавов.
Но я хотел бы вернуться к Кетрику. Теперь при одном упоминании этого имени волосы у меня на затылке встают дыбом (ха! тоже атавизм, коль скоро мы заговорили об атавизмах).
Давным-давно суровые датчане стерли с лица земли остатки монголоидных племен, которых мы прозвали Детьми Ночи. Но, видно, остатки этой расы затаились в холмах Уэльса, и гораздо позднее, в средние века, неведомым путем ядовитая кровь аборигенов нарушила чистоту кельтско-саксонского рода. Если уже во времена Арьяры они едва напоминали людей, можно себе представить, что сделала последующая тысяча лет деградации и упадка с теми из Детей, кто пережил свое время в мрачных земляных норах в глубине холмов. Прокралась ли такая мерзкая тварь в замок Кетриков одной ненастной ночью или подловила женщину из этой семьи, заплутавшую в холмах?.. На этот счет можно лишь гадать, хотя самый факт случившегося у меня не вызывает сомнений. Но видимо, к моменту переселения Кетриков в Уэльс подобные твари еще существовали. Может, они и поныне там, прячутся от дневного света в своих подземных жилищах?..
Но сам Кетрик — отродье ночи, этот кошмар, ублюдок ползучих тварей... Пока пульсирует в нем змеиная кровь, пока он не уничтожен, не будет мне покоя. Теперь, когда я знаю, кто он на самом деле, я всем своим нутром ощущаю, как отравляет он чистый воздух и оставляет склизкий змеиный след на земле. Звук его шипящего голоса наполняет меня отвращением, взгляд раскосых глаз приводит в бешенство. Для меня, представителя белой расы, такие, как он, являются постоянной угрозой и оскорблением, как змея под ногой. Пусть столетия кровосмешения окрасили мои волосы в черный цвет и сделали смуглой кожу, я продолжаю считать себя арийцем. Как мои предки, как Арьяра, так и я сам, Джон О’Доннел, должен истреблять, ползучих тварей, чудовищ с клеймом змеи на челе, затаившихся в древнем саксонском роде. Друзья решили, что рассудок мой помутился от того удара, но я-то знаю: удар молота лишь раскрыл мне глаза. Где-то бродит по земле мой давний враг, но настанет день (или, скорее, это будет ночь), когда мы встретимся с ним на вересковых пустошах, под которыми некогда скрывались от людских глаз и мечей его предки. И тогда я голыми руками сломаю его мерзкую шею.
Потом, вероятно, меня схватят и на моей шее затянется петля. Что ж, пусть! Зато я не слеп, подобно моим друзьям. И если я не найду понимания у окружающих меня слепцов, то древний арийский бог и люди Народа Мечей поймут и одобрят это убийство...
Р. Говард
БРАКАН-КЕЛЬТ
Некогда я был кельтом и звался Бракан. Если вы спросите, откуда я это знаю, отвечу вопросом на вопрос: а как вы узнаете, что происходило с вами вчера, или в прошлом месяце, или в прошлом году? Вряд ли вам удастся объяснить, но что это меняет? Факт все равно остается фактом. Так же и я не могу сказать, каким образом и почему помню мириады личностей, в которых возрождался мой дух в долгой цепи реинкарнаций. Эти воспоминания не имеют ничего общего с тем, что мы привыкли считать реальностью. Я Джеймс Эллисон, и я был Браканом. Удовольствуйтесь этим.
Произошло это давным-давно. Весьма неточное определение, но ничего лучшего я, увы, предложить не могу. Сколько тысячелетий прошло с тех пор, когда Бракан скитался по свету, мне неведомо, ибо нет в моих воспоминаниях ориентиров, связывающих жизнь Бракана с точными историческими датами. Могу лишь сказать, что жил он очень давно, когда мир, каким мы его знаем,
