Тело архимага - Анна Стриковская

- Ты имеешь в виду те твои тетради, в которых ты обычно пишешь? Их просмотрели и бросили.

Ура! Ведьминский подход сработал. Сыщики решили, что там только пустые страницы. У меня отлегло от сердца. Конечно, я все помню, но иногда не мешает память освежить. Да и некоторые записанные там тонкости в учебниках не найдешь.

Я на радостях вскочила и бросилась Алу на шею. Он оторопел.

- Детка, если бы я знал, что это тебя так порадует, то притащил бы эти долбанные тетради вместо платьев. А сейчас давай переодевайся. Пойдем искать подходящую гостиницу.

По выражению лица было видно, что человеку не терпится остаться со мной наедине и выполнить наконец свой супружеский долг. Мелисента, хватит в игрушки играть. Если это все равно должно случиться, нечего тянуть кота за хвост.

Я сгребла все, что он мне принес, и отправилась в ванную. Для похода в ресторан и поиска гостиницы Ал выбрал самое шикарное из имеющихся у меня платьев: темно-красное из тончайшей шерсти, модного покроя и совершенно меня не украшающее. Мою бледную внешность этот цвет просто убивал наповал, а модный крой оказался на редкость неудобным. Все-таки у духов странные представления о прекрасном. Как ему тогда пришло в голову заставить меня это купить? Почему я не воспротивилась, понятно: он так тогда меня замотал по магазинам, что я на все уже была согласная.

Переодевшись и поправив волосы, я вернулась в гостиную, где меня уже ждал Ал в отличном костюме сизого, как крыло голубя, цвета. Наши плащи он держал в руках.

- Мели, я тут добыл денег из своих заначек.

- Неужели ищейки Кориолана не добрались до твоих сокровищ, мой запасливый дракон? - съязвила я.

Ал воспринял мои слова на полном серьезе.

- Рыбка моя, они искали бумаги и в таких местах, где бумаги могут лежать. А золото я прятал по совершенно другой схеме. К тому же Кориолан, конечно, бандит и сволочь, но не простой вор. Он сюда не за деньгами приходил.

- Точно, у Кориолана своих денег куры не клюют, но его люди могли и поживиться. Хотя, думаю, начальник за ними присматривает.

Накинув теплые плащи, мы вышли из здания и тут же вошли обратно. За тот час, что мы провели чаевничая, рваные разноцветные облака превратились в низкие темные тучи, и стоило нам ступить на крыльцо, как ливанул дождь, перемешанный со снегом. Жуть! Пришлось вернуться. Получается, мы обречены остаться в нашей знаменитой квартирке.

Ну ничего, здесь съестных припасов столько, что можно пережить небольшую осаду.

Понимая, что теперь нашей брачной ночи суждено пройти в этих декорациях, я занялась уборкой. За три декады накопилось много пыли, а в кабинете и спальне все вещи оказались вытащены из шкафов и разбросаны. Ал поделил работу по-честному: мне спальня, ему кабинет.

Я складывала в шкаф постельное белье и думала...

Наверное, это хорошо, что мы пока тут остались. Я обещала Энике и Лютеции осчастливить их эликсиром, вот и приготовлю. Заодно и для Магали с Матильдой сделаю. Пусть будут моей рекламой.

Типа «Королевская вечная молодость теперь доступна простым женщинам»!

Решено! Все ингредиенты на места, сегодня же и начну, поставлю первую фазу настаиваться. А раз уж Ал теперь со мной в своем физическом виде, я этим воспользуюсь. Пусть магичит, у него силы больше.

На мою талию вдруг легли сильные и теплые руки:

- Мели, тебе не идет это платье. Давай его снимем.

Ого! Он мне сосватал этот красный кошмар чтобы был повод его снять? Ловко! Почему-то ничего не имею против. Я начала расстегивать пуговички, заметив:

- Это ты для меня эту жуть выбрал, милый. Твой выбор, твой вкус.

- И не говори! Где были мои глаза? Хотя у духов свои представления о хорошем и плохом: в этом состоянии нет настоящего зрения в человеческом понимании. Мне тогда понравилось, что платье нарядное и теплое, а еще подчеркивает твою грудь. Но ты права: тебе следует носить более нежные тона.

Отродясь не носила нежных тонов, если не считать таковыми серый. оливковый, болотный и шоколадный. Но сейчас это не имеет ни малейшего значения, потому что Ал уже стащил с меня платье и теперь путается в застежках и завязках моего нижнего белья.

А что это он сам одетый? Непорядок!

Я развернулась и ловко начала расстегивать пуговица рубашки моего мужа, осторожно прикасаясь к его груди.

Дорасстегивалась! Не знаю как мы оказались на кровати, а потом... Словами этого не выразить, да и не нужно. Одно могу сказать точно: Миккель действительно был дятлом. Никакого сравнения! Оказывается, я совершенно не представляла себе, как это может быть... волшебно.

Не исполнять нудную повинность, а дарить и получать наслаждение.

Я как-то особо об этом не думала. Но по умолчанию считала, что секс нужен мужчинам, а женщины это терпят, чтобы получать от них защиту и рожать детей. Целоваться мне нравилось, да и то не со всяким, а вот то, что шло дальше...

Миккеля я терпела, да и то с трудом. А Ал... Он был прекрасен. Не зря девицы на него гроздьями вешались. Я даже не представляла себе, что существует такое море нежности и страсти, в котором не жалко и утонуть.

Когда я немного пришла в себя, то обнаружила, что моя голова лежит на груди Гиаллена, а он ласково перебирает мои волосы и чуть не мурлыкает от удовльствия. Да я и сама чувствовала себя огромной довольной кошкой, которая сперла на кухне кусок вырезки и слопала все в одну харю. Лень, истома, блаженство и на периферии легкое опасение: а вдруг все это хорошее сейчас кончится?

И вот что это значит? Я его действительно люблю, или он просто гениальный любовник?

Но перед Алом такой вопрос не стоял. Он заговорил совершенно о другом.

- Мели, ты знаешь, сейчас я даже благодарен тому уроду, который лишил меня тела. Если бы не он, мы никогда не были бы вместе.

Я мурлыкнула и потерлась носом об его грудь. Ал прав на двести процентов. Началось бы все с того, что меня не взяли бы в аспирантуру в его отдел. И все! Мы просто не встретили бы друг друга!

Ал же принялся развивать тезис:

- И дело даже не в том, что мы бы никогда не встретились. Встретились бы обязательно, лет через десять на каком-нибудь зельеварском сборище. Ты была бы магистром из Элидианского университета, засушенной воблой, не признающей ничего, кроме своей науки. А я — молодящимся разгильдяем, приударяющим за молоденькими шлюшками. Мы бы прошли мимо, с презрением посмотрев друг на друга, и никогда бы не узнали, как нам хорошо вместе.

Ишь он меня как... Воблой обозвал. Ал заметил, как скривились мои губы, и заговорил с жаром:

- Мели, я неправильно сказал. Не обижайся, моя хорошая, ты никогда не стала бы воблой. Ни при каких обстоятельствах. Я просто злюсь на самого себя. Думаю, лет через десять ты была бы замужем за кем-нибудь из сослуживцев, и он носил бы тебя на руках. Потому что кроме ума и таланта в тебе столько тепла и доброты, ты сама не представляешь. И я бы не имел счастья это узнать, если бы не наблюдал за тобой долго-долго.