Марсианин - Александр Богатырёв

— Та ты чё! — взвился Чернов, — Если ты попадёшь в Шар во время пробоя, тебя в фарш переработает и все куски по разным мирам раскидает. Надо дистанционку делать. Шар уже раз оказался вне круга эмиттеров.

— Но на главной оси? — полуутвердительно спросил Владимир, внимательно разглядывая снимок, и пытаясь приложить к нему линейку.

— На оси. Поля же были совмещены как по писанному. Потому и на оси… Но всё равно, надо перестраховаться и делать дистанционку.

— Как? — Владимир оторвался от созерцания фотографии и посмотрел сначала на Чернова, а потом на Гриневича.

— Та элементарно! — лениво заявил Николай и кивнул головой на Юру, — у него всё автоматизировано, и всей установкой можно управлять с той машины, что за терминал. Я же её и настраивал.

— Ну и что? — не понял Михаил.

— Так просто: кидаем кабель до дома Ефимыча, подсоединяем на сеть из двух машин, и вперёд! Будем управлять тем терминалом не выходя из дома Ефимыча.

— А Ефимыч позволит?

— Думаю, что да, позволит. Мы уже ему раз объясняли, что это за хрень такая "Шар"…

— Да если даже не сможем договориться с Ефимычем, можно временно оборудовать пост управления в соседнем цеху сборки. Там хоть и холод собачий, но если только на раз, то можно и потерпеть.

— Не хотелось бы Ефимыча беспокоить… — поморщился Михаил.

— …Но думаю, придётся, — закончил за него Владимир. Это придало Михаилу уверенности и он обернулся назад, глянул на Юлю. Потом подумал, и вопросительно посмотрел на Элю.

— Юля! — еле слышно позвала Эля, но как ни удивительно, это подействовало.

— Чего?! — Юля недовольно подняла голову со спинки дивана. Восклицание подруги её явно разбудило.

— Нужно поговорить с Ефимычем.

— Насчёт чего? — Юля протёрла лицо и мочки ушей руками, стараясь поскорее прийти в себя.

— Нужно временно, на одну ночь сделать пост дистанционного управления лабораторией. У Ефимыча. Ты у нас умеешь уговаривать…

— А что так "сурово"? Обязательно уговаривать?

— Да понимаешь, тут пришли к выводу, что надо делать эксперимент полчетвёртого ночи. Чтобы как можно меньше людей это всё видели.

— Гм… логично.

— Вот и надо уговорить Ефимыча. А то если в соседнем цеху…

— …Он насквозь продувается и мы там околеем от холода, — закончила за Элю Юля, — понимаю!

— Ну ты уговоришь? Или поостережёмся… Он и так для нас много сделал.

— О-ой! Ладно, — тяжко вздохнув, ответила Юля, — если надо, уломаю Ефимыча… Только кажется мне, что и любой из вас справился бы.

Юля с весьма помятым видом встала с дивана и потянулась душераздирающе зевнув.

— Что, особо тяжёлый клиент попался? — сочувственно спросила Эля.

— Да, но не клиент, а клиентКА. Ей бы уже к психиатру на приём, а она ко мне пришла. Тяжелейший невроз.

— Предлагаю всем сходить в гости к Ефимычу и переговорить с ним, — подал голос до того молчавший Вадим.

— Вот это будет наилучший вариант! — подтвердила Юля.

Когда пришли к Ефимычу и объяснили суть проблемы он даже ничего дополнительно расспрашивать не стал.

— Рассчитываю на хорошее место наблюдателя! — тут же поставил "условие" хозяин. С этим стало тут же ясно, что он полностью согласен с использованием его дома как временной лаборатории.

— Ну, мы там все наблюдателями будем. Только Юра по настоящему работать будет. — пояснила Юля.

— Ну и замечательно!

На следующий день Юрий и Николай весьма оперативно раздобыли всё, что необходимо для прокладки сети к дому Ефимыча и поздно вечером, протянули кабель.

Возникли лишь некоторые неувязки с форточкой, через которую проходил кабель, но и её также весьма смешным образом (пластырем и бумагой) утеплили. Возле окна также установили и некий оптический прибор, который отдалённо напоминал теодолит. Как уверял Ефимыч, который его дал, он именно теодолитом и являлся. Что ценно было в том приборе, так это то, что с его помощью можно было с достаточной точностью измерять положение "линзы" над цехом. Это было особенно важно для точного пересчёта параметров, вводимых при калибровке.

К сроку калибровочного пуска решили прийти всей группой. Даже Лену прихватили с собой, чтобы она тоже посмотрела на достопримечательное зрелище.

Быстро распределились, кто где будет.

На первом этаже, возле аппаратуры управления остались Юрий, Михаил, Владимир, Николай и Вадим.

Дамы с хозяевами поднялись на второй этаж. Там же установили телекамеру, чтобы заснять предстоящее зрелище. Оттуда даже лучше было видно.

Когда распределились и расставили необходимое снаряжение, слегка отвлеклись на "перекус". "Перекус" же больше напоминал праздничное действо с его всегдашней суетой.

Суета в доме Ефимыча напоминала таковую перед Новым Годом. Тем более, что пришли не с пустыми руками. Ефимыч тут же достал очередную бутылку коньяка, и кофе, пили уже не просто закусывая пирожными и бутербродами (у кого какие были вкусы), а с добавкой коньяка.

Но чем ближе к сроку, тем более серьёзными становились будущие участники эксперимента.

К половине четвёртого всякая весёлость полностью сошла на нет и за несколько минут были сделаны завершающие перестановки.

Стол придвинули вплотную к окну. На него взгромоздили компьютер и быстро присоединили кабель и питание.

Освещение в комнате почти полностью убрали, чтобы видеть то, что происходит за окном. Оставили лишь ночное бра, чтобы хотя бы клавиатуру компьютера можно было видеть.

Как и было ранее, после включения и тестирования, на мониторе высветились графики и строки готовности аппаратуры к главному пуску. Юрий окинул быстро высветившиеся данные и потянулся за стопкой бумаг, скреплённых стиплером, лежащих на краю стола.

— У меня тут несколько заготовок… — сказал Юрий лихорадочно перелистывая листы с распечатками.

— Может сначала зажжём "линзу"? — предложил Николай, — чтобы было видно, что правим.

— А, ну да… — Юрий потянулся за мышей и быстро вывел нужные мощности до уровня. За окном плавно зажглось радужное сияние.

— Оба-на-а! — от избытка чувств воскликнул Николай, — вот эт-то ХРЕНОВИНА!!!

— А действительно! — чисто по-деловому заметил Владимир, — почти пятьдесят метров в диаметре!

Николай быстро глянул в теодолит подтвердил — действительно пятьдесят метров.

— Крооосивооо!!! — отметил Вадик, — на фото, оно как-то масштаб не ощущается… а тут…

— То, что надо! — хищно закончил за него Николай. Со второго этажа донеслись восторженные завывания и восклицания тамошних наблюдателей.

— О! Там тоже оценили зрелище! — хихикнул Михаил показывая пальцем в потолок.

— Высота — сто шестьдесят метров, — доложил Николай заглянув в свой оптический прибор и поглядел на Юрия, ожидая продолжения.

Так как в комнате стоял полумрак, Юрию несколько раз пришлось сверяться в свете от монитора, что же в его записях напечатано. И всё равно, в каком-то знаке он ошибся. Он ввёл данные с клавиатуры и нажал на "ввод".

Возможно, ожидался какой-то менее впечатляющий эффект, но то, что они увидели за окном превзошло все ожидания.

Шар внезапно вывернулся чуть ли не наизнанку, при этом его форма стала похожа на восмилучёвую звезду.

— Ой! Не то! — буркнул себе под нос Юрий.

— Чё ты делаешь?!! — зашипел на него Николай.

— Ошибся при вводе на синхронизацию… щас-с… Ага! Вот! Не двадцать семь, а двадцать один!.. здесь… и… тридцать, а не восемьдесят…

Юрий снова нажал на ввод. За окном снова высветилась "линза", более близкая у же к шару, но размером как бы не в два раза больше, чем было.

— Ещё пара таких изменений, и он будет виден из космоса… — язвительно заметил Михаил, — может всё-таки не будем торопиться и спокойно пересчитаем, прежде чем править?

— Спакуха! Доведу шарик! ТОЧНО ДОВЕДУ! — оскалился в ответ Юрий и продолжил манипуляции. Видно было, что результат изменений ему понравился. Михаил покачал головой, но ничего возражать дальше не стал. Дальше, подчиняясь вводимым данным, сильно приплюснутый радужный шарик значительно просел и съежился. Теперь он был уже вдвое меньше первоначального.

— Для начала — неплохо… — прокомментировал изменения за окном Юрий и тут же сменил всю стратегию. Теперь он уже не смотрел в свои записи, а просто сначала вводил параметры, а после смотрел что получилось. Шар опять "сломался". За минуту он претерпел столько трансформаций, что и упомнить было невозможно. Николай же снова занервничал и задёргался, предлагая прекратить и пересчитать. В теодолит он больше не смотрел.

— Подожди, Николай, я кажется, понял, что он хочет сделать, — тихо сказал Владимир, глядя на пертурбации Шара.

Снаружи Шар, меж тем, переживал очередные трансформации. Хоть он уже и не был похож на многолучевую звезду, но и от сферы он по-прежнему отличался. Его плющило, растягивало, выворачивало и скручивало. Тем не менее, за всеми этими превращениями чем дальше, тем всё больше стала проглядывать вполне определённая система. Через минуту манипуляций его форма всё меньше отличалась от сферы, но только теперь тем или иным превращениям подвергалась его нижняя часть. Да и размеры её были уже — метров десять в диаметре.