Коррекция - Ищенко Владимирович

   - Есть точка врезки! - сказал оператор. - Ставьте комбайн возле пятого датчика!

   Загудели электромоторы, и комбайн, задрав в небо блок фрез, переполз в указанное место. К нему подогнали цистерну, и соединили ее намотанным на барабан шлангом. Вовремя подъехала машина японцев, от которой отцепили питающий кабель и быстро подключили его к комбайну.

   - Десять градусов влево! - скомандовал оператор. - Угол заглубления - сорок. Пока нормально, потом внесем коррективы. Пошел!

   Диск фрез наклонился под нужным углом и комбайн на глазах начал погружаться в землю. Когда на поверхности осталась только его задняя часть, спасатели быстро пристыковали к ней двадцатиметровую транспортную спираль. Опять заработали моторы и комбайн уполз под землю, а за ним поползла спираль, выбрасывающая наружу срезанный грунт. Когда и она скрылась в прорытом туннеле, двигатели остановили и спираль нарастили.

   - Стенки пропитываются раствором из цистерны, - пояснил Рощин подошедшему японцу. - Потом все нагревается и твердеет. За час, я думаю, доведем туннель до одного из ходов.

   С гулом в небо поднялся первый транспортный "Ковчег", за ним - другой... Последние японцы покидали то, что их предки некогда поэтично назвали Страной восходящего солнца.

Глава 33

   - Ну и что показал наш китаец? - спросил Алексей. - Ваши материалы, Эдуард Константинович, я почитаю после. Расскажите своими словами самую суть.

   - Суть в том, Алексей Николаевич, что после разговора с нашим китайцем лично для меня все еще больше запуталось. Судите сами. Он служил связистом на высокогорной радиорелейной станции. Насколько я понял, цепочка ретрансляторов была резервом на случай уничтожения космической связи. Он там сидел не один, а в компании трех солдат, которые охраняли эту станцию. Ему от нее разрешалось удаляться только в туалет, даже спал он в помещении, смежным с аппаратной. А вот солдаты отлучались часто. Неподалеку была небольшая деревенька, где покупали выпивку и по взаимному согласию валяли деревенских дев. Ну и продукты там для них часто оставляли, чтобы не переться в гору. Делать этому связисту там было абсолютно нечего, поэтому он днями напролет слушал эфир. Когда случилось извержение, для них ничего не изменилось, разве что потемнело, похолодало, да девы стали за развлечения требовать продукты. За пять дней до того, когда ушли солдаты, внезапно очистился эфир. Ни армейских шифровок, ни просто переговоров, ничего. Это было в тот день, когда Индия и Китай обменялись ядерными ударами. Если после этого кто-то и использовал радиосвязь, то только маломощные передатчики, которые он ловить не мог. Три дня они волновались, а потом солдаты отправились снимать стресс в деревню. На их беду туда добрался какой-то офицер, который уже был болен. Он им и рассказал, что повсюду свирепствует болезнь, которая косит людей, как траву. Никакие лекарства не помогают, не помогают даже противогазы. Его, во всяком случае, противогаз от заражения не уберег. Еще он сказал, что за пару дней до взрывов всех оповестили, что против противника будет использована смертельная болезнь. И сказали, что болеть ею будут только индийцы, а китайцев она либо не затронет совсем, либо просто почувствуют небольшое недомогание. Таким больным предписывалось не выходить из палаток и ожидать помощи.

   - Генетическое оружие? - спросил Алексей.

   - По описанию похоже, - сказал профессор. - Чистое генетическое оружие пока научились создавать только для негроидной расы. Других оно никак не затрагивает, разве что полукровок. А вот такое же оружие для азиатов, в той или иной мере затронет и европейцев. Если это так, понятно, почему не озаботились вакцинацией. Изготовить нужное количество вакцины при их численности, да потом еще незаметно и быстро обработать сотни миллионов жителей... У индийцев там наверняка была своя агентура, так что узнали бы. Но тогда непонятно, почему вместо легкого недомогания все китайцы взяли и умерли. Одним из непременных условий создания генетического оружия, является стабильность сконструированных микроорганизмов, а у китайцев были очень неплохие генетики. Не могли они так ошибиться. Я уже даже начал думать, одними ли атомными ударами они обменялись с индийцами? Может быть, и их противники вывели и применили такую же дрянь, но уже рассчитанную на китайцев? Если так, то мы рано успокоились. То, от чего погибли китайцы, нам угрозы не несет, а вот другая культура микроорганизмов может оказаться куда более стойкой и долгоживущей. Хотя лично я в это не верю. Никто не создает такие вещи, сами потом замучаются лечиться. Но проверить не помешает.

   - И что было дальше с этим связистом?

   - Офицеру стало хуже, и к ночи он умер, а к утру заболели все солдаты и часть жителей. Связисту об этом сообщили по армейскому коммуникатору, который брали с собой. Он оказался сообразительным парнем и не стал ждать их возвращения. Собрал все продукты, которые были, и побежал в расположенную неподалеку пещеру отшельника. Там и просидел какое-то время, прежде чем выйти. Его искали по комму, но парень не отозвался. На следующий день умер один из солдат, второй после этого прожил еще три дня, а когда скончался последний из них, он не знает. Третий нашел в себе силы заложить камнями тела товарищей и ушел. Когда через месяц связист пришел на станцию, там никого не было, не было и продуктов. В деревне живых жителей тоже не осталось, а вот продукты были. Он собрал все, что смог найти, не побрезговал даже остатками замерзшей пищи, которую ели больные незадолго до смерти. Всем этим они питались вместе с отшельником, и никто не заболел. А потом, по его словам, отшельник заявил, что пришел конец миру, и он не видит смысла в жизни. После этого отказался есть и скоро умер. Там неподалеку действительно была могила, в которой лежало тело буддийского монаха, убитого ударом кинжала в спину. Смерть "уставшего от жизни" отшельника позволила бывшему связисту растянуть продукты до нашего появления. Он ведь не стал прятаться и сдался сам. В пещере к тому времени не осталось ни капли еды, а все, что было в деревне горючего, он сжег. Из рассказа можно сделать кое-какие выводы. Во-первых, болезнь могла передаваться контактным путем. Но это и понятно: при ее заразности так и должно быть. Во-вторых, с момента заражения человек жил от одного до семи дней. Семь дней я беру по офицеру. Получается довольно большой разброс. Ну и, в-третьих, микробы умирают со смертью носителя и не образуют эндоспоры. Я убежден, что в Китае сейчас безопасно, а вот Индию надо посетить и проверить. В тех штатах, где есть высокогорья, должен лежать снег, значит, и часть тел сохранится. Если надо, я готов туда слетать.

   - Спасибо, Эдуард Константинович, - поблагодарил Алексей. - После вашего рассказа необязательно читать доклад, но я прочитаю. И вашу готовность буду иметь в виду. Сейчас вряд ли, а где-то через два-три месяца, возможно, такая экспедиция состоится.

   Когда профессор простился и вышел, Алексей связался с секретарем.

   - До совещания осталось десять минут. Еще никто не подошел?

   - Только что вошел Александр Иванович, - доложил секретарь.

   - Это кстати, скажи ему, чтобы заходил.

   - Здравствуйте, Алексей Николаевич! - поздоровался вошедший Брагин.

   - Здравствуйте, Александр Иванович, - сказал Алексей. - Садитесь ближе. Пока никого нет, обсудим один вопрос. Мы уже приняли около семидесяти миллионов беженцев, пора закругляться. Сейчас их подходит немного, но я ожидаю примерно через полгода еще одну волну. А нам с вами она уже ненужна.

   - У них закончится продовольствие?

   - Конечно. Как ни уменьшай порции, все равно запасов на все время ни у кого не хватит, если не заниматься производством продовольствия. Они это не мы, и восемьдесят лет еду не запасали. От тех, кто к нам пришел, известно, что никто в больших объемах не производит БВК или что-то другое. Немцы и болгары не в счет, они к нам не побегут.

   - И что будем делать? - помрачнел маршал. - Если попрут валом, нам их будет трудно остановить. Полтора года принимали людей, а сейчас в них стрелять? А как на такое отреагируют уже принятые? Ведь не скроешь!

   - Без крайней необходимости ни в кого стрелять не будем! - сказал Алексей. - Мы даже прием пока не прекратим, тем более что идут уже мало. Но на всеуслышание объявим, что больше никого брать не можем и не будем. А немцев попросим распустить слух о том, что мы минируем границы. Поставьте себя на их место. У нас прием беженцев идет только на польской границе, поэтому все идут через немецкие земли. Можно было бы пройти через Чехословакию, но они никого не пропускают и не стесняются применять силу. А если мы начнем всех беженцев заворачивать, куда они пойдут?

   - В Польше им делать нечего, поэтому пойдут к немцам, - ответил Брагин. - А им такой радости тоже не нужно. Распустят они ваш слух - это без вариантов. Еще и сами начнут препятствовать.