ИИ-2041. Десять образов нашего будущего - Кай-фу Ли

океан в самом начале. Огромная птица схватила его и отнесла на дальний берег, откуда когда-то забрала. И юноша — но он уже почти состарился — нашел дорогу к дому, где жил когда-то со стариками. Он пришел на их могилы и осознал, что его постигла та же судьба — и все стенания и слезы были из-за этого.

Виктор завороженно смотрел в глаза Акилы и пытался собраться с мыслями.

— Грустно, правда? — закончила рассказ Акила.

— Очень. Люди всегда совершают одни и те же ошибки и возвращаются в исходную точку, — вздохнул он.

— Бегут на месте, как на беговой дорожке.

— Может, с нее невозможно сойти?

— Ты ведь не веришь, что мы сделаем тебя счастливым, да? — в глазах Акилы появились тревога и досада.

Виктор пожал плечами и отвернулся, глядя на далекое суденышко, плывущее по заливу.

Принцесса ушла без обычного долгого прощания.

Приключение закончилось неожиданно, как и началось.

Робот Карин сообщил Виктору, что он может покинуть Аль-Саиду. Билет на ночной рейс до Москвы забронирован, вылет из международного аэропорта Хамад. Быстроходный катер должен был доставить Виктора на Большую землю.

Принцесса Акила не пришла его проводить — передала видеопослание через Карина. Виктор растерялся.

— Я сделала все, что смогла, ты, надеюсь, меня поймешь.

Принцесса выглядела расстроенной, словно не хотела расставаться, и это слегка ободрило Виктора.

— Остальных гостей оправдают и отпустят на свободу, только обяжут молчать обо всем, что случилось на острове.

Катер летел по морю, на воде оставался длинный след — белая дорожка, убегавшая обратно, к острову счастья.

Виктор оглянулся на беспилотники, темным облаком зависшие над Аль-Саидой, и вспомнил последние слова Акилы: «Пусть к тебе придет настоящее счастье, Виктор. Надеюсь, Махди не передумает».

Что это значит? Виктор начал переживать.

Международный аэропорт Хамад был оборудован по высшему классу. В зале ожидания имелись даже бассейн и оранжерея с тропическим садом с пальмами. До посадки еще полно времени, но Виктор на всякий случай отправился к стойке регистрации. Сотрудник «Катарских авиалиний» приветливо улыбнулся — тревога слегка улеглась, но тут же вновь подскочила: поиск его билета в базе данных затягивался.

— Мистер Соколов, приношу извинения за долгое ожидание. К сожалению, система показывает, что ваш билет отменен. Вам нужно связаться со стороной, бронировавшей рейс.

От души про себя выругавшись, Виктор выхватил смартстрим, чтобы позвонить Акиле, но связи не было. На экране висела новость, появившаяся несколько секунд назад: «Пятеро иностранных туристов осуждены за преступления в соответствии с местным законодательством».

Выходит, Махди передумал? Виктор лихорадочно озирался и не сразу услышал вопрос сотрудника:

— Мистер Соколов, с вами все в порядке? Я вызвал персонал аэропорта, вам окажут помощь.

К стойке уже бодро приближались два секубота — робота-охранника. Угольно-черные, под цвет униформы охранников и полицейских, они были еще внушительнее, чем Карин. Едва заметив их, Виктор бросился из терминала. Лавируя между движущимися машинами, он разглядел на дальней от себя полосе такси с водителем-человеком.

— Добрый вечер, сэр. В наши дни такой человечный пассажир — большая редкость, — ухмыльнулся водитель. — Вы за развлечениями? Легальные, нелегальные — только скажите.

— Просто езжайте, вперед! — заорал Виктор. Он порылся и нашел карточку Халеда. В такой момент можно было доверять лишь собственным контактам.

Мотор взревел. Из окна такси прямиком на дорогу вылетел смартстрим, мигнув пару раз и погаснув.

Бесконечные переулки базара Сук-Вакиф с грубо оштукатуренными стенами и торчащими наружу деревянными балками напоминали о древних временах. Когда-то торговцы-бедуины привозили сюда украшения, серебряную посуду, ковры, лошадей и всякую утварь. Виктор не планировал гулять по историческому району, но заблудился и совершенно потерялся в запахах кальяна, смешавшихся в ночном воздухе с ароматами благовоний, меда и фиников. От разноцветных мозаичных фонарей рябило в глазах.

Смартстрим он выкинул. Оставалось надеяться на собственное ощущение пространства. Виктор вздрагивал и нервно оглядывался — в каждом прохожем ему мерещился человек Махди. Потолкавшись на узкой улочке с сувенирными лотками, Виктор неожиданно вышел к старому магазинчику товаров для соколиной охоты. Этот адрес был на карточке Халеда. Алжирец, обожающий электронную музыку, работал, оказывается, не только водителем, но и продавцом.

Ловчие птицы мирно сидели каждая на своей подставке и, несмотря на клобучки, закрывавшие глаза, выглядели величавым символом вековой традиции арабов-кочевников. Каждая такая птица стоила не один миллион катарских риалов[141]. Хозяин магазина при виде посетителя прижал палец к губам — попросил не шуметь, жестом велел ждать и отправился за Халедом.

Алжирец появился через несколько минут. Виктор объяснил ситуацию.

— Так вы хотите в ночь поехать через пустыню? И добраться до юго-западной границы Арабских Эмиратов? Так себе затея.

— Всего-то двести километров, для тебя это ерунда. А там меня подберут, уеду так же, как приехал.

— Даже и не знаю. Зависит от… — Халед пошелестел пальцами в воздухе — жест без перевода понятен по всему миру.

— Ты что, не знаешь русских? — Виктор изобразил хитрую улыбку. — Деньги — не проблема.

Вскоре внедорожник Халеда уносил Виктора прочь из шумной Дохи. На огромном рекламном щите на въезде в пустыню среди арабских надписей выделялось написанное на английском: «БУДУЩЕЕ ПЕРЕЗАГРУЖЕНО. ГОТОВ?» Виктор смотрел на окружающие пейзажи и горевшие далеко позади огни цивилизации. Под луной раскинулись барханы — словно волновалось тропическое море. Песок бился в окна, создавая белый шум.

На этот раз обошлось без музыки. Водитель сидел как на иголках.

— Кстати, у каждой нашей птицы есть паспорт.

— Что?

— Они слишком дорого стоят, чтобы продавать их из-под полы.

— Ага.

Виктор был без сил и задремал под убаюкивающее движение машины. Но не успел он закрыть глаза, как внедорожник резко встал, словно въехал в кирпичную стену.

— Мы засели.

Халед несколько раз газанул. Колеса пробуксовывали, выбрасывали фонтаны песка, мотор рычал.

— Вы не выйдете на минутку?

Виктор выбрался из машины и поежился. Прохладно. Ночная пустыня неприветлива. Захотелось курить. Он пошарил в карманах, но там была лишь квитанция за такси. В ярком свете передних фар клубилась пыль, напоминая струи жидкого золота.

— Халед, у нас мало времени, — напомнил Виктор.

Водитель почему-то не торопился.

— Не хочется стать первым русским, который замерз насмерть в аравийской пустыне.

— Простите, мистер Соколов.

— Не страшно. Просто не затягивай.

— Простите, — повторил Халед, и машина вдруг как будто присела. Умные шины сдулись, сцепление с дорогой усилилось, и внедорожник без труда выбрался из песчаной ловушки.

— Я не желаю вам зла, но это их приказ. Я не могу ослушаться.

— Какого черта…

Виктор в растерянности смотрел, как машина развернулась и погнала в Доху. Он бросился было вслед, но песок, только что взрыхленный колесами,