Цивилизации - Геннадий Иевлев

Вот и свои пришли, Бор глубоко вздохнул. Он сбросил с плеч свою поклажу и прислонил ее к стволу дерева.

– Видать не судьба.

Покачивая головой, Бор начал вертеть ею вокруг.

На сколько он помнил по их падению через дождевое облако, то город был виден на экране пространственного сканера примерно в этом направлении, он повернулся туда лицом. От города до леса километров тридцать-сорок, за ночь можно пройти. Хотя для вейва наверняка что ночь, что день все едино, но для души все же ночью спокойнее. А на сколько же тянется лес? Он потер нос. Уж наверняка не меньше сотни. За день километров пятнадцать пройти можно, все же не дорога. Вот если бы найти хотя бы тропинку.

Он сунул руку в карман и достал пакетик с едой. Открыв его, Бор вытащил половину шоколадной плитки, от которой отказался инопланетянин, а остальное сунул назад в карман. Затем взял во вторую руку зард, что бы быть готовым к неожиданной встрече и, откусывая от плитки маленькие кусочки и медленно растворяя их во рту, углубился в лес…

Опустив голову, Бор брел еле переставляя ноги, в неизвестно каком направлении, по открытой местности, напоминающей земную степь покрытую низкорослой травой и редкими кустарниками. Дождь кончился, тучи разбрелись в разные стороны и солнце теперь прочно заняло свое место на небосводе. Становилось жарко. Если во время дождей проблем с водой не было, то сейчас это стало камнем преткновения в его дальнейшем путешествии.

Сколько он шел, Бор уже и не представлял. Месяц, два, для него было все едино. По лесу было идти трудно, но не было проблем ни с едой, ни с водой. Хотя и нечасто, но ему встречались какие-то животные. Бор вскидывал зард и они становились его пищей на несколько дней. Звери были пугливы и при встрече старались, если успевали прятаться. Только лишь один из них, мощный, свирепый, помесь земных быка и кабана беззастенчиво преградил ему дорогу, ожесточенно роя копытом почву и издавая свиное хрюканье. Бор залюбовавшись выдумкой природы, произведшей на свет столь поразительного урода, несколько засмотрелся и опомнился лишь когда быкан, как он его окрестил, уже почти взмахивал своими клыками у него перед носом. Он выстрелил и отскочил в сторону. Быкан зашатался но устоял, издав громкий, призывный крик. Бор выстрелил еще раз, животное упало на передние ноги и начало хрипеть, роя клыками почву и только после третьего заряда быкан повалился на бок и успокоился. Бор разделал тушу, развел костер и наслаждался его отменным мясом целый день. Потом он еще несколько дней был сыт по горло, таща на спине увесистый кусок задней ноги животного.

Сейчас все было по другому. Он наверняка сбился с намеченного пути и отклонился в сторону. Уже который день он брел по степи и на город даже не было и намека. Обходя лесные завалы и глубокие овраги, он всегда отклонялся в сторону, а точно ли возвращался на свой прежний путь, он не был уверен.

Иногда над ним проносились фиолетовые мечи; когда по одному, когда стаей. Практически каждый день, в той или другой стороне, небо озарялось вспышкой, что заставляло его постоянно вздрагивать. Чей-то корабль взорвался, может быть наш? Он останавливался, горестно качал головой, подолгу смотря в ту сторону, где вспыхивало зарево и снова брел вперед.

Последнее животное, которое он подстрелил, он давно доел и уже второй день брел голодным. Хотя земля была немного влажная, но луж нигде не было и он рано утром, смог всего лишь слизать с нескольких травинок несколько капель росы.

Лес закончился как-то быстро и неожиданно и Бор не успел к этому основательно подготовиться. Он не встретил ни одного, сколько нибудь крупного зверя, чтобы сделать хоть какой-то запас пищи, видимо животные чувствовали опушку и старались не подходить к ней близко. Мечей уже много дней не было видно, хотя по ночам ночное небо по прежнему озарялось сполохами взрывов, но это было столь далеко, что отзвуки этих событий порой даже не доходили до его слуха.

Сейчас дело было совсем худо. Одежда на нем изорвалась полностью и ее клочья висели как на пугале. Черно-рыжая борода торчала клочьями во все стороны, волосы превратились в отвратительные сосульки и болтались, словно к ним были привязаны небольшие гирьки.

Если голод еще не очень домогался его желудка, то рот уже пересох, губы окончательно потрескались и он водил по ним чуть влажным языком, словно по наждачной бумаге. Не хотелось ничего, кроме воды. Солнце уже становилось нестерпимым. Кровь мощным потоком стучала в его виски, словно искала себе путь наружу. Красные круги начинали периодически вспыхивать перед глазами большими светофорами, словно преграждая путь и запрещая ему двигаться дальше. Пить! Пить! Пить!

Бор поднял голову и посмотрел вдаль. Ничего. Только чистое небо, да несколько крошечных серых облачков, едва виднелись на горизонте. Одно из облачков как-то неестественно быстро перемещалось среди остальных своих подруг. Бор приложил руку ко лбу, заслоняя глаза от солнечных лучей, пытаясь рассмотреть столь необычный природный феномен. Неожиданно облачко стало расти в размерах и уже заслонило собою солнце.

Корабль. Бор это понял слишком поздно, серая тень громадного корабля уже скользила по степи.

"Призрак", острая мысль на мгновение больно кольнула мозг, но тут же угасла. Он опустил руки и приподняв голову, гордо впялил свой взгляд в приближающуюся громаду.

Что ж, я тебя долго искал. Бор поднял зард и направил его на приближающийся корабль. Давай ближе. Посмотрим чье тело крепче, чьи заряды мощнее.

Тень корабля накрыла Бора. Он поднял голову выше, чтобы выбрать место для выстрела поуязвимей, но застыл словно замороженный. Корабль был не совсем треугольный, на его корпусе красовалась громадная галактика.

Вся кровь, которая в данный момент была у Бора хлынула к его голове. Два мощных красных круга, ударили по глазам. Он автоматически нажал на спусковой крючок зарда.

Выстрела Бор не слышал. Легкий толчок отдачи толкнул его руку назад, рука толкнула тело, он упал навзничь и погрузился в темноту.

6

Баррак вновь шел к белому дому. Нет он не шел, его туда тянуло, притягивало, тащило, словно там было что-то такое, мимо чего нельзя было ни пройти, ни пролететь, что звало к себе, где бы он ни находился. Ему опротивел вейв, он не хотел видеть отца, он ненавидел морфов с их стражем, он хотел видеть только лишь ее – одну.

Небольшой конфликт произошедший между ними несколько дней назад, только лишь разжег его страсть, не давал ему покоя, пламенем бушевал в его сердце.

Он всего лишь хотел дотронуться до ее роскошных каштановых волос, прекрасными локонами падающими ей на плечи и протянул к ним руку, как она, увидев его жест, резко отклонила голову назад и Баррак, сам не понимая как, пытаясь ее удержать, схватил за платье на плече. Девушка дернула плечо из его руки и, не выдержавшая рывка, застежка на груди разошлась и обнажила упругую, налитую девичью грудь. Баррак замер от восхищения, такой красы он никогда еще не видел.