Реинкарнация: В волшебном мире с кошкодевочками и безграничной системой 1. Мессия империи зверолюдей. - Accretian
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне еще предстоит войти в курс дела, давайте обговорим это, скажем, на следующей неделе? Вы остановились в столице?
— Да, в своей вилле. Тогда пришлите к нам слугу с уведомлением или сами приходите в гости, я буду рад, как и Роза. Хотя она старается этого не показывать, но благодарна вам за спасение.
Девушка с хмурым лицом смотрела куда-то в сторону.
— Договорились. — Мы пожали друг другу руки, и пара ушла. Правда отойдя метров на десять, девушка обернулась. Увидев, что я смотрю на неё, снова нахмурилась и отвернулась, скрываясь в толпе, а я заметил, как ко мне теперь спешат другие дворяне…
Глава 68. Бал. Часть 3. История Тристаны
Волшебная древесина, мясо монстров, кирпичи — ко мне не подходила разве что гильдия магов, с которой все равно придется иметь дело.
Вежливо общаясь с очередной благородной дворянкой, что рассказывала, какие у них есть в племени мастера, и недвусмысленно намекала на возможность проверить один из навыков напрямую у неё в одной из уединенных комнат башни, я заметил возвращающуюся с балкона Лисанну. Подойдя к нам, жена извинилась и забрала меня, уводя к нашему столу.
— Дорогой, когда к нам придет Тристана — ты пригласишь её на танец, хорошо? — И вопросительно взглянула на меня.
— Ээм… — Ошарашенный таким вопросом, я не знал, что и думать.
— Ты же хотел, чтобы я разобралась? Вот я и разобралась~ — Усмехнулась кошка и потянулась за графином с соком.
Перехватив графин, я решил поухаживать за красавицей женой и наполнил её стакан.
— Так почему она… Обиделась на меня? Или что это было? — Спрашиваю рыську.
— Это ты должен спросить у неё сам.
Вздохнув, я решил перекусить. Время было уже позднее, а никто и не думал расходиться. Празднование будет длиться три дня, и все эти три дня дворяне будут заводить новые знакомства, строить связи и, собственно, праздновать.
На третий день боги покинут бальный зал, и будет разрешено войти членам гильдии торговцев. Рении же придется находиться тут все три дня. Рыцарям и страже я вообще не завидую, хотя бесплатная еда и повышенная зарплата, особенно после… Мм… Изымания средств министра и неверных дворян. В общем, теперь у зверолюдей жизнь должна наладиться.
И тут я вспомнил Союз Воров и работорговцев… Вздохнув, я обратил взгляд на одинокую фигуру в пышном белом платье, что шла с балкона к нашему столу. Да, хотя и жуть какая сильная, а тело не потеряло зрелого шарма, красоты. Округлости в нужных местах, особенно в области груди. Красивые белые словно снег волосы и волчьи ушки. Все-таки Тристана красивая женщина. А особенно её фиолетовые глаза…
Женщина взглянула на меня, и я слегка смутился. Встав, обошел стол и направился к ней навстречу. Приподняв брови, она продолжила идти, и расстояние между нами медленно сокращалось.
Приблизившись, она остановилась, произнося с ухмылкой:
— Ты что-то хотел от этой ма-мо-чки?
— Давай… потанцуем?
Её глаза на мгновение задрожали, а затем появилась уверенная улыбка и твердость, хотя какая-то не такая, как обычно. Будто…
— Хех, пойдем, малыш.
Волчица схватила меня за руку и потащила танцевать. Увидев это, оркестр, который за несколько выступлений богов музыки и пения понял, какие песни нравятся Посланнику, тут же начал играть медленный танец.
Волчица обнимала меня, прижимая словно плюшевую куклу, а я несколько раз успел пожалеть о приглашении. Некоторые бросали на нас насмешливые взгляды, но женщину это, казалось, совсем не волновало, и она продолжала, хоть и немного неловко, танцевать.
Когда танец закончился, Тристана спросила:
— Понравилось танцевать с ма-мо-чкой?
— Да… Вы ходили с Лисанной на балкон? Проводишь меня?
Женщина задумалась на несколько секунд и кивнула. По пути я захватил несколько стаканов с отдельного столика с чистой посудой и графин абрикосового сока, и мы прибыли на балкон.
Он был огромным… Конечно, сравнивать с увеличенным рунами пространством бального зала нечего, но здесь даже поместились столики и диваны, а в пяти метрах от нас открывался прекрасный вид на ночную столицу внизу, которая все еще праздновала, хотя многие, особенно семьи с детьми, наверняка легли спать.
Тут было несколько групп дворян, но и для нас с Тристаной нашлось место у перил и даже два кресла с небольшим столиком.
Поставив стаканы и графин на стол, я налил нам сок.
— Будешь?
— Сначала наливаешь, а затем спрашиваешь? — Усмехнулась волчица и взяла свой стакан, начав пить и смотреть на город внизу.
Я присоединился, и мы молча наслаждались прохладой и открывающимся видом, опираясь о перила.
В небе светила полная луна, ярко освещая пару облаков. Горело множество звезд. Сзади из башни доносилась едва уловимая музыка и смех. Внизу иногда кто-то громко выкрикивал пожелания Посланнику и империи…
— Мне уже сорок семь лет… — Начала вдруг Тристана, и мои глаза округлились. Заметив это, она криво улыбнулась. — Что, удивлен? С А-рангом тело начинает молодеть. Но не душа…
Она замолчала, и я различил боль и тоску в фиолетовых глазах, продолжая молча пить сок и думая, как приободрить женщину.
— Ты красивая, и тем более молодая. А возраст — просто цифра в уме. Многие мужчины были бы счастливы иметь такую жену.
Глаза волчицы наполнились еще большей болью, а я спешно начал соображать, что сказал не так.
— Такая я никому не нужна… — Горько усмехалась волчица, продолжая потягивать сок. Отстранившись от перил и прислонившись к спинке кресла, она взглянула на меня. Мы молча смотрели друг на друга, пока она не продолжила, со вздохом переводя взгляд на яркую луну.
— Когда мне было девятнадцать, я была молода, амбициозна… и влюблена. Я успела побывать в подземельях, работала наемником и авантюристом, а затем окончила курсы имперской академии. Я, Лизель и… Ронан. — Глаза Тристаны увлажнились, а голос дрогнул. — Лизель и Ронан были лучшими друзьями, а я была девушкой Ронана. Мы с Ронаном собирались вступать в ряды серебряных рыцарей. Лизель больше интересовался магией и устроился в гильдию магов. Все было хорошо, пока…
Волчица вздохнула и закрыла глаза правой рукой, глубоко вдыхая несколько раз. Убрав руку с лица, она выпила сока и продолжила грустным, но более сдержанным, холодным голосом:
— У меня обнаружилось бесплодие. Я не могла… Не могу иметь детей. Мы
