Жданов - Алексей Волынец

Специалист Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) Григорий Шумейко вспоминал, как незадолго до войны Жданов на одном из заседаний Секретариата ЦК поручил агитпропу подготовить аналитическую записку о перестройке военной пропаганды «на разъяснение условий оборонительной борьбы в случае нападения». Подготовку такой записки поручили именно Шумейко, который позднее писал: «Рекомендации по её основному содержанию, высказанные в предварительном порядке Ждановым, были именно такими — готовить морально население к худшему… Возможно, что Жданов, лично переживший по-особому события "той войны незнаменитой", как сказал поэт, имел свой особый взгляд и на характер надвигавшейся большой войны»{377}.

Здесь Шумейко процитировал строку из стихотворения Твардовского о финской войне. Слишком радикальное решение Жданова о перестройке советской военной пропаганды тогда испугало нового начальника УПА Александрова, и он, перестраховываясь, попросил Шумейко составить запрошенный Ждановым анализ не в форме официального документа, а в виде личного доклада в ЦК. Жданов одобрил записку Шумейко и представил её в ЦК. Случилось это за несколько недель до войны.

Впрочем, некоторые шаги по перестройке пропаганды Жданов сделать успел. Так, в конце апреля 1941 года на заседании ЦК он резко раскритиковал центральную военную газету «Красная звезда» и вообще Главное управление политпропаганды РККА за неумеренное восхваление высшего военного руководства. 19 мая 1941 года состоялась премьера художественного фильма «Фронтовые подруги», созданного на «Ленфильме» режиссёром Виктором Эйсымонтом по сценарию Сергея Михалкова и Михаила Розенберга. Фильм рассказывал о девушках, добровольно отправившихся на финский фронт санитарками. Соблюдая стиль советского кино тех лет, с военной романтикой, подвигами и верой в победу, он тем не менее отличался от шапкозакидательского настроя других картин — впервые в предвоенном кинематографе СССР война была показана ещё и как страшное испытание, большая кровь и трагедия. К тому же фильм отличался весьма реалистичными для тех лет съёмками боевых действий. Накануне войны он буквально потряс зрителя.

Уже в июне 1941 года Жданов, официально курировавший весь советский кинематограф, наоборот, запретил к показу кинокартину «Сердца четырёх». Премьера этой удачной для тех лет комедии состоится только в победном 1945 году. Но в июне 1941 года, накануне неизбежных испытаний, наш герой сочтёт невозможным показать командира Красной армии главным героем легкомысленного водевиля.

Участие Жданова в подготовке страны к Великой Отечественной войне не ограничивалось только пропагандой или общим руководством. В современной публицистике он широко, даже скандально известен как идеолог сталинизма и «гонитель интеллигенции». При этом абсолютно забыт, не изучен и не систематизирован тот этап его биографии, который тесно связан с военной промышленностью и военной наукой СССР накануне 22 июня 1941 года. Между тем имя Жданова упоминается практически во всех мемуарах крупнейших конструкторов советского оружия в предвоенные годы.

Народный комиссар вооружения СССР Борис Львович Ванников описал в мемуарах одно из совещаний в кабинете Сталина, прошедшее за несколько месяцев до начала войны, связанное со спорами по поводу производства пушки крупного калибра:

«Вскоре меня вызвал И.В. Сталин… Он очень внимательно выслушал мои доводы. В это время в кабинет вошёл А.А. Жданов, и Сталин, обращаясь к нему, сказал:

— Ванников не хочет делать 107-миллиметровые пушки для… танков. А эти пушки очень хорошие, я с ними воевал в Гражданскую войну.

— Ванников всегда всему сопротивляется, это стиль его работы, — ответил Жданов.

Сталин, вероятно, не хотел действовать в этом вопросе поспешно.

— У Ванникова, — сказал он, — имеются серьёзные мотивы, их надо обсудить. — И, по-прежнему обращаясь к Жданову, добавил: — Ты у нас главный артиллерист, поручим тебе возглавить комиссию с участием товарищей Кулика, Ванникова, Горемыкина (тогда — нарком боеприпасов) и ещё кого найдёшь нужным. И разберитесь с этим вопросом…»{378}

Один из руководителей советской военной экономики в 1941—1945 годах, а затем и советского атомного проекта, Борис Львович Ванников писал свои мемуары на излёте жизни, не надеясь на публикацию. В отношении неформальных рангов и лидерства в своей области бывший сталинский нарком был весьма щепетилен, а к Жданову и при его жизни относился без особой комплиментарности — в том споре о пушке Жданов был не на его стороне. Поэтому приведённые Ванниковым слова Сталина о Жданове — «Ты у нас главный артиллерист…» — сомнений не вызывают, они отражают неформальную иерархию и разделение труда в сталинском политбюро накануне мировой войны.

Вспоминая совещания военных, производственников и конструкторов под председательством Жданова, Б.Л. Ванников отмечает, что тот вёл их весьма жёстко. Кстати, и сам Ванников, и его оппонент в споре о крупнокалиберных орудиях — начальник Главного артиллерийского управления армии, маршал Григорий Кулик — были людьми очень жёсткими, чрезвычайно властными и конфликтными. Наш же герой всегда был скорее мягок и дипломатичен, но, как видим, ради дела умел с волками выть по-волчьи…

Иначе вспоминает работу со Ждановым знаменитый конструктор пушек Василий Грабин:

«После совещания, пригласив меня в кабинет, Кулик поинтересовался состоянием рабочих чертежей по ЗИС-2… Пока мы обсуждали состояние дел по ЗИС-2 и другим орудиям, раздался телефонный звонок. Маршал взял трубку.

— Кулик слушает. — После паузы: — Здравствуйте, Андрей Александрович. — И начал пересказывать итоги совещания по ЗИС-2.

Как я догадался, собеседником Кулика был секретарь ЦК Жданов. Узнав, что я сейчас в кабинете у Кулика, Жданов попросил маршала передать мне телефонную трубку.

Поздоровавшись, он спросил:

— Не могли бы вы сегодня зайти ко мне?

— Могу, — ответил я. — Жду!..

Жданов встретил меня приветливо.

— ЦК интересуется вашей противотанковой пушкой, — сказал он. — Правда, меня обо всём информируют, но я хочу послушать вас. Пожалуйста, расскажите о делах поподробнее.

Когда я закончил, Жданов спросил:

— Вы твёрдо уверены, что кучность с новой нарезкой будет хорошая?

Я ответил утвердительно и пояснил почему.

— Не рискованно ли запускать пушку в валовое производство, не проверив кучность с новым стволом?

— Нет, товарищ Жданов.

— Когда будет подана новая труба для испытаний и как долго её будут испытывать?