Дьявольские миры - Сборник

И больше - ничего.

Бэннинг почувствовал, что ноги его становятся ватными. Он понял ужас свершения великого святотатства. Он сделал то, чего никогда не делал ни один человек - и ужаснулся.

К нему повернулся Рольф, его лицо выражало дикое нетерпение. Терения и Джоммо выглядели расстроенными и недоумевающими.

– Что - он не работает?! - спросил Рольф. - Молот - он…

Бэннинг заставил себя говорить. Он не смотрел на Рольфа, он смотрел на растущее солнечное пятно, появившееся на желтом диске и особенно подчеркнувшее яркость солнечного пламени. В нем рос ужас от своего поступка.

– Он работает, Рольф. О Боже, он работает…

– Но как?! Что…

– Молот, - хрипло сказал Бэннинг. - ЭТОТ МОЛОТ РАЗБИВАЕТ ЗВЕЗДЫ.

Они не смогли сразу вместить знание в свой мозг - так дико и страшно оно было. Да и как могли это сделать они, если его собственный разум отшатывался от него все эти жуткие часы?

Он должен заставить их поверить. Жизнь или смерть - зависит теперь от этого.

– Звезды, - трудно начал он, - практически любая звезда потенциально нестабильна. Ее ядро служит топкой, где в ядерных реакциях горит главным образом водород. Ядро окружает массивная оболочка из гораздо более холодной материи, с высоким содержанием водорода. Рвущаяся наружу энергия центральной топки удерживает холодную оболочку от коллапса.

Они слушали, но их лица ничего не выражали, они не понимали, а он ДОЛЖЕН заставить их понять - или погибнуть.

Бэннинг закричал:

– Молот выбрасывает открывающий луч - почти ничто в сравнении с массой звезды, но этого укола достаточно, чтобы открыть путь энергии ядра на поверхность. А без давления, создаваемого этой энергией, и удерживающего оболочку…

Выражение понимания, смешанного с благоговейным ужасом, появилось на лице Джоммо.

– Оболочка обрушится внутрь, - прошептал он.

– Да. Да - и ты знаешь, что будет потом.

Губы Джоммо двигались с видимым усилием.

– Холодная оболочка, обрушивающаяся в сверхгорячее ядро - причина появления Новой…

– НОВОЙ?! - Рольф наконец понял, и по его глазам было видно, как это ошеломило его. - Так Молот может сделать любую звезду НОВОЙ?!

– Да.

Несколько секунд ужасающая дерзость такой мысли не позволяла Рольфу думать о чем-либо еще.

– Господи, Молот Валькаров - он может уничтожить звезду и все ее планеты…

Но Джоммо уже оправился от первой реакции и вернулся к реальности.

Он смотрел на Бэннинга. - Ты использовал его для ЭТОЙ звезды? И ЭТА звезда станет Новой?

– Да. Коллапс, должно быть, уже начался. У нас в запасе несколько часов - не больше. К тому времени нам надо быть как можно дальше от этой системы.

Теперь Рольф понял все. Он смотрел на Бэннинга так, словно увидел его впервые.

– Кайл… Молот - мы не сможем взять его, он слишком огромен…

Значит он погибнет, когда погибнет планета?

– Да, Рольф.

– Ты… уничтожил Молот?

– Да. Когда этот мир погибнет - через несколько часов - вместе с ним погибнет и Молот.

Бэннинг ожидал от Рольфа крика, отчаянных упреков, удара - даже смерти. Ведь то, что он уничтожил, было жизнью Рольфа, жизнью, проведенной в служении Валькарам, жизнью, стержнем которой была надежда достигнуть Молота, который поможет вложить власть в руки древней династии. И все пошло прахом - все горькие годы адского труда, поисков и борьбы.

Широкие плечи Рольфа понуро опустились. На его массивном, сразу постаревшем лице появилось выражение печали. Голос звучал безжизненно и тускло, когда он произнес:

– Ты должен был сделать так, Кайл.

Сердце Бэннинга подпрыгнуло.

– Рольф, ты понял?

Рольф кивнул, медленно и тяжело.

– Древние Валькары зашли слишком далеко. Боже, неудивительно, что галактика восстала против Старой Империи! Убивать звезды - слишком ужасно, слишком НЕ ПРАВИЛЬНО… - После секундного молчания он с трудом добавил:

– Но это нелегко - отказаться от мечты…

Терения смотрела на них широко открытыми изумленными глазами, и сейчас краска волнения вспыхнула не ее подвижном лице. Она шагнула вперед и схватила руку Бэннинга.

– Кайл Валькар, - нерешительно сказал Джоммо, - не отказался бы от такой мечты. Но ты сейчас так же и другой человек - землянин. Вот единственное, на что я надеялся, восстанавливая твою память.

За это время, такое краткое, но показавшееся таким долгим, вокруг потемнело. Бэннинг посмотрел вверх.

Вид желтого солнца становился угрожающим. Оно потускнело, как будто на него набросили вуаль: так облачко служит предвестником бури. Лица людей посерели в меркнущем свете. Сохмсей и Киш, уродливые и спокойные, молча ждали. Очертания зловещей громады безжалостного Молота теряли свою четкость.

– У нас мало времени, - принудил себя говорить Бэннинг. - Его может оказаться меньше, чем я рассчитывал - нам лучше улететь поскорее.

Они поспешили к "Солнечному пламени". И вдруг страх охватил Бэннинга - страх, которого никогда не приходилось испытывать человеку. Звезда вот-вот взорвется и тогда планета, по которой они сейчас идут, сгорит в расширяющейся оболочке умирающего светила как бабочка сгорает в пламени камина. К кораблю они уже подбегали.

Бэннинг, едва сев за пульт, рванул крейсер вверх с сумасшедшей скоростью. Усилием воли он унял дрожание рук - теперь от них снова зависели жизни всех людей на корабле. Он вел корабль все дальше и дальше, а желтое солнце все сильнее туманилось, тускнело, и…

– НЕ СМОТРЕТЬ! - крикнул Джоммо. - Светофильтры на экраны!

Светофильтры - быстро!

Гигантская волна неистовой энергии хлестнула по силовому полю и корабль вышел из повиновения. Бэннинг, яростно нажимающий на клавиши, мельком увидел звезды, в безумном хороводе мчавшиеся через теперь затемненные экраны. И по мере того, как корабль вращался, в поле зрения попадала оставленная ими желтая звезда.

Она росла - космический огненный цветок, разворачивающий свои смертоносные лепестки с невообразимой скоростью. Она заставила поблекнуть сияние Скопления, а Мрак дико вспыхнул отраженным светом. Казалось, вся галактика, содрогаясь, отшатнулась от нестерпимого блеска взрывающейся звезды.

Звезды, которую убил он…

Корабль продолжал крутить, швырять, трясти, как лодку в бурю, и страшное зрелище исчезло из виду.

Тройка звезд - зеленая, красная, голубая - возникла в грозной близости и крейсер несло на них. Бэннинг ударил по клавишам и рванул корабль вверх, но крейсер сорвался обратно, и снова Бэннинг дрался за освобождение, и снова, и снова…

Ему казалось, что он обречен вечно сражаться с клавишами, с обезумевшими и бесполезными символами на экране, с мощью разрушенной звезды, которая как будто стремилась догнать и уничтожить человека, взорвавшего ее, как она уже уничтожила свои планеты и Молот.

Только медленно, медленно сознание Бэннинга начало воспринимать что-то помимо клавиш под его пальцами; медленно, медленно он понял, что сильнейшие волны энергии прошли, что "Солнечное пламя" практически обрело устойчивость и удаляется от внушающего трепет пожара, охватившего небо позади них.

Рольф заговорил с ним, но он не услышал ни слова. Рольф схватил его за плечи, закричал прямо в ухо, и по-прежнему Бэннинг его не слышал. С ним заговорила женщина, но и для нее он оставался слеп и глух.

Но наконец Бэннинг все же услыхал голос - голос из древних, древних времен, всего лишь шепот, но этот шепот проник сквозь броню, которую не смогли пробить крики других.

– Все свершилось, господин. И корабль в безопасности.

Бэннинг медленно повернулся и увидел мудрые и любящие глаза Сохмсея.

Он перевел взгляд на видеоэкран. Крейсер мчался через окраины Скопления и впереди открывались широкие просторы свободного космоса.

За его спиной встревоженно суетился Бехрент, готовый принять управление. Бэннинг понял - они боялись, что он слегка помешался.

Он поднялся и за пульт сел Бехрент. Бэннинг обвел взглядом белые лица вокруг него и посмотрел на задний видеоэкран. Там, позади, теперь далеко позади, он увидел за дальней границей Мрака великолепный погребальный костер.

– Кайл, - хрипло сказал Рольф. - Кайл, послушай…

Бэннинг не слушал. Он убил звезду, теперь на нем бремя космической вины и ему было невыносимо видеть их лица и слышать их слова. Он прошел мимо них, проковылял по коридору в каюту и закрыл иллюминатор, чтобы не видеть там, позади, дело своих рук.

Он сидел, ни о чем не думая и не пытаясь думать. Крейсер мчался вперед. Казалось, прошли долгие годы, прежде, чем открылась дверь и вошла Терения.

– Кайл. КАЙЛ!

Он поднял взгляд. Ее лицо было бледным и странным, вся ненависть, весь гнев куда-то исчезли. Он вспомнил, что должен поговорить с ней.

– Терения - Рольф, и Хорик, и все остальные…

– Да, Кайл?

– Они шли за мной. А я обманул их ожидания, уничтожил их единственную надежду.

– Они должны понять, что ты не мог поступить иначе! Ты сделал это для всей галактики!