Счастливое число Кошкиной - Лана Муар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Распаляющий и без того нестерпимый пожар внутри.
Отзывающийся в каждой клеточке моего тела ревущим гулом.
Разметавший меня на те самые искрящиеся перед глазами звёздочки.
Я упала, жадно хватая воздух и подрагивая от бьющих по телу и внутри него спазмов. Растеклась по капоту, придавленная сверху надсадно дышащим Совунчиком, и нервно рассмеялась его хрипящему и севшему в ноль:
- Сама виновата…
- Да, - кивнула, облизала пересохшие губы и прошептала, прерываясь на вдох и выдох: - Ещё. Плохо наказал. Мало. Очень мало.
- С-с-сучка, - рассмеялся Денис, прикусил мочку моего уха и спросил: - Ты как, Гель? Я чего-то с катушек слетел.
- Ага. И я, - снова кивнула и повторила, - Ещё. Только отдышусь.
- И я, - услышала в ответ, и попросила, когда Совунчик начал подниматься:
- Полежи так. Это мой эпик-центр.
- И мой, - выдохнул Денис, приподнимаясь и подсовывая под меня руку.
Снова придавил грудью, уже не так сильно, но достаточно, чтобы я чувствовала, как гулко бьется его сердце.
- Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал поезд запоздалый…
Лёжа на спине Совунчика и нашептывая слова томным и разморенно-намекающим голосом, я чертила ноготком по его плечам, спускаясь по ребрам все ниже и ниже, и сорвалась в хохот раньше чем засмеялся Совунчик:
- Гель! Кошатина ты ненасытная! Пять минут, может десять. Пожалуйста.
Приподнявшись на локтях, он посмотрел на меня, делающую ничего не понимающее лицо, и уткнулся лбом в руки, давя рвущийся ржач на мои показушно надутые губы.
- Ну так не честно, Совунчик. Ну ещё разочек. Чтобы я уже точно запомнила. Ну накажи. Накажи. Накажи.
Канючила, хотя сама уже не могла пошевелиться и забралась на Дениса "понежиться и погреться" больше из опасений, что повторение ещё одного такого "разочка" в ближайшие пару часов выключит меня напрочь. Все, на что у меня хватило сил, это прижаться щекой к исцарапанным лопаткам Совунчика и, прикрыв глаза, "драконить" своего сладко-мучительного палача, понимая, что его состояние ушло не далеко от моего.
Полнейшая впихуемость и вытраханность.
Кайф!
Я сбилась со счета, да не особо-то и считала сколько раз "наказывал" меня Совунчик, сколько "наказывалась" я его и сколько "наказывали" друг друга. Кажется, последнего все же было больше, и мне, продышавшейся и проморгавшейся, хотелось ещё и ещё, а Совунчик, похоже, если и не собирался затрахивать меня до смерти, то до полусмерти точно. И это у него явно получилось.
Только прозвучавшая угроза повторения через десять минуточек не остановила меня. Я продолжила свои поцарапывания, мурча себе под нос "рельсы-рельсы", и захихикала, увидев испуг в глазах Текилы, заглянувшей с проверкой причин подозрительной тишины.
Она недовольно тявкнула и потрусила обратно в свое убежище, под машину, куда умудрилась перетащить свою лежанку, понимая, что начавшееся и не собирающееся прекращаться "сумасшествие людей" может закончиться крайне плачевно, а подремать в ходящей ходуном палатке ей мало того, что не получится, так ещё и не дадут. Дорвавшись друг до друга, мы отрывались и наверстывали упущенное, иногда совершая такие кульбиты, что с лёгкостью могли задавить собаку.
- Текла, мы больше не будем, - рассмеялся Совунчик. - Честное слово. Текла!
Свистнул, зовя Текилу, и рывком перевернулся, подминая меня под себя, когда я попыталась пискнуть, что будем и ещё не раз:
- Кошка! - рыкнул он, - Я сказал, на сегодня хватит. Наказывалка сломалась.
- Совсем-совсем сломалась? - поинтересовалась я, хмуря брови. - То есть завтра тоже не будем?
- Совсем, но не совсем, - хохотнул Совунчик и утвердительно кивнул: - Завтра будем.
- А завтра у нас когда начинается? Просто мне кто-то обещал десять минуточек поотдыхать, а сам... - ещё сильнее нахмурилась, дуя губы, а Совунчик, тронул экран своих часов и загоготал в голос, сбивая весь мой настрой подурить напоследок. - Эй! Это что за наглость!?
Развернула запястье с часами экраном к себе и тронула его, включая.
"Только сегодня в сети магазинов "Парус" скидки на корма для ваших питомцев и сосиски," - прочитала последнее по времени уведомление и захохотала до слез.
- Покормил… Ха-ха-ха… Киску, - кое-как выдавила я.
- Ага, - кивнул Совунчик, - сосиской. Гы-гы-гы!
POV. Денис.
Гелю выстегнуло на полуслове.
Вымотавший до предела секс, обоих взбодрившее окунание голышом в озеро, "случайно" найденные любимые кошколадки к горячему чаю, костер и спальник - рецепт, сработавший на раз два. Счастливая донельзя, Кошка что-то начала рассказывать про походы, в который ходили с отцом и братом, зевнула и вырубилась, проваливаясь в сон.
- Дурка, - улыбнулся я, укладывая ее в палатке.
Закутал плотнее и, перед тем как выйти и затушить угли, повернулся. И залип.
Кое-как расчесанные волосы, улыбающиеся, мною зацелованные и опухшие губы, крошка шоколада на щеке и… Больше ничего не надо. Никого не надо. Оставьте мне одну такую Кошку, с ее придурью, словечками, блеском хитрых глаз и острым языком - я буду счастлив. Я уже счастлив.
Эпик-центр. С идеальной впихуемостью во всем.
- Текла! - я шикнул на собаку, решившую перебраться со своей лежанки под спину Кошки, а потом махнул рукой. - Спи.
Залить угли, проверить машину и застегнуть молнию клапана палатки, чтобы лечь рядом с шибанутой на всю голову дуркой, обнять ее и вырубиться, когда она сквозь сон переложила голову мне на грудь и засопела маленьким Храпозавриком.
53. Экспериментаторы. POV. Денис
Три недели спустя.
- Люк, блядь, завязывай уже! Пиво стынет, - пнув носком кроссовка по подошве торчащего из-под "Фиесты" ботинка, я присел на корточки и, вздохнув, вложил в шарящую по полу ладонь прокладку. - До утра не терпит что ли?
- Знаю я ваше "стынет", - пробубнил Лука. -
