Ты мое Солнце - Екатерина Сергеевна «Лис»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он поворачивается, кидает безрассудный взгляд на только что появившуюся луну. Делает глубокий глоток сладкого ночного воздуха, поправляет куртку и открывает дверь.
Глава 47.
— Арем, — восхищенно зовёт Виктор, расставляет шире руки, ждёт, когда мужчина в сопровождении охраны подойдёт к нему.
— Виктор, какие люди, — наигранно любезно тянет руку в приветствии Арем. — Мне говорят, что ты приехал, ждёшь. Без предупреждения, — уже серьёзно. — Ты нечастый гость в моём маленьком заведении.
Мужчина кивает своим ребятам. Телохранитель подходит к Виктору, ощупывает его по бокам, хлопает по карманам и с серьёзным лицом отходит в сторону. Виктор не сопротивляется, позволяет бесцеремонно лапать и поднимает вверх руки. Показывает свою доброжелательность к хозяину. Стоит телохранителю отойти, как он сплевывает в его сторону на пол ангара.
— Да ладно тебе, — смеётся Арем, поправляет свои чёрные, уже с сединой волосы. Перетягивает тугой конский хвост. — Ты же знаешь, я никому не верю, — фыркает он сквозь зубы. — Что тебя привело?
Виктор отряхивает полы своего бежевого пиджака, как будто сильно испачкался, пока шёл. Оглядывается по сторонам. В ангаре полно народа. Люди снуют туда-сюда, проносят мимо запахи перегара и дешёвых сигарет. Мужчина морщится от презрения, недовольный, что встречаться приходится в этом унылом месте.
— Давай найдём местечко потише, — просит он, а сам следит за пробегающими мимо молоденькими девочками. Улыбается в надежде уехать не одному.
— Если есть, что сказать, говори, — Арем расправляет плечи, вытягивает вперёд руки, поправляет рукава. На лице недовольный оскал. — У меня ещё дела, так что не трать моё время.
Он подходит к импровизированному рингу, осторожно касается длинными пальцами толстого каната, проверяя на прочность.
— Я жду, — громко, чётко, поверх музыки.
Виктор слегка вздрагивает от такого тона, морщится от возмущения, что кто-то орёт на него, пусть это и сам Арем, но вида не подаёт. Следит за Главным, пинает пустую банку под ногами. Он ненавидит его так же сильно, как и Сергея. В далеких мечтах лелеет мысли расправиться и с ним, стать полноправным владельцем его компании, но сейчас сотрудничество с общим врагом ему кажется на руку. Арем давно положил глаз на корпорацию партнера, но тот лисой выворачивается из любых неприятностей, имея за спиной верного «пса» и покровителей в Америке. Его острый, пытливый ум идет на шаг впереди планеты всей, что позволяет решать проблему еще на подходе, а суеверным партнерам шептаться о его заговоренности.
— Ты в курсе, что на Сергея было покушение? — тоже громко, чтобы перекричать звуки такой назойливой музыки.
Арем поднимает на Виктора мрачный взгляд, давит, как букашку. Кивает.
— Это твоих рук дело? — начинает Виктор, подходит ближе и опирается на туго натянутый канат. В душе уже всё сжалось от холодных черных, как угли, глаз. Арем смотрит долго, цвет лица сливается с чернотой волос и костюма. Поглощает черной дырой собеседника. Ещё секунда — и Виктор утонет в этой космической черноте. Мужчина громко сглатывает, вдыхает побольше воздуха, но не отходит, взгляд не уводит. Ненависть придает сил и позволяет не отводить взгляд, разжигает адреналин, гонимый страхом. С Аремом только так, напрямую.
— Я чист, — поворачивается Главный. — Мне сейчас мараться ни к чему. Он мой партнёр, хотя ещё та заноза в заднице. Я люблю решать вопросы по-другому, — Арем достает сигарету из внутреннего кармана своего пиджака, подносит ко рту. Охрана просыпается и уже через секунду маленький огонек зажигалки опаляет табак. Он глубоко затягивается и выпускает густой дым себе в щетину. — И мой бы киллер не промазал, — завершает разговор Арем, отводит пристальный взгляд, дает понять, что Виктор ему уже не интересен.
— Тогда кто? — больше себе, чем Главному задаёт вопрос уже напуганный мужчина. Его глаза мечутся из стороны в сторону. Виктор так рассчитывал, что это Арем, и он возьмёт на себя все проблемы. Главный, как будто слышит мысли собеседника, который уже висит на канате. Ухмыляется, делает ещё затяжку. Его дым сталкивается с общим кумаром и погружается в этот туман.
— Там бытовуха, — откровенно смеется мужчина. — И «псу» Сергея не составит особого труда узнать, откуда ноги растут. Хотя, — Арем задумывается, гладит свободной рукой жёсткие волосы своей щетины, — могут повесить и на тебя. Я так понимаю, за этим ты и пришёл.
Виктор склоняет голову подтверждает догадки Арема. Переминается и уже и думать ни о чём не может, кроме как просить о помощи.
— А я тебе говорил, рано ты начал свою игру. Глупец, — рычит Арем, делает два больших шага в сторону мужчины, хватает его за галстук, наматывает удавку себе на кулак и притягивает ближе. Сам приближается так близко, что огонек сигареты становится ощутимым на щеке Виктора. Мужчина не дышит, боится дернуться и ощутить весь её жар. — Девку его захотел? — Главный выплевывает всю ненависть. Его агрессия сейчас хлынет через край и затопит дрожащего Виктора. Арем принюхивается, пахнет звериным страхом. Для него самый приятный аромат. Он отпускает собеседника, чуть толкает на канат, который не позволяет упасть. Переминает в зубах покусанный фильтр.
— Что притих? Страшно?
— А если они что-то узнают? Ты представляешь, что со мной будет? Эд не станет церемониться, меня убьют. Под меня уже роют, — трясущимся голосом. — а я могу ещё быть полезен тебе, — заходит с козырей Виктор. — У меня в Якутии люди остались, — намекает он, трёт свой изрядно вспотевший лоб.
— Ты забываешься, это люди мои, а тебе было позволено их контролировать. Ты совсем мне бесполезен, — Арем наклоняется, нависает горой, сверлит черными безднами. Взгляд долгий, убийственный. Главный ведёт головой, прислушивается к чьим то шагам, мерзко улыбается и сразу теряет интерес к Виктору, поворачивается на громкое дыхание, которое забивает струящуюся мелодию и крики пьяный толпы. Арем смотрит сладким взглядом, прикусывает фильтр почти дотлевшей сигареты и приводит воротник бордовой рубашки в порядок.
— Грут, мальчик мой, — он смотрит на часы, которые золотым ремнем обрамляют его широкое запястье, цедит слюну через зубы и выплёвывает бычок прямо под ноги побелевшего Виктора.
Тот
