Висенна. Времена надежды - Михаил Бобров

— Для них разум в зверином теле — крушение привычного мира. Ересь! Твой удачный опыт с проводкой караванов горожане объясняют… — Мерилаас замялся, шевеля смуглыми пальцами. Наверное, подыскивал слово или составлял фразу. Еж-предсказатель пришел ему на помощь:

— Объясняют просто. Дескать, какието ловкие парни колдовством подчинили себе волков и запугали местное население. Ну, то есть купцов там, охотников, караванщиков. А весной колдуны с разбойниками друг друга перебили. Вот и славненько! — Дилин нервно потер игрушечные ладошки.

— Для них — славненько, — хмуро уточнил Аум Синри. — А Тэмр не для того сражалась с Владыкой Грязи, чтобы теперь отдать Пустоземье денежным мешкам из ГадГорода!

Все почему-то замолчали. Смотрели на Спарка так, как будто взвешивали невидимым безменом. Оценивали. Проводник поежился. Наконец, Скорастадир решился:

— Обычно мы не выносим такие обсуждения наружу. Но твой случай и так уже нарушил все законы. Одно то, что тебя удалось найти под снегом. Чудо? Везение? Мы предпочитаем видеть в этом покровительство госпожи Висенны.

«Тебе за одни нездешние глаза простится… если не все, так половина уж точно!» — вспомнились проводнику слова Нера. Спарк вяло удивился точности расчета вождя. Чего хочет Нер? И почему не может действовать открыто? Внутренние интриги Тэмр? Проводник покосился на соседа. Аум слушал молча и внимательно; Спарк спохватился: ведь Рыжий Маг говорит что-то важное! — и отставил мысли.

— … Усилия пока что выгодны Лесу, и создают очень хорошую основу на будущее для междуречья Ледянки и Лесной. А потому имеет смысл их поддержать. Так, мы посылаем туда войско под рукой Опоясанного, назначенного Советом Леса. Однако, нам было бы желательно…

— А тебе выгодно… — ловко вклинился в паузу Дилин. Скорастадир ожег его взглядом, но фразу не сломал:

— Чтобы Опоясанным в тех землях был ты. На положенный законом срок — пять лет. Тогда ты получил бы право делать все, что сочтешь нужным.

Наступила излюбленная романистами «оглушающая тишина». Барат-Дая несколько раз звякнул ложечкой по вазе с мороженным. Собрание посмотрело на него, как будто он совершил нечто в высшей степени непристойное, и завхоз Академии виновато положил серебрянную фитюльку рядом со своим прибором.

Невидимый безмен качнулся и поплыл. Игнату показалось, что он падает в лифте. Наверное, у него изменилось лицо, потому что Скорастадир изумленно вскинул выгоревшие брови:

— Ты что же, отказаться собрался?

— Да нет, он как раз понимает вилку, в которую влип. — Неожиданно пришел на помощь Аум Синри. — Все, что принадлежит Тэмр, принадлежит Спарку; но верно и обратное.

— Прежде, чем дать ему силу, следует четко определить, что он и его сила принадлежат не только стае, а всему Лесу! — сообразил Ахен. Госпожа Вийви посмотрела на Спарка и неожиданно ему улыбнулась.

— Он должен быть избран представителем волков в Совет, или получить от Совета Леса какуюнибудь должность… — размышлял вслух Скорастадир.

— Но представитель Тэмр в Совете уже есть! — рявкнул Аум Синри.

— …И его опыт нужен именно для дел Стаи, а не для дел Леса. — заключил Рыжий Маг.

— Я не собираюсь уступать свое место! — продолжил сосед проводника.

— Следовательно, Спарк эль Тэмр должен выучиться управлению, законам Леса… — ректор внушительно посмотрел на недовольного Аума, и тот замолчал. Потом старый маг принялся загибать пальцы:

— Вождению войск, понятию цельности Леса… Немножко магии… Словом, — Великий Доврефьель заговорил громко, почти торжественно:

— По совокупности обстоятельств, Совет Леса решил направить тебя в школу Левобережья, и там выучить на должность Судьи. Либо Опоясанного.

— Будет видно, к чему у тебя окажется больше способностей! — Скорастадир, как и Мастер Лезвия, не мог молчать долго.

— Долго мне придется учиться?

Гости разошлись. Задержались Скорастадир, Вийви и Дилин. Ахен со Спарком наскоро прибрали комнату, придвинули скобленые лавки к столу. Теперь вокруг него хватало места, и все могли удобно устроиться. Рыжий Маг заклинанием разжег камин. Вийви привычно выкинула объедки в огонь, рассортировала остатки угощения. Того, что было десятку на зуб, пятерым как раз хватило на сытный ужин.

— Должно же быть вам возмещение за беспокойство, — пояснила она.

— Ну и нам вечерю не готовить, — ежик-предсказатель, забравшийся на стол, нахально подмигнул хозяевам.

— Так долго учатся в этой вашей школе? — повторил вопрос проводник. Рыжий Маг пожал могучими плечами:

— По способностям. По уму, по характеру…

Помолчал и сказал прямо:

— Я же видел, ты чего-то испугался в этом предложении. Твой сосед, Аум, он просто не понял. А думал ты не о том, что после говорилось.

Спарк отмолчался. Скорастадир не отступил:

— Во сне ты бредил. И я кое-что узнал о тебе. Ты хотел жить ярко, мечтал о мире, в котором от тебя что-то зависит? Чего же теперь за печку прячешься?

— Гланта жаль, — проводник опустил голову. — Так все было мирно. Так все хорошо начиналось…

— За себя не боишься? — спросила госпожа Вийви, встряхивая у огня алую бархатную скатерть. Красные отблески тревожно перескакивали по белому платью, ведьма вертела и складывала полотнище, а Спарк видел льдинку, серебрянную свечку в багровом закате. Неловко пожал плечами:

— Как-то кажется, что все плохое может произойти с кем угодно, только не со мной…

— Ну, в твоем возрасте рано о смерти думать! — утешил Скорастадир, отставляя очередную опустошенную вазочку. — И вообще, сколько ты еще будешь думать? Пора делать! Сколько можно играться? Уже не мальчик, пора жить набело… — потянулся, и прибавил:

— Люблю мороженное…

— Вот, а холод не любишь… — Вийви последний раз встряхнула бархат перед огнем, с ног до головы покрывшись багровыми бликами. Спарк успел заметить, как страдальчески скривился Дилин. Ежику отчего-то не нравился красный цвет. Потом сложенная в восемь раз скатерть прыгнула на руки Ахену. Тот убрал ткань в шкафчик, и Дилин облегченно потер лапки. Ведьма продолжила:

— Думаю, ты года за два-три пройдешь Школу. И еще думаю: ты зря отворачиваешься от будущего. Представь, насколько проще тебе было бы строить Волчий Ручей и говорить с поселенцами, если бы ты носил Пояс.

Пояс оказался точно перед глазами, а лезвие прошуршало над головой: сотник успел присесть. Транас мигнул желтыми глазами, извернулся и откатился. Меч Опоясанного со свистом врубился в мерзлую землю. Над схваткой гнойником лопнуло ругательство. Сотник подхватил чей-то щит и сгреб топорик — взамен сломанного клинка. Хотя его доблесть уже ничего изменить не могла: Волчий Ручей был взят.