Собиратели Руси - Дмитрий Иванович Иловаиский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Боярская дума не могла, конечно, в полном своем составе заниматься текущими, ежедневными делами по всем отраслям княжеского хозяйства, управления и суда. Эти отдельные отрасли великий князь обыкновенно поручал или приказывал кому-либо из бояр; откуда впоследствии развилась система Московских приказов. Но в данную эпоху они еще не сложились в эту систему и отчасти носили название путей. В ряду таких хозяйственно-правительственных сановников важное место занимал дворский или дворецкий, который ведал хозяйство княжего двора, дворцовых слуг и дворцовые села. Затем встречаем в грамотах того времени ведомства или пути: сокольничий, конюший, ловчий, а несколько позднее стольничий и чашничий, от которых получились и титулы ведавших ими бояр. Так, конюший ведал великокняжеских конюхов, коней и луга, на которых они паслись; сокольничий путь управлял птичьею охотою великого князя, ловчий псарями и бобровниками; чашник ведал питейное хозяйство и связанных с ним дворцовых бортников или пчеловодов, а стольник — дворцовые сады, огороды, рыбные ловли и т. д. В числе придворных сановников является еще окольничий; но источники не указывают на его ведомство. От помянутых отраслей княжего хозяйства или путей управлявшие ими лица получили название бояр путных, нередко встречающееся в актах и грамотах того времени. Рядом с ним встречается еще название бояр введеных, значение сих последних не вполне ясно; по-видимому, это название присвоивалось преимущественно городовым и волостным наместникам великого князя и вообще высшему разряду бояр; но иногда бояре введенью почти не различаются от путных. Те и другие пользовались важною привилегией: по княжеским договорным грамотам всякий служилый человек обязан был в случае неприятельского нашествия с своими людьми сесть в осаду в том городе, в уезде которого находилась его вотчина, хотя бы сам он состоял в то время на службе другого князя; но от этой повинности освобождались бояре введеные и путные.
Вместе с объединением Северо-Восточной Руси, как известно, в Москву из всех русских областей постоянно приливали бояре, переходившие на службу великого князя Московского; в среду их вступали разные знатные выходцы из других земель, особенно из Золотой Орды. Поэтому к концу данного периода объем боярского сословия в Москве весьма увеличился, причем масса пришельцев оттеснила на второе место коренных Московских бояр. По мере присоединения разных уделов, князья удельные также вступали в московскую службу, и эти служилые князья заняли верхнюю ступень Московской боярской аристократии. Но те бывшие удельные князья, которые или отцы которых прежде перехода в Москву успели побывать на службе у других великих князей (Рязанского, Тверского, Смоленского), уже теряли часть своих родовых прав и становились ниже некоторых собственно боярских родов; только переходившие непосредственно из службы великого князя Литовского, по-видимому, не теряли этих прав. Затем из удельных бояр некоторые знатные роды также успевали поместиться в Москве на верхних ступенях боярской лестницы. Отсюда происходили неизбежные столкновения между пришельцами и старыми московскими боярами, которые с неудовольствием видели себя оттесненными на второстепенные и даже третьестепенные места в военном начальствовании, в областном управлении, в придворных чинах, в боярской думе и т. п., ибо во всех таких случаях знатность рода играла большую роль. Таким образом, положено было начало тому явлению, которое в последующей истории Московского государства известно под именем «местничества». Эти споры за места или взаимное соперничество боярских фамилий, в свою очередь, немало способствовали возвышению и усилению власти и значения Московского государя; ибо знатнейшие роды вели соперничество о большей или меньшей к нему близости. В то же время такое соперничество мешало пока внутреннему сплочению самого боярского сословия, и следовательно, с его стороны не могло явиться дружного отпора развивающемуся Московскому самодержавию. По всем признакам, сословные грани на Руси уже успели установиться так прочно, что боярское достоинство вообще было званием родовым или наследственным, и хотя можно найти примеры пожалования в это достоинство со стороны княжеской власти, но такие примеры, по-видимому, были редки{78}.
За свою службу князю, придворную, думную и ратную, бояре в этот период стали получать вознаграждение в трех видах: кормление, вотчины и поместья. Первый вид был связан с должностями наместников и волостей. Назначая наместников в свои города, князь давал областям правителей и судей; в то же время он давал своим боярам возможность кормиться на счет жителей, т. е. воспользоваться как судебными пошлинами, так и разными поборами натурою, как то: мясом, хлебом, овсом, сеном и т. п. Так как бояр было гораздо больше, чем наместничеств, то вошло в обычай давать сии последние не на большое количество времени, например на три года, чтобы почти все бояре могли покормиться или нажить себе разное имущество. С тою же целью в значительные города иногда назначалось по два наместника. Кроме должностей наместников и волостелей к разряду кормлений принадлежали и так назыв. «пути» или помянутые выше разные отрасли княжеского хозяйства, с причисленными к ним селами и деревнями; они раздавались в заведование боярам с правом пользоваться известною частью доходов, которые собирались с этих сел и деревень в казну княжескую. Главным же образом в данный период окончательно установился землевладельческий характер боярства и вообще служилого сословия. Жалованные за службу земли оно обыкновенно получало на правах вотчины, т. е. полного и потомственного владения. Но кроме таких вотчин, князья начали раздавать боярам и поместья или земельные участки, назначавшиеся во временное пользование. Эта поместная система должна была способствовать еще большему закреплению служилого сословия за Московским княжением; ибо, если отъехавший к другому князю служилый человек по междукняжим договорам не лишался вотчины, то поместье, конечно, у него отбиралось. С постепенным расширением своих владений Московский великий князь все более получал возможность награждать служилых людей поместьями. Впрочем, поместная система развилась собственно в последующий период{79}.
Меж тем как звание боярин осталось неизменно за высшим слоем русского военно-служилого сословия или за старшими княжескими дружинниками, размножившиеся потомки младших дружинников утратили прежние названия отроков, детских и гридей. Они называются теперь отчасти дворянами, а главным образом детьми боярскими. Первое из этих названий, как мы знаем, появилось еще в эпоху дотатарскую, а второе, как надо полагать, вначале действительно означало детей бояр. Обыкновенно сыновья знатных людей в юности начинали свою службу при особе князя в числе его придворных слуг и телохранителей. На это имеем прямое свидетельство летописи. В 1298 году, в Твери случился пожар; ночью загорелись сени во дворце великого князя
