Восточный фронт - Владислав Савин

В Хиросиме погибло девяносто тысяч человек. Сведения неполные, так как в Японии учет населения в городах ведется по "десяткам" домовладений, которые в свою очередь, замыкаются на кварталы — список погибших составлялся по ведомостям старост, и показаниям выживших родственников, а были целые районы, где не уцелело вообще никого. Американцы потеряли двенадцать самолетов, судьба экипажей после стала одним из пунктов в списке японских военных преступлений. Генерал Кертис Лемэй, оценив по фотоснимкам результат бомбежки, был доволен.

Хиросима… Видать, карма такая у города, что в той реальности, что в этой! Или явление "эластичности" истории проявляется, учеными пока не исследованное.

4 июля 1945. Токио, Императорский Дворец, бомбоубежище.

Сказать, что Высший Совет управления войной собрался в глубокой печали и беспокойстве — это все равно, что назвать цунами обычным приливом.

В Японии, в отличие от всех воюющих Держав, не было единого военного Вождя. Не обязательно диктатора, как Гитлер или Муссолини, в военное время таковыми были и Рузвельт, и Черчилль (о Сталине деликатно промолчим). Даже малые страны имели Вождей — таких как Маннергейм, Хорти, Антонеску. А в Японии фигуры, стоящей у штурвала всю войну, не было. Или все же была?

"Если генералов в Японии меняли, то делало это не правительство, а другие генералы, главнее главных. Назовем их Ставкой. У Ставки была сверхзадача покорение Азии. Хотя никто не осмелился задать Ставке вопрос: а какого черта она вам сдалась?

Подобного рода вопросы диктаторам не задают.

Даже если у этого коллективного диктатора нет индивидуального лица, он может в одночасье отправить в отставку самого главного милитариста и вроде бы вождя — генерала Тодзио, выгнать Хомму и Ямаситу — самых славных полководцев. А уж премьеров этот коллективный диктатор сменил несчитано". (прим. — И. Можейко. Западный ветер, хорошая погода — В. С.).

Именно Ставка фактически правила Японией, от лица Императора. При том, что Божественный Тэнно был ей необходим, освящая ее решения своим моральным авторитетом. Так велел Император — именем Его! Вот только истолковывать Божественные слова можно по — всякому (тут и японцем не надо быть — на чем добывают свой хлеб священнослужители любой веры?). А сам Тэнно отлично понимал, что если он попробует к своей общепринятой роли Арбитра добавить еще и роль Игрока, и выступить против общего решения — то завтра на троне, очень может быть, будет сидеть другая фигура. А при каких обстоятельствах вознесся на небо прежний Тэнно — этот вопрос никто не задаст.

"Когда самурай вернулся с войны, соседи сказали ему, что его жена вела себя в его отсутствие так, как совершенно не подобает жене самурая. Самурай выслушал, вошел в свой дом — и больше его жену никто не видел. А назавтра самурай взял себе другую жену. И никто никогда не спросил его ни о чем".

Потому на Совете — Голосом Императора считался премьер. А сам Тэнно лишь молчал, слушал, и лишь в самом конце своим словом скреплял общий вердикт.

— …в исполнение Божественной Воли, нашим посланникам в Швеции и Швейцарии были посланы телеграммы с просьбой довести до сведения правительств этих стран, что Япония согласна на предложенные условия, с некоторыми дополнениями, известными всем нам — говорил Того, министр иностранных дел — также, я лично принял советского посла и имел с ним беседу. В настоящее время мы ждем реакции на наши инициативы.

— Русские взяли свой Порт — Артур — премьер Коисо это слова произнес по — русски — и практически добивают последних наших солдат в Корее. Квантунской Армии больше нет. Вчера русские танки вошли в Пекин. Последние острова на севере — тоже ими взяты. Только не надо приводить пример одиночек, где‑то еще продолжающих сопротивление — организованной военной силы ни на одном фронте против советских, у нас нет. Американцы высадили десант на Окинаву и твердо намерены поступить с ней так же как Сталин с Карафуто. Бомбежкой полностью разрушена Хиросима, какой город будет следующим? Если это не реакция на ваши "предложения", то что тогда? В Метрополии голод, промышленность и транспорт на грани остановки и развала. Китай, Индокитай, Ост — Индия потеряны для Империи — никакой устойчивой коммуникации с ними нет и не предвидится, а значит, находящиеся там войска и ресурсы можно сбросить со счетов. Мы не можем продолжать войну. Русские уже уничтожили все наши войска, находящиеся с ними в боевом соприкосновении, кому мы сейчас можем приказать положить оружие — это будет выглядеть профанацией! И вы еще ждете ответа из Москвы? Сталин вполне может ответить, как Фош немцам (прим. — "у нас нет никаких мирных предложений, нам понравилось воевать" — В. С.). Довольно — я хотел бы просить Божественного Тэнно о даровании мне отставки!

Император выслушал его, но ничего не ответил. Холоден был и хранитель печати Кидо. Зато Аннами и Ониси едва скрывали злорадство. Отставка премьера будет принята на следующий день, новым "голосом" Тэнно станет адмирал Кантаро Судзуки (все как в иной истории, лишь с опозданием на три месяца). По существу же — разница была очень невелика. "Умеренный" Койсо уступил место чуть менее умеренному Судзуки, тогда как на них шипели "ястребы" Анами и Ониси, и на все это с неодобрением смотрел маркиз Кидо и покачивал головой сам Его Величество — хотя сами участники интриг относились к ним крайне серьезно, они не понимали главного. От них не зависело уже ничего, судьба Японии сейчас решалась в Москве, Вашингтоне и Лондоне. И тем более наплевать на эту возню, даже не бульдогов под ковром, а мышей в горящем стоге сена, было командующему ТОФ Лазареву, маршалу Василевскому, генерал — майору Куникову, подполковнику Цветаеву, главстаршине Тюленину, и всем офицерам, солдатам и матросам Советской Армии и Флота — знавших, что пока японский желтый фашизм еще не добит, и враг еще сопротивляется, его надо уничтожить без пощады.

Доволен был присутствующий на Совете Тодзио. В Японии существует институт власти, не имеющий больше аналогов нигде — "дзюсины", бывшие премьеры, пожизненно сохраняющие за собой слово даже на Императорском Совете. И демократия ни при чем — реальный вес каждого, и всех вместе взятых, зависел от конкретной обстановки, и того, какие круги стоят у тебя за спиной. Ушедший с поста премьера Тодзио сохранял немалый вес в Армии. И сейчас он присутствовал здесь, чтобы контролировать выборы нового премьера (а вы думаете, решении Коисо было спонтанным? И он не прощупывал заранее возможную реакцию на такие слова, не вел разговоры?). Что ж, пусть будет хоть Судзуки. Главное, чтобы новый премьер понял — если его политика не будет устраивать Армию, то Армия отвернется от него!

Молчал пока и Император. Поведение генералов было ему понятно: неотъемлемой частью требований союзников был суд над военными преступниками — а значит, присутствующие здесь Тодзио, Анами, Ониси, да и множество других фигур в Армии, это первые кандидаты на виселицу! И совершенно неясно, намерены ли победители сохранить саму императорскую власть, и вообще, гарантировать жизнь и неприкосновенность священной особе Тэнно! Последнее и было главной причиной, по которой Хирохито предпочел закрыть глаза на самовольство Анами, который отдал приказ Армии продолжать сопротивление, даже после прошлого Совета, на которой недвусмысленно прозвучало слово "капитуляция", из уст самого Божественного! Был еще крохотный шанс, что русские и американцы примут изменение условий, предпочтя мир затягиванию войны, росту расходов и крови своих солдат. Теперь этого шанса нет.

— Активность русской авиации над Хоккайдо сильно напоминает действия немцев над Британией летом сорокового — сказал адмирал Енаи — вот только у нас нет равенства сил в воздухе, как было у англичан. Главными целями русских бомбежек являются наши аэродромы, и потери нашей авиации, как в воздухе, так и на земле, значительно превышают потери противника. Причем у русских явно есть резерв самолетов и хорошо подготовленных пилотов, в отличие от нас. И неограниченные запасы бензина. Еще неделя — полторы таких боев, и наша авиация будет прикована к земле. И мы уже вынуждены посылать в сражение едва обученных летчиков на старых учебных машинах, таких как А5М — фактически, на убой, но считается теоретически, что у каждого из них есть какой‑то шанс до своей гибели сбить хоть одного гайдзина. И нет никаких перспектив что‑то изменить.

— Капитуляция, это конец Японии! — изрек Тодзио — и мы еще можем сражаться, посмотрите на Окинаву! Когда каждый японец считает своим долгом умереть, убив хоть одного врага. Все поголовно мужчины и юноши взяли в руки оружие, хоть палки и копья, девушки организовали санитарные "отряды лилий", а те, кто неспособен даже трудиться на строительстве оборонительных сооружений, добровольно ушли в горы, чтобы не отнимать продовольственные пайки у солдат. Так и в Метрополии — все лишние должны убраться из городов, и самим заботиться о своем прокормлении. Что до горючего, что я слышал, ученые предложили делать его из смолы и корней сосен? А самолеты могут на нем летать? То, что я предлагаю, может испугать недостойных — но я взываю к уму собравшихся: кто может гарантировать, что под оккупацией нам будет лучше?