Шекспир. Биография - Питер Акройд

Один из актеров, Огастин Филипс, позже заявлял, что он и «его товарищи хотели играть другую пьесу, ибо считали пьесу о короле Ричарде слишком старой и давно сошедшей со сцены». Конечно, он говорил так из страха. «Бесплодные усилия любви» и «Комедия ошибок», написанные прежде «Ричарда II», шли на сцене и в то время, и много позже. Возможно, в тот день один из союзников Эссекса, сэр Джилли Мейрик, пришел и предложил за эту заказную постановку 40 шиллингов и актеры уступили. По нынешним временам неблагоразумное решение: труппу могли обвинить в измене. Актеры, конечно, могли и не знать о планах Эссекса и заявить, что они всего лишь играли пьесу; впрочем, это маловероятно, ведь обстановка в те дни была напряженная и по городу бродили всевозможные слухи и кривотолки. Актеры, разумеется, боялись, и вряд ли они стали бы играть опасный спектакль за дополнительные 40 шиллингов. Гораздо вероятнее, что эти родовитые дворяне просто запугали их. Заметим, что о лордах говорится: «заявили, что актеры будут играть пьесу», а не попросили ее сыграть. Заметим, что высочайший профессионализм актеров позволял им в любой момент восстановить в памяти спектакль, который уже долгое время не шел на сцене. «Ричард II» был написан и поставлен шестью годами ранее, и хотя его и играли несколько раз за эти годы, столь стремительное возрождение спектакля, безусловно, удивительное достижение.

Восстание Эссекса потерпело сокрушительное поражение. Люди не встали под его знамена, как он надеялся, и графа, вместе с Саутгемптоном и другими, взяли в осаду в его доме на Стрэнде. Он сдался, был подвергнут пыткам и вскоре казнен. Саутгемптона также ждала плаха, но, вняв мольбам его матери, Елизавета распорядилась заменить казнь пожизненным заключением в Тауэре. Такая судьба ждала всех врагов и мнимых друзей Елизаветы.

Конечно, власти обратили внимание на крамольный спектакль. Огастину Филипсу, бывшему в компании кем-то вроде управляющего, приказали явиться в следственный комитет из трех высокопоставленных судейских лиц. Там он рассказал, как обстояло дело, не забыв упомянуть и про 40 шиллингов. Не стоит забывать, что прошло всего четыре года с тех пор, как за постановку «мятежной» пьесы актеров и авторов «Собачьего острова» посадили в тюрьму и, возможно, даже пытали. А в этом случае, пожалуй более опасном, «Слуг лорда-камергера» не подвергли никакому штрафу либо иному наказанию. По сути дела, их «простили», возможно, сделав замечание.

Многих историков театра озадачивала такая мягкость. Но ежели заговорщики действительно угрожали актерам и обманули их, то члены комитета вполне могли проявить снисходительность. Тюдоровские законы часто считают нелогичными и суровыми, но в них все же имелась некая доля справедливости и здравого смысла. У актеров был надежный покровитель в лице лорда-камергера, верного слуги королевы, с которой, кроме всего прочего, он состоял в близком родстве. Если бы труппу обвинили в предательстве, на него тоже легла бы тень подозрения, пусть даже смутного. Такое и представить невозможно. Другое предположение состоит в том, что спас актеров доброжелательный отзыв их друга, Фрэнсиса Бэкона. Очевидно также, что сама Елизавета относилась к труппе лорда-камергера в высшей степени благосклонно — вероятно, главным образом благодаря шекспировским пьесам. Так, хвала Господу и Ее Величеству, Шекспир с товарищами избежали тюрьмы, а может, и виселицы. Прошла всего неделя после допроса Филипса, а «Слуги лорда-камергера» уже снова выступали перед королевой. Как раз в тот день, когда обезглавили Эссекса.

ГЛАВА 70

Стратфордские дела также требовали внимания Шекспира. В это время имя его жены Анны мелькает в стратфордских записях. Сосед-фермер Томас Уиттингтон из Шоттери распорядился в завещании отдать бедным в Стратфорде 40 шиллингов, «которые находятся у Анны Шакспер, жены мистера Уильяма Шакспера, и должны быть мне возвращены». Кое-кто высказывал предположение, что Анне Шекспир приходилось занимать деньги у Уиттингтона, которого она знала с детства, поскольку муж недостаточно ее обеспечивал. Это представляется малоправдоподобным. Она с удобством устроилась в «Нью-Плейс», одном из самых дорогих домов в городе, и было бы позором для всего шекспировского семейства, если бы она не имела средств на жизнь и содержание дома. Все указывает на то, что Шекспир, достаточно заботливый и отнюдь не скаредный муж, регулярно посылал семье значительные суммы. Приличия соблюдались неукоснительно — без этого невозможно представить себе джентльмена шестнадцатого века. Завещание Уиттингтона означает, вероятнее всего, что Анна Шекспир должна вернуть 40 шиллингов, отданных ей на хранение, и это только подтверждает ее репутацию рачительной хозяйки, заслуживающей доверия.

Достоин внимания еще один небольшой эпизод того времени. Уильям Шекспир подал в суд на стратфордского аптекаря Филипа Роджерса: тот не выплатил деньги за поставку солода. Шекспир продал аптекарю 20 бушелей за 38 шиллингов, а потом одолжил ему еще 2 шиллинга. Роджерс выплатил только 6 шиллингов от общей суммы, и Шекспир обратился в суд, требуя вернуть остальное, да еще 10 шиллингов сверх того за ущерб. Об этом деле больше ничего не известно, видимо, Роджерс выплатил всю сумму. Это свидетельствует о здравомыслии и основательности Шекспира в финансовых вопросах. Также мы убеждаемся, что Анна Шекспир, занимаясь домом, вела какие-то дела в городе.

В Стратфорде происходили тревожные события, которые нашли довольно необычное отражение в пьесе, которую писал тогда Шекспир. В начале 1601 года хозяин стратфордского поместья, сэр Эдвард Гревилл, бросил городу вызов, огородив часть общинных земель. Шесть городских олдерменов, и среди них знакомец Шекспира Ричард Куини, разрушили изгороди, коими обозначались границы отрезанных земель, после чего Гревилл обвинил их в бунте. Куини и кузен Шекспира Томас Грин отправились в Лондон за советом и помощью к генеральному прокурору; среди тех, кто подписал обращение горожан, был Джон Шекспир. Никакой действенной помощи жители Стратфорда не дождались. Куини избрали бейлифом против воли Гревилла, и дело вылилось в опасную конфронтацию между двумя партиями. Сохранились сообщения об «угрозах» и «скандалах», а весной 1602 года на Куини напали, и в общей драке он получил увечье. Вскоре после этого он умер. Соперничество между местным населением и алчным лордом приобрело мрачную окраску. Подобные истории имели место и в других городах, где возникал вопрос огораживания земель, но в данном случае речь шла о близких