Все о жизни - Михаил Веллер

Все то же, что всегда: эмоции и поступки, и стремление к ним. Отнять у себя и дать другому – это и отрицательные ощущения потери, и положительные ощущения своей значительности, и поступок как результат и одновременно источник ощущений. Ведь если двое делают что-то каждый для себя – или каждый для другого, – это не одно и то же. Внешний результат один, а внутренний – разный; дать и принять – гораздо больше, чем сделать себе.

Доброта – это распространение «напрямую» своих ощущений, помыслов и действий на других людей, – т.е. все то же самое пресловутое увеличение своей значимости в этом мире.

Доброта – это то, что как бы скрепляет и цементирует отдельных людей в человечество – не на уровне конкретных и реальных связей через поступки и взаимные услуги и их действия (я охочусь – ты варишь, я пашу – ты строишь), а на базовом и исходном уровне ощущений (ты мне, я тебе, мы вместе). В услугах и действиях-то можно ведь и автономии достичь – вот те натуральное хозяйство, и провались все пропадом, как вы мне надоели. Единство человеческой цивилизации организовано не механистически – оно базируется на уровне психологической структуры, к ней восходит.

Понятно ли? Не потому вместе, что иначе не выжить; не потому вместе, что это продуктивнее; но – выживание и дальнейший рост цивилизации сообщества обусловлены и обеспечены, на уровне индивидуальной психологии человеческой особи, способностью самостоятельно и добровольно принимать нужду другого как свою собственную – и испытывать от этого положительные эмоции. Ага.

Остается только пустячок: как же совместить доброту как слабость и доброту как силу, да?

Во-первых, ясно, дело в пропорции: не отдавай другим много, но если вовсе ничего давать не будешь – заплюют, отвернутся, в лес изгонят или убьют в закоулке дворца.

Во-вторых, сила индивидуума не означает силы народа или страны: крутых и сильных сейчас, скажем, в России много, а страна слаба (все всех и гложут).

И в-третьих: чтоб сильные строили свои высотные замки, нужны добрые, чтоб внизу тоже была человеческая жизнь: в пустыне-то замки никому не нужны.

И четвертое: если все будут очень сильными, будет сплошная анархия, резня и развал; для общей силы сообщества излишек индивидуальной силы необходимо сбрасывать, а то котел взорвется и осколки полетят; в ту же доброту, в этом нашем конкретном разговоре, определенный излишек силы и сбрасывается, пускается: кирпичам необходима связка раствором.

А уж блок ты гранитный, кирпич, цемент в растворе или вода для него – это вопрос личностный, кто на что годен, кому что.

Одни делают свое. И они необходимы.

А другие, подобрей и попроще, обеспечивают им возможность делать свое, и тоже живут посильно, и часто даже не так плохо, часто даже лучше по-человечески-то, чем эти сильные, многодеятельные и малодобрые. Такие дела.

Добро и зло

В неживой природе есть лишь естественные процессы, идущие по естественным законам, и не имеющие отношения к морали вообще и к добру и злу в частности. Извержение вулкана, рождение и гибель галактики при чем здесь мораль.

Добро и зло могут существовать лишь для субъекта – в его восприятии, отношении, оценке чего-то: будь то сторонний процесс или объект, конкретное событие или какой-то общий аспект бытия, или же какие-то собственные черты и особенности.

Если извержение вулкана накрывает город – это страшное зло для жителей. А влажная теплая весна и сухая осень – большое добро для крестьян. Если же изъять из этих зон всех людей – плевать тогда на природные катаклизмы и особенности, нет в них ни добра ни зла, природа она природа и есть.

Если изъять из мироздания разумную жизнь (отчасти разумными придется счесть и животных…), то вместе с нею исчезнет добро и зло ибо какая, в сущности, разница, что и как происходит?.. ну, вспыхивают и гаснут звезды, разлетается и усложняется материя – сплошная физика. Вот одна звезда столкнулась с другой звездой – взрыв ужасный! это что, добро? или зло? для кого-чего, с какой точки зрения? А нет никакой точки зрения.

В неодушевленной природе, никак не воспринимаемой разумным субъектом, добра и зла не больше, чем в учебнике физики, который вдобавок некому читать.

Если попробовать перечислить основные формы добра, получится примерно: справедливость, гуманность, доброта, любовь, счастье, благодарность, богатство, здоровье, радость… Если же к каждому слову прилепить приставку «не», то получатся формы зла.

Обычно принято считать, что добро и зло – категории моральные. На самом деле они шире, выходят за пределы морали. Ум, красота, сила, богатство, слава, удача, – эти понятия (добра) выходят вообще за пределы этики. Добро и зло могут принимать совершенно вещественные формы чемодана с деньгами или пистолета.

Но сами по себе и деньги, и оружие – ничего не значащие предметы. Добро и зло возникают тогда, когда появляется человек, для которого эти деньги и оружие что-то значат. То есть: они могут как-то изменить его жизнь, будь то объективно – построить дворец и убить врага, или субъективно – наслаждаться сознанием возможностей, которые даются деньгами, и перестать бояться врага.

Короче – добро и зло существуют лишь постольку, поскольку они имеют какое-то значение для человека. Добро – это то, что должно быть, для того, чтобы жизнь была хорошей.

А что значит «хорошей»? Это не только чтоб мои личные эгоистические интересы были удовлетворены – но и чтоб всем было хорошо, причем чтобы это было справедливо.

Можно сказать так: Добро – это счастье плюс справедливость. (Ибо нам могут сейчас заметить, что порядочный человек не может быть счастлив, творя несправедливость или просто мирясь с нею, хотя Толстой честно сказал, что «можно зарезать, украсть, и все-таки быть счастливым», но последнее трудно счесть добром; вот мы и ставим знак «плюс».)

Добро – это торжество справедливого счастья.

А теперь просьба перелистнуть разделы «Стремление к счастью» и «Справедливость» – и еще раз понять и повторить себе, что ни счастье, ни справедливость не достижимы «вообще»: они достижимы в конкретных случаях и на какое-то время, но «принципиальное торжество» их невозможно, потому что они – идеал состояния и идеал отношений, а суть идеала в том, что он отстоит от реальности, «работает маяком», диалектически противопоставляется действительности.

Почти любое конкретное добро достижимо, и почти любое конкретное зло можно побороть; разумеется. Победить врага, наказать преступника, освободить родину, добиться любви, заработать денег, накачать мышцы и сделать пластическую операцию. И увенчать себя венцом царя природы, если не будет сильно голову жать.

Но. Добро «вообще» – это все то в жизни, что человек полагает хорошим и справедливым. А Зло «вообще» – все в жизни нехорошее и несправедливое. И вот есть в жизни вещи, с которыми ничего нельзя поделать, а человеку они категорически не нравятся.

В конечном итоге ему нравится жить и не нравится умирать. А поскольку поделать со смертью ничего все-таки нельзя, то уже по одному этому Зло получается неискоренимо.

В принципе само существование понятий добра и зла говорит лишь о неравнодушии человека к миру: что-то ему нравится, хочется, потребно, и в самой общей и абстрактной форме он называет это добром, а что-то не нравится, не хочется, представляется скверным и несправедливым, и он называет это злом.

Из чего следует вечное сосуществование и борьба диалектической пары «добро и зло», обсуждение какового тезиса обычно принимает тупую и раздражающую форму обывательского сюсюканья.

Предположение возможности «окончательной победы Добра» означает, что таки все уже хорошо, нет больше того, с чем нельзя мириться, нет причин для страданий: ну так можно кончать переделывать мир, чего упираться-то помногу. А конфликты будут только между хорошим и лучшим, ага.

«Полная победа Зла» означает то же самое с обратным знаком: просто меняем розовую краску на черную.

Подобный наивный бред мы с чистой совестью оставим тупым массам, которые ничего не в состоянии понимать на абстрактном уровне и поэтому нуждаются в простых готовых формулах, служащих им вместо объяснений на все случаи жизни. Догматы религии и официальной морали как раз являются такими формулами.

Но почему вообще постоянно заходит речь о «силах Добра и Зла», которые борются в мире, причем человек является ареной борьбы этих сил? То есть Добро и Зло абстрагируются, отделяются от человека и выступают самостоятельно, как бы вне сознательных желаний человека.

Во-первых, потому что человек способен творить добро вопреки личным чисто эгоистическим интересам. Значит, делает вывод незатейливый мыслитель, есть какая-то сторонняя сила Добра, которая может захватить, увлечь, подчинить себе человека и побудить его действовать в интересах стороннего, общего, лично ему кровно не-необходимого и даже вредного (жизнь отдать!) Добра. '