Самозванец - Даниил Аксенов

— Твое высочество, к тебе пришел какой-то купец, — доложил Антек. — Говорит, что ты велел ему придти.

— А, припоминаю. Это наш бывший заключенный. Зови-ка его сюда.

Купец Варесен важно вошел в приемную принца. Теперь у него был совсем другой вид. Его борода была тщательно подстрижена и уложена. А толстое брюшко придавало ему солидности.

— Приветствую тебя, купец, — радушно сказал Михаил.

— Здравствуй, твое высочество, — поклонился тот.

— У меня очень мало времени, поэтому я сразу перейду к делу. Или у тебя есть какие-то вопросы или пожелания?

— Нет, твое высочество, разве что хотелось бы вернуть свой товар и деньги…

— К сожалению, насчет товара ничего обнадеживающего сказать не могу. Он исчез. Вот когда я поймаю этого мошенника Рауна, тогда мы узнаем, что случилось с твоим товаром. А насчет денег… как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.

Купец слегка подался вперед, всем своим видом показывая, что он — весь внимание. Естественно, потеря товара огорчила его, но он был торговым человеком. А в торговле случалось всякое. К тому же то, что принц заговорил о деньгах, купец счел хорошим знаком.

— Как ты относишься к торговле амулетами?

— Это хорошее дело, если продают редкие амулеты Если же секрет изготовления амулета знает каждый ишиб, то и цена ему невысока.

— Кое-кто из моего окружения умеет изготавливать разные амулеты. А казне очень нужны деньги. Ты понимаешь?

— Понимаю, — произнес купец. — А какие у твоего высочества есть амулеты?

— Какие захочешь, такие и будут. Любые двухфункциональные. Напряги воображение, скажи мне, и эти амулеты появятся.

— Абсолютно любые? — не совсем поверив, уточнил купец.

— Абсолютно любые двухфункциональные амулеты, — подтвердил Михаил.

— Но это же — золотое дно! — мигом возбудившись, воскликнул Варесен.

— Рад, что ты так думаешь, — спокойно сказал принц. — За какой процент ты согласен работать?

— Торговать ими?

— Да.

— А сколько их будет?

— Ты все еще не понял, — заметил Михаил. — Их будет столько, сколько тебе надо. И они будут такие, какие тебе надо.

Варесен замолчал. Он с шумом вдыхал и выдыхал воздух. Перспективы открывались самые радужные.

— Если их будет очень много, — рассудительно заметил купец, — то процент не имеет значения. Я все равно озолочусь.

— Это так, — сказал принц. — Ты согласен на два процента?

— А кто будет оплачивать дорожные расходы и охрану? Ты или я? — мигом уточнил купец.

Михаил хмыкнул. Ему нравилась деловая хватка собеседника.

— Скажем так: дорожные расходы ты берешь на себя. А охрану я тебе дам. Солдат с амулетами Террота.

Это было очень щедрое предложение, и купец мгновенно это понял. Если у него будет такая охрана, то с ней никакие разбойники не страшны.

— Три процента — и по рукам!

— Два с половиной — и по рукам, — ответил принц. Ситуация его забавляла.

— Согласен, твое высочество, — поклонился купец.

— Тогда вот что, составь список тех амулетов, которые будут лучше всего продаваться, и принеси его мне через пару дней. Предупреждаю — военными амулетами особенно не увлекайся, мне не нужны хорошо вооруженные противники. А с остальными не стесняйся, пиши все, что в голову придет.

— Но военные амулеты принесут наибольший доход.

— Я догадываюсь об этом.

— Может быть, их мы будем поставлять лишь в некоторые места?

— Нет.

Варесан был отнюдь не глуп. И сразу же понял глубинный смысл предложения Михаила — Ранигу предстояла большая война. Свой вывод купец сделал на основании двух фактов. Во-первых, принц хотел получить сразу же как можно больше денег, возможно, не считаясь ни с чем и не ожидая поступления налогов. Во-вторых, он отказывался поставлять куда бы то ни было военные амулеты. Причем он не допускал никаких исключений относительно мест поставок. Может быть, принц рассматривал возможность войны со всеми соседями? Голова у купца закружилась. Большая война означала одно из двух: либо полное разорение, либо немыслимое богатство. Это было общее правило. Купец же привык рисковать.

— Твое высочество вскоре получит список, — сказал Варесан. — А когда появятся первые амулеты?

— Примерно через месяц-полтора. Или недели через три после коронации.

Купец поклонился, соглашаясь со сроками.

Прошло несколько дней. Михаил трудился как вол. Хотя иногда ему приходили в голову сравнение с белкой в колесе. Казалось бы, работаешь не покладая рук, а ничего не меняется. Но это было ложное впечатление. Его власть в столице укреплялась на глазах. Солдаты усиленно патрулировали город, не оставляя без внимания самые злачные места. Ремесленники вздохнули свободней, когда им объявили, что налоги не будут собираться еще год. Дворяне находились в легком шоке — Комен их быстро взял в оборот, подробно объяснив всем потенциальным смутьянам, что с ними сейчас церемониться никто не будет. Независимые великие ишибы выжидали. Их вообще никто не трогал, и они делали вид, что происходящие события их никак не касаются. Обстановка постепенно улучшалась. За одним исключением. И этим исключением была Инкит.

Она сразу же въехала во дворец после его захвата. Ей не могли помешать ни Ксарр, ни охрана дворца. Инкит выбрала себе комнату с самой лучшей обстановкой. И даже распорядилась перенести туда вещи из других частей дворца. Но не из корыстных побуждений, а потому что решила: фаворитке принца нужно жить в соответствующих апартаментах. И одеваться ей тоже следует шикарно. Михаил сделал ошибку, когда не пресек сразу же поползновения девушки поселиться во дворце. Но он был занят другими делами. А когда одной прекрасной ночью обнаружил Инкит у себя в кровати, было поздно уже делать что-то.

Конечно, он мог бы приказать Инкит покинуть дворец, но справедливо предполагал, что та сильно обидится. Одно дело — не давать игрушку в руки ребенка, и совсем другое дело — дать и отобрать. Он был сильно привязан к Инкит, поэтому обижать ее не хотел ни в коем случае. Но с другой стороны, следовало прекратить все нелепые слухи, которые порождало ее появление во дворце. Комен был совершенно прав: положение Михаила как принца было достаточно неустойчивым. Поэтому нельзя было ни в коем случае компрометировать себя официальной связью с дочерью сапожника. После этого оставалось только отменить дворянство и провозгласить республику. Потому что дворянство и соседние монархи могли бы отвернуться от него. Но обстановка не располагала к провозглашению республики. Это было бы уже чересчур.