Не сдавайся - Кристен Эшли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майк, очевидно, был в курсе дел Райкера, Райана и Джейдена Катлера.
Гаррет остановился во дворе Марши Дериан, достал телефон и провел большим пальцем по экрану, досадуя на то, что сегодня у него не будет времени купить новый аппарат.
Но большую часть его внимания занимало то, что он делал, а не телефон.
И уж явно не начинающееся расследование убийства.
Он поднес телефон к уху.
Шер, похоже, была занята подготовкой ребенка к школе. А телефон по близости не лежал. Когда бы он ни звонил или даже писал смс, если ее телефон был рядом, она сразу же отвечала.
В этот раз он услышал ее голос только после четырех гудков.
— Босс, школа начнется только через час, — поприветствовала Шер, в голосе свозила теплота и веселье. — Пока не могу подтвердить, что благополучно высадила ребенка.
— Отойди туда, где нет твоего мальчика, — приказал он.
— Что? — спросила она, в ее голосе больше не было тепла и веселья.
— Отправляйся куда-нибудь, где Итан не сможет услышать этот разговор.
Шер ничего не ответила, и он знал, что она делала то, что ей сказали. И понял, что она готова продолжить разговор, когда услышал вопрос:
— Все в порядке?
— Венди Дериан была убита сегодня утром, в нее выстрелили три раза.
Шер немного помолчала, а потом тихо сказала:
— Я не знаю, кто это, Мерри.
— Это бывшая и совсем недавно умершая девушка Джейдена Катлера.
— Я не знаю, кто и это.
— Джейден Катлер — твой сосед, через две двери.
— О, черт, — прошептала она.
— Собирайся, — пробурчал он. — Я пойду в продуктовый магазин. Куплю чертову сковородку. Но вы с Итаном останетесь в моей квартире, пока не закончится все, что, блядь, происходит.
— Мерри, я думаю…
Гаррет перевел взгляд на Фиесту.
— Мертвая в луже собственной крови в проклятом Форд Фиесте, стоящем на обочине перед домом ее сестры.
Гаррет почувствовал ее эмоции через телефон — ужас, смутную грусть по незнакомой женщине, беспокойство за Мерри — прежде чем услышал осторожное:
— Этот… парень Катлер… как-то связан с…
— Неизвестно.
Ее голос стал гораздо менее нерешительным, когда она напомнила ему:
— Он просто мой сосед, Мерри.
— Он представляет угрозу, Шер.
— Я…
— Ты переезжаешь ко мне, или к своей матери, или к Колту с Феб, или к Вай с Кэлом. Поправка, твоя мать исключена из списка. Остаюсь я, Колт или Кэл. Выбирай.
— Может, ты зайдешь в бар сегодня вечером, и мы обсудим…
— Я буду с тобой в баре, в то время как Итан и твоя мама в двух шагах от этого парня?
Она промолчала.
— Выбирай, Шер, — потребовал он.
Она по-прежнему молчала.
— Выбирай, детка, — подтолкнул Гаррет.
— Ты, — прошептала она.
Слава богу.
— Собирайся, — приказал он.
— Ты властный, когда психуешь, — пробормотала она.
— Я властный все время, — ответил он. — Собирайся.
— Хорошо, — сказала Шер, голос прозвучал ее ворчливо.
Гаррет глубоко вздохнул. Но это не избавило его от ядовитого и кислого ощущения. Страх.
— Не беспокойся о сковороде. Я принесу ее, — сказала Шер.
Он закрыл глаза и опустил голову.
Чертова сковорода.
Вот что ему было нужно.
Ядовитый страх рассеялся.
— Мне нужно кое-что сделать прямо сейчас. Дам тебе ключ. Мы разберемся с этим позже, — сказал он ей.
— Хорошо, малыш.
— Рад, что ты выбрала меня, Шери.
— Думаешь, это он? — спросила она.
Гаррет не понял.
— Что именно?
— Конец отстоя, который, похоже, пропитал мою жизнь, даже тогда, когда я не принимаю глупых решений, портящих эту самую жизнь.
Гаррет поднял голову и положил руку на бедро.
— Не знаю, милая. Просто знай, что в этом конкретном случае я буду рядом, чтобы убедиться, что ты справишься.
Она вздохнула.
— К сожалению, ты прав. Я — магнит для мудаков и магнит для жизненного отстоя. И пусть этот мудак — всего лишь мой сосед, но поскольку я нахожусь в непосредственной близости от него, все его дерьмо обязательно прилипнет ко мне.
— Повезло, что тебя не будет в непосредственной близости. Ты будешь жить в дерьмовом кондоминиуме в четырех милях отсюда.
К ней вернулось чувство юмора, когда Шер сказала:
— Да, повезло.
— Мне надо расследовать убийство, кареглазка. Придется с тобой попрощаться.
— Хорошо, дорогой. И поспеши, обезопась мной район. В эти выходные нас к нам на ужин собирается приехать группа «Мамы и Папы», не уверена, что им придется по душе твоя квартира.
Было больно, но он должен был так поступить. Он сдержал смех, который отозвался болью во всем теле.
— Такого правила, конечно, нет, но определенно, не принято смеяться во весь голос, стоя во дворе убитой горем сестры, чей участок превратился в место убийства, — сообщил Шер Гаррет.
— Ой, прости, — пробормотала она. — Я сдержу свои комедийные начинания до более подходящего времени.
— Начни прямо сейчас, хорошо? — предложил он, повернувшись спиной к улице, чтобы никто не увидел улыбку, которую он не мог сдержать.
— Конечно.
— Отвези Итана в школу, — приказал он.
— Хорошо. Пока, красавчик.
— Пока, кареглазка.
Он отключился, повернулся и направился через двор к своему напарнику, коллегам и мертвой женщине в компактном автомобиле.
* * *
Сорок пять минут спустя
Прежде чем Гаррет сел в свой грузовик, чтобы уехать с места происшествия и встретиться с Майком в участке, он постоял возле него, наблюдая, как фургон судмедэкспертов уезжает с Венди Дериан в мешке для трупов в кузове в то самое время, когда их эвакуаторщик подцеплял Фиесту.
И делал это, прижав телефон к уху.
Он слушал гудки и держал себя в руках, пока не переключился на голосовую почту Райкера.
— Ты, наверное, уже слышал, что девушка Джейдена Катлера получила три пули. Ее только что увезли на заднем сиденье фургона судмедэксперта. Ты должен понимать, что это не делает меня счастливым. И я полагаю, ты понимаешь, что твое затянувшееся отсутствие делает меня еще менее радостным. Если ты знаешь об этом, Райкер, тебе лучше, блядь, объявиться. У тебя есть друзья. Им не насрать. Они прикроют твою задницу от многого, и ты это знаешь, потому что мы уже это проходили. Но теперь женщина мертва. — Он вздохнул и закончил: — Думаю, ты меня понял.
Гаррет прервал звонок и залез в свой грузовик.
* * *
Шер
Я сидела напротив Итана и смотрела, как он уплетает три вареных яйца всмятку, посыпая их крекерами, маслом, перцем и солью.
В детстве мама заставляла меня есть это, что я терпеть не могла.
И когда это попробовал мой ребенок, стало ясно, что ему нравится все, что можно считать едой, но
