Станция «Гермес» - Игорь Евгеньевич Глебов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За прозрачной перегородкой впереди обрисовался силуэт, склонившийся над приборной доской. Что она там делает? Очевидно, это был пункт управления поездом. Сквозь ветровое стекло он видел вырубленную в скале полукруглую дыру. Луч прожектора проникал в тоннель и терялся во мраке. Значит, она собирается направить эту махину туда, в неизвестность? Что их там ждет? Она что, идиотка?
Внезапно гул еще усилился. На приборной панели замелькали красные и зеленые огоньки. Он почувствовал легкий толчок и понял, что они движутся. Ощущения были необычные, словно они плыли на воздушной подушке. Наверное, так перемещается капсула космического корабля в безвоздушном пространстве.
Оторвавшись от приборов, девушка обернулась. На лице ее застыло выражение крайнего разочарования.
— Живой еще?
Он только кивнул. Здесь, в ярком свете, он хорошо ее рассмотрел. Узнать ее было нетрудно. Не так знаменита, как ее покойная мамаша, но все-таки персонаж в определенных кругах известный.
— И что теперь с тобой делать? — поинтересовалась девчонка.
Что делать, что делать… Вспоминать правила первой помощи при огнестрельных ранениях. Наложить жгут, остановить кровотечение, эвакуировать в безопасное место. Дальше работа хирурга — обработать рану, очистить пулевой канал, удалить пулю… Если не принять меры, то потеря крови прикончит его еще раньше, чем некроз тканей и заражение крови.
Оставался вопрос, стоило ли в данной ситуации тратить время на разговоры. Совершенно понятно, что у его спутницы не было никакого резона с ним возиться. Тем более что ничего здесь нет — ни хирургов, ни пунктов экстренной медицинской помощи… Даже удивительно, к чему она его сюда затащила.
Нахмурившись, девушка отбросила челку со лба.
— Ну вот что. Сейчас мы прокатимся в одно место. Может быть, мне там понравится, а может быть и нет. Если хочешь, поедем вместе. Уж больно тоскливо одной…
Он криво усмехнулся.
— Боюсь, собеседник из меня паршивый… Без медицинской помощи я долго не протяну.
— А вдруг не помрешь? — рассудительно произнесла она. — Ты же вон какой здоровый.
Девчонка вытащила из-за пояса пистолет и принялась сосредоточенно вертеть его на пальце.
— А теперь рассказывай все как есть — кто такой, как сюда попал. И это… не спеши. Давай со всеми подробностями.
Она зевнула.
— Времени у нас с тобой будет много…
Эпилог
Антон подкатил к чисто выметенной дорожке перед входом в библиотеку и заглушил двигатель.
Синий ноздреватый снег еще укрывал палисадник, хотя в редких черных проплешинах уже пробивалась зелень. Был конец апреля, а зима все не заканчивалась, упрямо цепляясь за каждый градус.
На автобусной остановке ожидало рейса несколько теток. Увидев его, вылезающего из замызганной девятки, они вытаращили на него глаза с таким потрясением, словно их деревню посетил по крайней мере арабский шейх.
Антон вздохнул. Местный кодекс поведения был ему отлично известен.
— Здрасте, — громко сказал он теткам.
Те сразу успокоились и словно по команде, заулыбались и закивали ему приветливо.
Порыв ветра принес к нему запах керосиновой лавки. Он невольно вспомнил, как мчалась по этой самой улице лихая убитая иномарка, а в ней он, жалкий, вспотевший, с мокрыми носками в руках, зажатый между девчонкой и Рыжим. С тех пор прошло полгода, но все вокруг оставалось неизменным.
Меж голых тополей виднелось здание сельсовета и крашенный серебрянкой памятник селекционеру Чурилову, протягивающему свой сладкий дар людям. Брови и нос ученого облупились, но в остальном статуя сохранила тот самоотверженный дух, что вложил в нее скульптор.
Он глянул на часы — как раз вовремя. По его расчетам, все заинтересованные лица должны быть в сборе. Машинально поправив кобуру под мышкой, он толкнул дверь.
— Есть кто?
Внутри стояла особая библиотечная тишина, сотканная из великого множества тех вечных вопросов, что так любили задавать мудрейшие мастера словесности, но отвечать на которые почему-то приходится пятиклассникам.
Лица классиков со стен неприязненно разглядывали Антона, словно догадывались, что не книжки он читать сюда пришел, не нравственные дилеммы постигать, а явился он совсем по другому, малоинтересному им делу…
Благоухание сдобы и копченых колбас, памятное ему по прошлому визиту, начисто унесло временем и сквозняком, пощадив лишь характерные запахи бюджетного учреждения, состоящие из старой бумаги, типографской краски и канцелярского клея. Стул библиотекарши пустовал, но на спинку была наброшена ватная телогрейка — добрый спутник любого, страдающего радикулитом.
Антон требовательно постучал костяшками пальцев по столу, и тишина нарушилась слабым поскрипыванием, доносящимся из-за стеллажей. Наконец, тяжело ступая, из полумрака выплыла хозяйка заведения.
Глаза на бульдожьем лице подозрительно прошлись по Антону.
— Ну? — неизменный выхухоль на голове качнулся. — Чего надо?
Запахнув ворот тяжелой вязаной кофты, она мрачно смотрела на него.
Антон покосился в сторону полок. Там, в глубине, что-то ненавязчиво прошуршало, словно шмыгнула мышь.
Он бодро сказал:
— Неласково же вы, Зинаида Михайловна, встречаете представителей правопорядка.
Она презрительно фыркнула, подперла рукой подбородок и моргнула.
— Очень вы мне нужны. А с порядком тут я и сама справлюсь… А если бы вы дурью не маялись, то и в деревне был бы порядок. Это ваши подопечные тут воду мутят — сектанты, дачники, жулики всякие… Вот кого вам надо ловить.
— Ловят, Зинаида Михайловна, мышей, а полиция обезвреживает преступников.
Она вздохнула и отвела взгляд.
— По делам, что ли, явился? Решкин-то твой где? Что-то в театре его не видать. Не заболел, часом?
— Орест Михайлович переведен на службу в областное управление, — вежливо пояснил он.
— На повышение, значит, пошел. Жалко мужика, съедят его в городе. Это ему не в райцентре коровам хвосты крутить…
Она засопела.
— Выходит, по его милости наш коллектив опять без актера остался. С кем Ревизора ставить? Сначала Надька сбежала, теперь еще и этот… Новостей по ее делу никаких?
— К сожалению, Надежда Павловна Велесова до сих пор числится пропавшей без вести. Сведений от нее не поступало…
Он вытащил из портфеля распухшую картонную папку и развязал тесемки.
— Эх, Надька, Надька, — протянула библиотекарша, искоса поглядывая на появившиеся на столе бумаги. — Куда же тебя занесло, пташка наша перелетная?.. Охо-хо… Ну что поделаешь? Молодая девка, ретивая, себе на уме. Я-то на нее какие надежды возлагала. Всему научила, что сама знаю. Мне на покой
