Феномен Солженицына - Бенедикт Сарнов

Разумеется, они работают только по будням. Если когда будете в Москве – загляните туда, там есть секретарша Мунира. Ей назовите себя, она свяжет Вас со мной.

Посылать «Нашу Страну» по почте – бессмысленно (и в Вермонт со средины мая – также). Но сразу сколько-то номеров кто угодно от Вас может завести, оставить Мунире. Это – в самом центре, внутренний дом «бахрушинских» домов, рядом с магазином Елисеева...

Мы уезжаем в конце мая. Сейчас усиленно собираемся, а Н. Д. уже в четвёртый раз в Москве, хлопочет обо всех устройствах. Внезапно умер её 32-летний сын, не болев перед тем, тяжёлый, оглушающий удар.

Всё-таки после октября 93, как там ни бранятся патриоты с коммунистической окраской, – а достигнуто впервые подобие стабильности: если бы не скинули Верх. Совет – Россия распалась бы в ближайшие к тому месяцы, если не недели: обе враждующие стороны заискивали перед сепаратизмом «республик», а области, негодуя – объявляли себя республиками. Нет, Россия ещё не потеряна, хотя так нравственно разбросанно ещё никогда не было...

Крепко жму руку. Ваш

Солженицын

21.6.98

Дорогой Николай Леонидович!

Не упускаю Вас из сердечной памяти.

К сожалению сейчас, после уже второго инфаркта, предписан мне долгий покой.

Поэтому повидаться нам ныне не удастся.

Но слежу и за Вашей газетой...

Посылаю Вам свою последнюю (во всех смыслах) публицистическую книгу. Может быть, Вам хотелось чего-то активней – но низверженное русское положение указывает нам крайнюю умеренность.

Из этой книги можете печатать в газете любые главы, только каждую – полностью, не сокращая.

18.5.93.

Дорогой Николай Леонидович!

А я собирался Вам написать ещё в начале года – и не был уверен, что Ваш адрес не изменился. Так и есть – изменился. Но – как это связано с изменением Вашей жизни? Отчего не пишете? Где семья? Как сыновья?

Спасибо за вырезки – чувства Ваши хорошо понимаю. Да Вы уже не раз и были в России. Боль – невыразимая, опасностей – лавина, а как помочь?

Как хоть людей вразумить, чтобы понимали? Патриоты сошли с ума – вступили в союз с коммунистами. Сегодня не осталось в России ни одного чистого (от этого союза) патриотического движения, партии, – только рассеянное множество честных людей.

(Николай Казанцев. Монархическая карта Солженицына)

В этой связке (А. И. сказал бы «сплотке») тоже собраны письма, написанные по очень разным поводам и очень разным людям. И они тоже отмечены тем же единством стиля, что и приводившиеся мною письма Хлебникова, Платонова и Пастернака. Но этот – эпистолярный – стиль Солженицына разительно отличается от стилистики его художественных творений. В его письмах, кому бы и по каким бы поводам ни были они написаны, нет и следа того «словаря языкового расширения», который он так щедро использует в своей художественной прозе и где эта языковая краска сплошь и рядом становится уже доминирующей.

И вовсе не пренебрегает он тут лексикой и фразеологией тривиального интеллигентского жаргона, над которой он так глумился ещё в своей статье 65-го года – «Не обычай дёгтем щи белить, на то сметана»:

...

...разномасштабные вопросы...

...психологический тип и характер Ленина, его внутренняя жизнь и бытовое поведение ...

...развенчивали революционную экзальтацию...

...самоограничение, а то и самоотречение как форма нравственного существования...

...игнорирование художественной природы моей книги...

Та его статья была резким полемическим ответом на статью академика Виноградова («Литературная газета» от 19 октября 1965 г.), и начиналась она глумливыми нападками на «авторскую речь» академика:

...

Он не ищет выразительных, ёмких слов и мало озабочен их гибким русским согласованием. Говорить о великом предмете нам бы стараться на уровне этого предмета. Если же «Заметки о стилистике» начинены такими выражениями, как «общесоциальные и эстетико-художественные перспективы», «структурно-стилистические точки зрения», «массовые коммуникации в современной мировой культуре», «в силу значительной интеграции»... – то такие «Заметки» угнетают наше чувство языка, затемняют предмет, вместо того чтобы его разъяснить, горчат там, где надо сдобрить.

(Александр Солженицын. Собрание сочинений. Том десятый. Вермонт – Париж. 1983. Стр. 467–468)

Но чем, спрашивается, его «революционная экзальтация» лучше виноградовских «интеграций» и «массовых коммуникаций»?

Или вот – такой пассаж из той же его статьи 65-го года:

...

Грамматический строй сохранял стойко то, что роднит наш язык с европейскими, но пренебрегал многими исконными своими преимуществами. Так, отглагольные существительные предпочитались среднего рода, долгие, на немецкий лад (когда их на -ение скопится кряду четыре-пять, выламывается язык и чуть ли зубы не болят), а мужского рода – краткие, сильные, поворотливые – опадали, терялись.

Кто скажет убывь (действие по глаголу), нагромоздка ? Обязательно: «убывание», «нагромождение». Кто напишет для сохрану ? Нам подай «для сохранения». И приноровка нам не свычна, то ли дело «приноравливание»! И перетаск мебели нам не так надёжен, как «перетаскивание».

(Там же. Стр. 469)

И вот – сам же нагнетает эти ненавистные ему отглагольные существительные среднего рода на -ение : «поведение», «самоограничение», «самоотречение», «существование». И зубы при этом у него не болят.

В этих своих письмах он не гнушается даже и советизмами. «Ваш переезд в Соединённые Штаты на постоянку...» пишет он в письме Н. Казанцеву. И правильно делает! Насколько это живее, выразительнее, чем уныло-казенное: «на постоянное место жительства». Но эта самая «постоянка» – она ведь не из того потерянного нами русского склада, к которому он призывает нас вернуться, а из ненавистного ему советского говорка . Именно ему, этому советскому говорку свычнее , как выразился бы в этом случае сам Александр Исаевич, не сберегательная книжка , а – сберкнижка, не столовая , а – столовка , не комиссионный магазин , а – комиссионка ... И тьма тьмущая других таких же, прочно вошедших в наш языковой обиход выразительных, живых и гибких словообразований: «планёрка», «летучка», «продлёнка», «десятилетка», «гражданка» (гражданская жизнь, не военная: «Ушел на гражданку», «Отвык от гражданки» ), «вертушка» (о телефонах правительственной связи), «времянка», «Ленинка» (о Государственной библиотеке имени В. И. Ленина), «загранка» (о заграничной командировке).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});