Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные. - Константин Радов

— Очень сожалею, что мне не удалось встретиться в Вене с господином советником Лейбницем, разминувшись на пару месяцев. Помимо выдающихся ученых заслуг, хотелось выразить ему решпект за одну политическую идею…

— Вы, верно, разумеете всеобщий мир?

— Да! Урегулирование всех противоречий между христианскими странами, дабы направить освободившиеся силы вовне, против общих врагов! Турецкие владения становятся в этом случае естественной сферой распространения цивилизации, поглощающей избыточный воинский темперамент европейских народов.

— Не только турецкие, насколько помню. Мне случалось беседовать об этом с господином советником. Прожект, несомненно, благородный, но не вполне считающийся с реальностью: король Людовик, полагаю, никогда не откажется от Луизианы и Новой Франции в обмен на предлагаемую ему свободу рук в Африке. Если бы у него были завоевательные планы относительно этой части света — им и сейчас никто бы не воспрепятствовал.

— Детали всегда можно исправить. Если не ошибаюсь, Россия у господина Лейбница в первоначальном варианте рассматривалась как пространство для расширения шведского королевства, теперь же она готова выступить как полноправная сторона, претендующая на свою долю в мировых богатствах. Причем направление интересов ее предопределено таким образом, что коалиция со Священной Римской Империей представляется естественной, противоречия же легко устранимы. При объединении усилий каждая из наших держав получит гораздо больше выгод, чем по отдельности…

…

Надежды мои не оправдались, и красноречие пропало втуне, ибо высокопоставленный собеседник любезно выслушал рассуждения о соединении сил европейцев против магометанских захватчиков, но не выказал интереса, превышающего пределы простой вежливости. Аргументы Матвеева о долге императора в отношении Речи Посполитой тоже прошли мимо цели, — а как иначе, если польский посол в Вене ни единым звуком не выразил отношения к прогулке турецкой армии по границам Волыни? И только господин де Фронвиль несколько дней спустя посеял сомнения в откровенности имперского главнокомандующего, купив у некого шёнбруннского служителя копию письма Евгения Савойского императору Карлу.

Достоверность сего послания сразу была заподозрена Андреем Артамоновичем по ряду погрешностей стиля: действительно, с парижского жулика сталось бы нагреть своего нанимателя на сотню полновесных талеров, сочинив бумагу самостоятельно. С другой стороны, упоминание подробностей, кои Фронвилю никак не могли быть известны, подтверждало утечку сведений из придворных кругов. А главное, последующие события слишком хорошо совпали с написанным. Возможно, какая-то впавшая в долги чернильная крыса просто изложила по памяти виденный документ или подслушанный разговор, передав смысл, но не букву.

"…Нынешний русский царь чрезвычайно умножил военные силы своего государства, благодаря европейским наемникам. Теперь русская дипломатияпытаетсянавязатьнам союз с назойливостью девицы известного сорта, пристающейк прохожим на улицах, соблазняя очевидной выгодой соединения против турок. Было бы серьезной ошибкой не принять во внимание последствий, которые повлечетстоль опрометчивыйальянс. В первую очередь это касаетсявнутриимперских отношений, вся система которых должна будет претерпеть коренные перемены в случае поддержкиВашим Величествомрусских притязаний на севере.

На первый взгляд, замена одной иностранной державы на другую в частигосподствана Балтийском побережье мало что изменит: легкомысленные люди могутдажепредполагать, что вытеснение шведов будет способствовать консолидации империи, посколькуцарьникогда не сможет приобрести в области между Бременом и Мемелем такие жепрочные позиции, как прежние хозяева положения. Устранение чужеродного влияния можно было бы приветствовать, если быэто не угрожало повернуть дела от плохого к худшему.

Ослабление Швеции в севернойГерманиидля насбесполезно и даже вредно, поскольку могущество, потерянное шведами, подберут Пруссия и Ганновер. Грубое давление извне сплачивает империю, усиление жепротестантскихкнязей грозитпоявлениемвнутри ееальтернативногоцентра.

Преимуществарусского союзаприменительно к турецким делам при внимательном рассмотрении оказываются тоже не столь очевидны, как при поверхностном взгляде. Огромное большинство христианских подданных султана наравне смосковитамиразделяет все заблуждениягреческогодуховенства и считаетцарясвоим естественным покровителем. Любая мера, которая покажется мнительному воображениюневежественныхвосточныхсвященников ущемлением их прав, повлечет апелляцию в Москву. Никакое разграничение не сможет служить надежным ручательствомот бесконечных склок, подрывающих самые основы союзнических отношений. Чем больший успех будет достигнут, тем скореесоюзникпревратится в соперника, а с течением времени — воврага. Есть основания предполагать, что в этом качестве русское царство может оказаться намного опаснейОттоманской Порты, которая давно уже достигла предела своих военных возможностей и дальше наращивать могущество не способна.

Перспективы роста России как великой державы в полной мере зависят от состоящих на царской службе иностранцев. Турки тоже принимают преступников и отщепенцев всех европейских наций, но обычно требуют от них перемены религии, что крайне ограничивает числоперебежчиков. У русских хватило ума смягчить условия, и результаты не замедлили сказаться. В последнюю кампанию они оказались способнынанести поражениевеликомувизирюи содержатьв то же самое времядве армии против шведов. Среди бродяг и авантюристов самого дурного толка, подобных тем, что наполняют вербовочные пункты в начале любой войны, к ним иногда попадают люди, достойные лучшей участи, нопо различным причинам не нашедшие себе местав Европе. Некоторые из них пользуются несомненным влиянием на царя, достигли большого значения и могут добиться еще большего. В высшей степени полезно было быдобиться их благорасположения, тем более что у деятелей этого рода честолюбие обычно подавляет все, даже корысть: можно обойтись без денежных расходов, ограничившись пожалованием почетного, но ни к чему не обязывающего титула.

Насколько важно заручиться симпатиями отдельных лиц, настолько же бессмысленно искать союза с русским государством в целом. Империя в состоянии собственными силами победить турок, если ВашемуИмператорскомуВеличеству будет угодно. Оттоманы в последнее десятилетие столь явно ступили натропуупадка, что нет никаких сомнений в исходе войны один на один, без помощи посторонних сил. Русские и так простирают своюсамонадеянностьчрезмерно далеко, с неуместнойдерзостьюпытаясьустанавливатьнаправления и пределы расширения владений Вашего Величестваза счет турецких земельвпредварительных планахкоалиции. Не стоит содействовать усилению страны, с большой вероятностью обещающей оказаться среди наших будущихпротивников. Особенно неприятно, что русские проповедуют альянс против Турции под флагом защиты Польши, явно стараясь установить в отношении республики некое подобиепротектората: в случае успехаэтовыведет их прямо на наши границы…"