Призвание миротворца - Павел Александров

— Это очень дорогой жезл… — начал было чернокнижник.

Чародейка молча протянула ему на ладони два крупных изумруда. Старый колдун опешил. Затем взял трясущимися руками камни.

— Да ведут тебя божества вечного мрака, дитя тьмы! С этим жезлом ты сумеешь отомстить. Он сотворен для мести. Многими болями, скорбями и утратами сопровождалось его создание. Выпей энергию жизни из своей жертвы, дочь тьмы, выпей, и будешь отомщена и возвышена!

Лесная чародейка глотнула слюну от подступившего отвращения. В ней взыграло омерзение к чёрной магии, привитое в Спящей сельве. На миг ей захотелось отказаться от покупки. Но другого сильного оружия ей сейчас не найти. Противник очень опасен, а магия сельвы не поможет ей в этом чужом душном городе.

Она сжала древко жезла, концентрируя мысли на задуманном, и пошла прочь. Заклинания тьмы, которые она когда-то поклялась забыть, послушно возрождались в памяти.

Подул ветер с южных гор, опаляя лицо полуденным зноем. Марк был голоден, но заходить в харчевню не хотелось. Он чувствовал себя потерянным и разбитым. Он не знал куда ему идти и что делать. Одиночество, которое он пережил в Морфелоне у глухих ворот королевского дворца, теперь казалось лёгким и мимолётным.

«Надо же… я пытался обрести нового друга, а в результате потерял всех».

Он часа два бесцельно бродил по городу, останавливаясь возле харчевен, откуда доносился манящий запах шашлыка и свежего хлеба, но так и не смог войти пообедать.

«Что происходит? Вот напасть-то! Я голоден, меня мучит жажда, в кошельке полно денег, а поесть не могу».

Город бурлил слухами и пересудами. Кое-где раздавались рыдания. Ближе к пристани чувствовался запах гари после вчерашних пожарищ. На каждом углу слышался шёпот о страшном некроманте, учинившем кровавую бойню у «Морского конька». По слухам, у злосчастного трактира полегло не менее двадцати человек, осталось множество раненых, сгорели в пожаре десятки лавок и складов, многие горожане стали жертвами мародёров и грабителей — для спокойного Мелиса это было чересчур.

«…А ведь Никта права! — вдруг отчётливо понял Марк. — Я и впрямь долго обманывал себя. Ещё с Мутных озёр я старался идти лёгким путём. Меня не пугала обязанность идти в стройном ряду наёмников Дубового Листа против солимов. Я не побоялся вылазки в Раздорожную Таверну. Я боялся одного — своего призвания миротворца. Потому и обрадовался новому миротворцу…»

«Только одно препятствие мешает тебе стать сверхчеловеком — страх!»

Марк вздрогнул, ощутив озноб. Слова Саркса вырвались, как будто не из памяти, а из ближайшей лавки. Он оглянулся по сторонам, на снующих прохожих в халатах, робах, платьях, чалмах… голова закружилась.

Ему стало страшно. Теперь, пройдя столько испытаний, он как будто снова возвращался в боязливую юность, когда страшился каждого шороха, каждого чужого взгляда…

«…Страх перед Богом, перед друзьями, перед самим собой. Страх впасть в искушение, страх вины, страх позора, страх, страх, страх…»

«Замолчи! — подумал Марк. — Во имя Спасителя… всё нормально. Просто я немного растерян, и он пользуется этим».

Надо найти аделианский храм. Надо помолиться и успокоиться.

«Ты можешь сколько угодно прикрываться аделианской моралью, верой в Спасителя и прочей чушью. Но однажды, я знаю, ты взглянешь в Зеркало Мглы…»

Марк шарахнулся от дымящей жаровни с шашлычным запахом: ему почудилось, что в этом дыму восстаёт нечто призрачное и роковое…

«Зеркало Мглы…»

— Ты не запугаешь меня, — прошептал Марк вслух. Пальцы его мелко дрожали.

«Только одно препятствие…»

Губы Марка шевелились. Он стоял посреди пыльной городской дороги и пытался прошептать молитву защиты из прошлого, когда был юн, слаб и боязлив.

«…мешает тебе…»

Он бросился бежать.

«…стать сверхчеловеком!»

Задевая прохожих, отпускающих ему вслед ругательства, Марк понёсся к Цветочной улице.

«Страх!»

Старый собиратель легенд, бывший архивариус Фабридий был удивлён, увидев запыхавшегося Марка у двери своего дома. Он стразу насторожился, оглядываясь вокруг, не гонится ли за его недавним собеседником свора даймонов.

— Что случилось, мой друг? Ты от кого-то убегаешь?

— Да… — выдохнул Марк. — От себя.

Эти слова успокоили старого архивариуса. Добродушно улыбнувшись, Фабридий провёл Марка в свою заваленную рукописями гостиную и угостил чаем. Марк жадно выпил кружку и попросил ещё. Одинокий старик был рад проявить гостеприимство. Вслед за глиняным чайником он поставил перед Марком тарелку с ячменной лепёшкой и ржаными сухариками — всё, чем мог угостить нежданного гостя.

Марк грыз старые сухари с куда большим удовольствием, чем если бы обедал сейчас шашлыком в харчевне. Постепенно, слово за словом, он рассказал старому собирателю легенд всё, что произошло у «Морского конька», включая своё видение Саркса. Об этой тёмной стороне Седьмого Миротворца старик знал только из сказаний и сейчас пристально смотрел на встревоженное лицо Марка, пытаясь понять его чувства.

— Вот, что случилось, почтенный Фабридий… Я стоял лицом к лицу с некромантом. Я пытался сопротивляться, но тщетно. Мне не одолеть этого врага. И знаешь, что самое ужасное? Саркс говорит: куда бы я ни шёл, что бы я ни делал, я всё равно буду следовать его плану. Понимаешь? Он одобряет любое моё действие! Если я не смирюсь, он приведёт меня к какому-то Зеркалу Мглы — я не знаю, что это, но… всего час назад я испытал такой страх перед ним… Что мне делать, почтенный Фабридий? Я пришёл совершить некую миссию от Бога, но чувствую, что меня всё настойчивей ведут к исполнению чьей-то злой воли… Помоги мне.

Архивариус недолго помолчал.

— Рад бы, но чем поможет тебе старый книжник, сидящий взаперти своего дома, как в келье? Ты говорил со своей хранительницей?

— Мы с ней поссорились. Она не понимает меня. Считает, что я должен оставить поиски Восьмого миротворца и вернуться в сельву.

— Плохо. Если уж она не в силах тебе помочь… возможно, тебе стоит поговорить с пророком Эйреномом из Храма Призвания. Или хотя бы с летописцем Эрмиосом. Они знают о миротворцах побольше моего. Да, и не вздумай покидать свою хранительницу! История нам печально повествует, что беды всех миротворцев начинались именно тогда, когда они разрывали пути со своими свершителями. Хранительница Никта — свершитель во время Седьмого миротворца. Непременно помирись с ней, и держитесь всё время вместе.

— Я обязательно это сделаю, — прошептал Марк, закрыв глаза. — Только теперь, когда я остался один, я понял, что без неё мне никуда…