Закон молодильного яблочка - Дарья Донцова

Федякина охотно откликнулась на ее просьбу и через пару месяцев навела порядок в чужом особняке. Потом уже Катя примчалась к Вале умолять ее приглядеть за усадьбой своей матери…

Спустя пару лет Валя стала самым востребованным кризисным управляющим и получает за свою работу большие деньги. Коля иногда шутит:

– Если я вдруг разорюсь, ничего у нас не изменится, мы на Валюхины доходы без проблем проживем.

Требуя солидной оплаты, Валентина ее полностью оправдывает, потому что после того, как она покидает ваш дом, все там работает как часы. Сколько народа мечтает заполучить Валеньку к себе навсегда, и не счесть, но подписывая с клиентом договор, она обычно предупреждает:

– Срок моей работы три-четыре месяца. Ночую я всегда дома, приезжаю к вам в шесть утра, уезжаю в десять вечера.

У Валюшки безупречная репутация. Она никогда не болеет, не опаздывает, не повышает голос, не злится, никого не ругает, не пьет, не курит, легко находит общий язык со всеми, может легко уговорить людоеда стать вегетарианцем, но берет только тех клиентов, которые ей нравятся. А еще Федякина четыре раза в году улетает куда-нибудь на край света и проводит там семь дней без любимого мужа, компьютера и телефона. Я отлично знала, что сейчас Федякина отправилась в Индию в какой-то богом забытый штат. Но она должна была вернуться несколько дней назад.

– Эй, ты меня слушаешь? – ворвался в уши голос Валюши.

– Ага, – ответила я.

– Ну так как?

– Что? – спросила я.

– Тебе кланялась моя свекровь, – засмеялась Валя. – Елена тоже вроде в разговоре участвует, а сама о своем думает, рифмы складывает. Ты же небось сейчас кого-то убивала!

– Нет, – вздохнула я, – в голове ни одной конструктивной мысли.

– Ладно, повторяю, – чуть громче произнесла Федякина. – У меня форс-мажор. Просто кошмар! Здесь наводнение, и я не смогла вовремя уехать в Дели. Опоздала на самолет. Окажусь в Москве не раньше чем через шесть дней. Жуть!

– Неприятно, но не трагично, – возразила я, – твой отпуск на сей раз будет длиннее.

– Вилка, ты не понимаешь! Моя репутация погибнет! Ведь я никогда не подвожу клиентов! Сегодня в семь вечера к Эмме Крамовой должна прийти домработница. Ты ее знаешь?

– Ни Эмму, ни горничную, которая к ней явится, никогда не видела, – заверила я Валю. – Хотя имени прислуги не знаю, может, мы где и сталкивались.

– Ужас, ужас, ужас! – затараторила Федякина. – Беда хуже разгрома Кутузова под Москвой!

– Ничего не понимаю, – честно сказала я.

– Объясняю коротко, но ясно, – продолжала Валя. – У меня теперь открыто бюро подбора персонала «Идеальные работники». Я никого ни разу не подвела. Думала, прилечу вовремя и сегодня к Эмме горничную пошлю. Но застряла в Индии. В общем, Вилка, придется тебе ехать к Крамовой вместо той домработницы.

– Ты хочешь, чтобы я работала у Эммы? Пока ты не вернешься? – ошалела я.

Из трубки раздались горестные всхлипывания Валентины.

– Вилочка, таракашечка, выручи!

Я попыталась отбиться от задания:

– Я договорилась написать для одного человека книгу, поэтому с утра до пяти вечера сижу в архиве. Бросить рукопись не могу, подписала договор.

– И не надо, – обрадовалась Валя, – Эмме нужен человек с восемнадцати часов. Дело ерундовое – за покупками сбегать, чай ей заварить, пол помыть, белье погладить. Вилочка, ты же когда-то была домработницей.

– Было дело, – согласилась я, – но…

Продолжить мне не удалось. Дверь кабинета распахнулась, оттуда выбежала медсестра. Увидев меня, она остановилась.

– Вы живы?

– Конечно, – сказала я, – и в ближайшие лет сто уходить к праотцам не собираюсь.

Ксения начала истово креститься.

– Слава богу!

В коридоре послышались шаги, я увидела стройного мужчину лет пятидесяти в костюме и рубашке с галстуком.

– Где тело? – спросил он.

Я разинула рот, Ксения показала пальцем на дверь библиотеки.

– Там.

Раздался стук каблуков, теперь ко мне приближались две молодые женщины с чемоданчиками в руках.

– Куда нам, Виктор Николаевич? – спросила одна из них.

Мужчина распахнул дверь.

– Сюда.

Прибывшие отправились в кабинет, я двинулась за ними и увидела Веру Васильевну, лежащую на полу. Около нее на коленях стояла Анна Семеновна.

– Я положила ее на твердую поверхность, – пробормотала врач, – но у меня же не реанимация, ничего подходящего с собой нет. Летальный исход, Витя. И у той, что раньше увезли, тоже exitus letalis[6]. Странно, да?

Глава 10

Не успела я выехать на шоссе, как мне позвонил Степан.

– Чего поделываешь?

– Пытаюсь добраться до Эммы к шести вечера, – пояснила я, – опаздывать неприлично.

– Эмма? – повторил Дмитриев. – Впервые слышу от тебя это имя.

– Сама его узнала не так давно, – вздохнула я и рассказала Степе про звонок Вали.

– Ну молоток Федякина, – крякнул Степан, – надо же, уломала тебя. Просто мастер переговоров. Значит, она открыла агентство по найму персонала? А почему в свой офис не позвонила, не велела сотрудникам найти домработницу? Тебе следовало сказать ей: «Валентина, я не занимаюсь поденной работой. При всем уважении к тебе, не готова на черный труд. И у тебя есть фирма. Почему мне трезвонишь?»

– Не сообразила как-то, – грустно призналась я, – сразу не пришло в голову.

– Тухлый ты кролик, – разозлился Степа. – Хм, согласилась не пойми у кого полы мыть… Забыла, что ты известная личность, Арина Виолова? Черт-те что прямо! Ну, Валентина, ну, погоди, я вернусь, услышишь ты тогда ласковое слово…

– Сама могу с человеком сурово побеседовать, разберусь с Федякиной! – воскликнула я.

– Ага, уже разобралась, – не успокаивался Степа. – Швабру с собой везешь или на месте выдадут?

– Лечу на ней, – хихикнула я.

– О! Удобно, пробок нет, – процедил Дмитриев. – Вот как тебя одну оставить? Мигом глупостей натворишь!

– Эмма инвалид, – остановила я Степана, – прикована к креслу. У нее есть компаньонка с необычным именем Франция Германовна, которая ухаживает за госпожой Крамовой, но с шести до десяти вечера сиделки нет. Поэтому на это время ей требуется домработница – чай подать, например, что-то купить сбегать. Я решительно отказывалась от роли, которую навязывала мне Федякина, но когда Валя сказала, что парализованная Крамова останется одна, а вдруг пожар…

– Дальше можешь не продолжать, – остановил меня Степа.

– Это всего будет пару раз, – забубнила я. – А еще мне сегодня пришлось дважды давать показания полицейским. Один оказался полным идиотом, второй произвел хорошее впечатление.

– Ты украла в трамвае кошелек, а когда тебя высадили, спустилась в метро, начала стрелять в окружающих чернилами из водяного пистолета и была задержана? – предположил Степан.

– Хорошая идея. И почему она мне раньше в голову не пришла? – парировала я. – Нет, повод был другой. Я зашла в кафе, за соседним столиком мужчина пил эспрессо, потом он вышел на улицу и умер. Похоже, у него инсульт.

– М-да, – долетело из трубки.

Я продолжила:

– А еще женщины в архиве решили полакомиться конфетами. Сотруднице Елене внезапно стало плохо, и ее увезли в больницу. Когда я вернулась из кафе, у заведующей библиотекой начался отек Квинке. К ней тоже приехал доктор. Я вышла в коридор, беседовала с Валентиной, а Вера Васильевна за это время умерла. Лена тоже не выжила.

– Надеюсь, ты конфеты не пробовала? – забеспокоился Степан.

Я повернула направо и притормозила у шлагбаума, который закрывал въезд во двор.

– Не сочти меня снобкой, но я не ем конфеты, в составе которых есть пальмовое масло, соевый лецитин и еще куча всяких удивительных составляющих. Мне нравится шоколад, в котором какао-масло, какао-бобы и больше никаких других ингредиентов. Ну еще, может, немного сахара. Ой, а заведующий архивом, Андрей Николаевич Шлыков! Это просто нечто!

Охрана во дворе дома Крамовой оказалась на редкость нерасторопной, шлагбаум долго не поднимали, и я успела подробно рассказать Степе о том, как странно ведет себя Шлыков.

– Похоже, у него и впрямь с мозгами беда, – сказал мой будущий муж, – на шизофрению похоже. Опасно около такого больного находиться, ведь неизвестно, что ему в следующий момент в голову взбредет. А если у человека еще есть и коллекция стрелкового оружия, то это совсем стремно. Сейчас позвоню Игорю, пусть он узнает, не лечится ли где сей тип. Вилка, если выяснится, что он псих, ты немедленно покинешь архив. Хорошо? Не хочу, чтобы моя жена от сумасшедшего пострадала. Ты мне дорога как память о детстве. И не смей со мной спорить!

– Собственно, я даже не собиралась, – вздохнула я, – самой некомфортно рядом с неадекватным дядькой. Но сейчас можно посещать психиатра в дорогой клинике анонимно. Хотя Шлыков не похож на человека с деньгами.

– Даже если он ходит на сеансы анонимно, Игорь все раскопает, – пообещал Степа.