Сны - Шиму Киа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джои стоял возле двери в школу, его отталкивали дети, спешившие на урок, а он стоял и не мог зайти. Подумав немного, барабанщик попытался всмотреться внутрь. Дети забегали в гардероб, оставляли верхнюю одежду, переодевались и быстро бежали в коридоры. Охранник, сидя за столом с монитором, оглядывал всех и здоровался с пришедшими. Виднелись полки, на которых стояли кубки, фотографии, медали- многолетние достижения школы. Вздохнув, Джои открыл дверь и вошел в здание. Странный теплый запах его тут же окутал. Сырой мрамор, лежащий на полу, и деревянная мебель создавали аромат чего-то уютного, домашнего, но торжественного, слова ты заходишь в древнюю кладовую, хранящую в себе историю чего-то значительного. Охранник посмотрел на нового юношу. Джои поздоровался с ним, тот кивнул, а наш герой прошел мимо него прямо в коридор первого этажа. В нем было немноголюдно: кто-то на уроках сидит, кто-то просто в кабинете любит проводить время на переменах, а самые маленькие бегали по этажу, играя в догонялки. Джои медленно шел, оглядывая двери в кабинеты, на которых висели таблички с номером помещения. Два больших столба, стоящих посреди этажа, удерживали на своей голове тяжелую верхушку здания. Джои дошел до лестницы на второй этаж. Поднимаясь по ней, он встречал сидящих на подоконнике большого окна музыкантов, репетирующих свои партии. Ступив на пол второго этажа, наш герой продолжил поиски. Звук балалайки вдруг стал слышен за одной дверью. «Класс балалайки». «Вот где Цуль учится», — подумал Цуль, послушал еще немного игру балалаечника и продолжил свое исследование. На стенах висели работы художников- выпускников музыкальной школы. Они были разной тематики, разного жанра, разной идеи, разных цветов.
— Джои! — тихо кто-то позвал барабанщика.
Лиу стояла за углом и махала рукой Джои. Герой подбежал к ней.
— Пойдем за мной, — девушка поманила парня за собой. Тот покорно следовал за ней.
Вдруг на всю школу раздавались постоянные грохоты, топот, стуки. Исходила это какофония из отдельного кабинета, находящегося рядом с большой дверью, ведущей неизвестно куда и парадной лестницей. Это хореографы репетируют свой новый номер, оттого такой шум. Лиу же словно не заметила грохоты и подошла к большим дверям, открыла их, заглянула и позвала Джои. Барабанщик вошел.
Это был актовый зал. Сцена, стоящая внизу и длинные ряды зрительного зала. На стенах висели прожекторы, из окон лился свет майского солнца. Здесь было пусто и тихо. Лиу закрыла дверь на ключ.
— Здесь будет пусто еще пару часов.
— Зачем ты меня позвала?
— Чтобы сделать тебе предложение.
— Какое?
Лиу медленно стала спускаться по ступенькам, находящимся по бокам зрительного зала, вниз. Она молчала.
— Почему я тебе нужен именно здесь?
— Ты боишься этого места? — вдруг отрезала девушка, спускавшаяся все еще вниз.
— Нет, — ответил Джои. — Я не боюсь этого места.
— А ДК боишься?
— Боюсь, — признался барабанщик.
— А почему ты его боишься?
— Потому что я провалился…
— Куда?
— В пропасть унижения…
— А ты красиво говоришь. Ты много читаешь?
— Нет, — Джои стал следовать за девушкой.
— Такие обороты… — она оглянула зал. — Опиши мне все вокруг.
— Ну… Солнечный свет в окнах пробирается прямо в зал. Красиво. Уютно…
— Ты можешь лучше. Я знаю.
— Годовая пыль летает в лучах дневного фонаря. Старые ступени скрипят под тяжестью заблудших пар ног…
— Почему заблудших? — перебила девушка, усевшись на кресло.
— Потому что цели у них нет.
— Как нет? Есть.
— И какая же?
— Определить будущие.
— И что же дальше?
— А дальше…, — она посмотрела на юношу, опрокинув голову. — А дальше пара ног сойдет со ступеней, взойдет на сцену, встанет в эффектные позы и заиграет дуэтом, покорившим весь мир.
— И что же за дуэт?
— Барабанщик и гитаристка.
— Как же так? Как они играть-то будут?
— А вот так. Гитаристка играет и поет, барабанщик играет и танцует.
— Не сможет он танцевать, — Джои стал спускаться ниже сидящей Лиу, — играет же он на барабанах сидя.
— Ты прав…, — задумалась девушка. — Тогда пусть тоже поет.
— Он петь не умеет.
— Научим.
— Это сложно.
— А путь наш не будет легким, — Лиу вскочила и быстро, опередив юношу, спустилась по ступеням вниз, повернулась лицом к Джои так, что одну половину ее лица освещал луч солнца, и проговорила. — Ты будешь верен мне?
Джои остановился. Он посмотрел в глаза девушки. Немного подумал, посмотрел на окно, затем оглянул зал и снова вернулся к ее очам. Тогда юноша спустился и тихо сказал:
— А если он ничего не умеет?
— Тогда я его буду учить.
— А если он сбежит?
— Тогда я его поймаю и буду учить.
— А если ты сама не знаешь и не сможешь научить его?
— Тогда, — она повернулась к нему лицом, — я научусь, поймаю его и буду учить!
Джои молча смотрел на нее. Поднялся на сцену и остановился, глядя в зрительный зал. Не было той темной границы между реальностью и пропастью богов, которые неумолимо критикуют за любую оплошность человеческого сердца. Рядом не было оркестра со злыми лицами, проклинающими его и ненавидящими. Это были пустые места, солнечный мягкий свет и тихое дыхание девушки. Джои стоял и смотрел со сцены. Он был выше всех, кто находился в этом зале. Выше всех тех балластов, которые критикуют его и опускают ниже. Сцена стала лишь частью помещения. Она не граница, она часть реальности.
Лиу, улыбаясь, тоже поднялась на сцену, зашла за кулисы, взяла две табуретки и поставила их возле Джои.
— Играй, — приказала она.
— Где?
— На этом, — Лиу указала на табуретки.
— На этом? — удивился Джои, девушка лишь промолчала.
Юноша сел на один стул и стал стучать по деревянной поверхности мебели, который глухим и точным звуком раздавался по всему залу. Герой на ходу придумал какой-то простой ритм, которому легко было следовать. Девушка прошлась вокруг стучащего паренька и в какой-то момент остановилась. Солнце мягко освещало первые ряды зрительного зала, проходя через пыльные и грязные окна мягким свечением. Пол сцены скрипел под весом девушки. Джои барабанил, ожидая следующего слова Лиу.
Вдруг она замычала. Затем стала напевать какую-то мелодию, а потом и вовсе заголосила простые «ля-ля-ля». Юноша держал ритм. Он понял, чего она хотела. Вместе они создали спонтанную музыку, находясь на пустой сцене, среди пустого зала, где одно лишь солнце было их главным зрителем, а эхо- аплодисментами.
Они посмотрели друг на друга, когда закончили выступление, и засмеялись…
IV
Идя по
