Воспитание оптимизмом: Записки директора Загорского детского дома для слепоглухонемых детей - Альвин Апраушев

Непосредственное включение слепоглухонемого ребенка в словесное общение требует от педагога изобретательности и профессионального мастерства. Чтобы слово внедрилось в сознание ребенка, воспитатель соблюдает три непреложных правила: слово должно быть коротким, нести в себе притягательный смысл и повседневно использоваться в общении.

— Вот вы говорите «слово», но почему «слово»? Ведь обучение начинается, наверное, с букв, с алфавита? — перебил меня режиссер.

— В том-то и дело, что не с букв. Буква не несет никакой смысловой нагрузки, ее не привяжешь ни к действию, ни к предмету. Ребенок не поймет полезности зазубривания алфавита. Совсем другое дело — слово. В нем скрыт смысл, его можно связать с предметом, действием, явлением. Оно, что особенно важно, выполняет коммуникативную функцию. Ребенок быстро усваивает это назначение слова.

По сути, при обучении слепоглухонемых языку мы воссоздаем процесс усвоения речи обычным ребенком. Обычный-то ребенок, усвоив навыки говорения, еще не подозревает, что он говорит звуками, что существуют буквы. На каком-то этапе это ему не обязательно знать. Главное, что он осознает пользу общения, его притягательность. То же самое наблюдается при обучении слепоглухонемых, только трудностей значительно больше.

— Каких?

— Ну, прежде всего обычный ребенок воспринимает не только обращенную к нему речь, но и речь, которую он слышит по радио, телевизору, речь беседующих между собой людей. Он может читать вывески, афиши, плакаты. Словом, обычный ребенок все время пребывает в речевой стихии.

У слепоглухонемого возможности восприятия слова ограничены только речью, обращенной непосредственно к нему, т. е. речью педагога. Представляете, сколько должен общаться педагог со слепоглухонемым ребенком, чтобы восполнить весь речевой фонд? Почти беспрерывно! Правда, у слепоглухих перед зрячеслышащими есть некоторые преимущества учебного характера.

— Неужели?

— В отличие от зрячеслышащих слепоглухие при определенных условиях легче овладевают грамотой. И этот парадокс объясним. Ведь информацию они получают только из грамотных источников. Это либо речь педагогов, либо книга. Кроме того, дактильная речь построена по морфологическому принципу. Поэтому у слепоглухих, как правило, нет ошибок, связанных с фонетикой, диалектными произношениями. Дактильно они говорят так же, как пишут.

— Так, значит, письменной речью они начинают овладевать очень рано?

— Да, с трех-, пятилетнего возраста.

— Выходит, что спор о целесообразности раннего обучения грамоте у вас давно решен в пользу такого обучения?

— Нам иначе нельзя. Если не обучать ребенка письменной речи в дактильной форме с раннего детства, — значит, лишить его средств общения, а это ведет к задержке психического развития. Чем раньше мы начинаем обучение словесной речи, тем большего успеха мы добиваемся в развитии ребенка.

— А есть ли принципиальное отличие вашей системы обучения от общепринятой в массовой школе или, скажем, в школе глухих, слепых? Что бы, на ваш взгляд, нам следовало особенно оттенить в фильме как специфическое в обучении? — задает вопрос сценарист.

— Да, есть такое отличие. Наше обучение предметное, трудовое. Невозможно представить успешное обучение слепоглухонемого ребенка словесной речи без деятельности, без «заземления» слов и фраз, без актуального соотнесения их с предметами и действиями, которые они обозначают. Еще труднее представить без предметной деятельности первоначальный период обучения, когда закладываются элементы человеческого поведения, человеческой психики. Начало обучения каждого ребенка связано с включением его в конкретную предметную деятельность. Предметная деятельность пронизывает весь педагогический процесс от первоначального обучения до профессионального. За последние годы сложилась система развивающей предметной деятельности. Она включает следующие этапы:

1. Индивидуальное самообслуживание.

2. Коллективное самообслуживание.

3. Общественно полезный труд.

4. Предпрофессиональная подготовка.

5. Профессиональный труд.

Нетрудно заметить, что система развивающей предметной деятельности совпадает с трудовым воспитанием слепоглухонемых детей. Этапы системы согласуются со сроками изучения определенных разделов учебных программ. Иначе и быть не может. При слепоглухонемоте эти процессы неразделимы. Ибо здесь невозможно, как в норме, созерцательное получение сведений об окружающем мире и обучение на основе такого восприятия. В нашем случае восприятие и воспроизведение слиты в едином действии рук ребенка. Слепоглухонемой одновременно «смотрит» руками и осуществляет практическое действие ими, повторяя движения рук обучающего. Это не методическое ухищрение — сам дефект предопределил необходимость воспитания и обучения слепоглухонемого через деятельность.

— А через какой образ, по-вашему, можно выразить специфику обучения слепоглухонемых детей?

— Руки — вот тот объект, который должен быть в каждом кадре. Руки, выполняющие и традиционные, и не свойственные им функции, должны быть все время в поле зрения оператора. Именно они, действующие, творящие, созидающие душу руки, отражают нашу специфику.

Давайте рассмотрим в связи с этим этапы развивающей предметной деятельности.

Индивидуальное самообслуживание — самая доступная пониманию и физическим возможностям ребенка сфера приложения собственного труда. В этой сфере и начинается его совместная с воспитателем деятельность, а вместе с ней и общение. Это и одевание ребенка в четыре руки, это и кормление его, и множество других совместных ручных манипуляций, направленных на удовлетворение естественных нужд. Совместная деятельность по индивидуальному самообслуживанию протекает в системе воспитатель — воспитанник, за ее пределы ребенок в познании мира и в общении не выходит. Именно в этот период руки ребенка овладевают первой несвойственной им функцией — осязательным восприятием, заменяющим зрение. Иными словами, функция глаз переориентируется на другой орган — руки.

Навыки восприятия окружающего мира совершенствуются и умножаются, начинают формироваться образы, а с ними и первые средства общения — жесты, затем общение переходит в словесное (дактильное, с помощью пальцевых букв). Рука ребенка принимает на себя функцию не только речеобразующих органов, но и органов слуха. Одной рукой ребенок говорит, другой — воспринимает речь собеседника.

Индивидуальное самообслуживание постепенно переходит в коллективное. Дети, объединенные в группы, начинают вступать под руководством педагога в деловые контакты между собой. Они сообща поливают комнатные цветы, помогают друг другу в индивидуальном самообслуживании, наводят совместно порядок в игровом уголке, протирают и расставляют мебель. Действия руки как речеобразующего и речевоспринимающего органа все более совершенствуются. Это помогает детям сотрудничать, достигать взаимопонимания. Сфера сотрудничества постепенно расширяется — коллективное самообслуживание переходит в общественно-полезный труд.

Общественно полезный труд дает слепоглухонемому ребенку представление о многообразии окружающего мира. Именно для этого в детском доме в миниатюре воссозданы различные стороны хозяйственной деятельности человека. Слепоглухонемой ребенок должен и мышку в руке подержать, и курицу потрогать, и овцу осмотреть, и лошадь ощупать. Он должен знать, как растут морковь, яблоки и овес. Но для этого нужно самому участвовать в сельскохозяйственных работах. Ибо сущность вещей познается путем воздействия на них.

— Очевидно, при более глубоком знакомстве с жизнью детдома мы сумеем оценить пользу общественно полезного труда в развитии ваших воспитанников. — Останавливает поток моих рассуждений сценарист. — Пока же трудно представить, как дети с такими сложными дефектами могут что-то делать. Совершенно для меня непостижимо, каким образом они, например, участвуют в сельскохозяйственных работах, выращивают овощи, кормят животных.

— Мне понятны ваши сомнения. Важно вызвать у слепоглухонемого интерес к труду. Это великий стимул. Он рождает у ребенка стремление изобретать способы своего участия в труде.

А вот и пример. Вначале никто не мог понять, как полностью слепоглухонемому Вове Т. удается отличать занятую кроликом клетку от пустой. Дело в том, что открывать клетки и ощупывать их внутреннее пространство он не мог, так как дверцы были закрыты. Оказалось, ребенок изучил психологию своих прожорливых подопечных. В каждую очередную клетку сквозь отверстие мелкой сетки он просовывал былинку и терпеливо ею шевелил, пока привлеченный свежей приманкой кролик не начинал ее жевать. Почувствовав натяжение былинки, Вова закладывал в кормушку пищу.