Отчего вы не буддист - Дзонгсар Кхьенце

Если нас поразила стрела страсти, все наши обычные чувства, рассудительность и здравый ум улетучиваются, а ложная гордость, развращённость и безнравственность просачиваются внутрь и за нимают их место. Отравленные, мы не останавливаемся ни перед чем, чтобы заполучить желаемое. Человек, поражённый страстью, может найти сексуально привлекательной уличную проститутку с формами бегемота, хотя красивая девушка преданно ждёт его дома. Словно мотылёк на огонь и рыба на крючок с наживкой, многие из нас на этой земле попадали в ловушку, соблазнённые едой, славой, похвалой, деньгами, красотой и почётом.

Страсть может проявиться и как жажда власти. Охваченные ею, мировые лидеры совершенно безразличны к тому, что их жажда власти разрушительна для планеты. Если бы не алчность некоторых людей, жаждущих наживы, автострады были бы полны машин, питаемых солнечными батареями, и никто в мире не голодал бы. Такие достижения возможны физически и технологичес ки, но явно невозможны с точки зрения правящих в мире эмоций. А тем временем мы ворчим насчёт окружающей нас несправедливости и осуждаем таких людей, как Джордж Буш – младший. Сами поражённые стрелами алчности, мы не видим, что именно наше собственное желание – иметь такие удобства, как дешёвая импортная электроника, и такие предметы роскоши, как внедорожник «хаммер», – на самом деле способствует несправедливым войнам, опустошающим наш мир. Каждый день в Лос-Анджелесе во время часа пик специальная полоса для автомобилей, перевозящих несколько человек, пуста, тогда как тысячи машин с одиноким водителем заполоняют остальную часть дороги. Даже те, кто устраивает марши протеста под лозунгом «Нет кровопролитию ради нефти!», нуждаются в нефти, чтобы иметь возможность покупать привозные киви для своих фруктовых десертов.

Из-за стрел Мары вспыхивают бесконечные распри. На протяжении всей истории религиозные деятели, которые, по всеобщему мнению, должны быть выше страстей и служить для нас образцами чистоты и праведности, оказываются столь же жадными до власти. Они манипулируют своими последователями, угрожая им адскими муками и суля райское блаженство. Ныне мы видим, что политики манипулируют выборами и предвыборными кампаниями до такой степени, что без малейшего зазрения совести обрушивают крылатые ракеты «томагавк» на ни в чём не повинные страны, если это может склонить общественное мнение на их сторону. Кого заботит, выиграли ли вы войну, если вы уже выиграли выборы? Иные политики выставляют напоказ свою религиозность, инсценируют покушение на себя, фабрикуют героев и организуют катастрофы – и всё это с целью утолить свою жажду власти.

Если человеческое «я» переполнено гордостью, на эмоциональном уровне это может проявиться бесчисленным множеством способов: фанатизм, расизм, моральная неустойчивость, боязнь неприятия, боязнь неприятностей, бесчувственность – вот лишь некоторые из них. Движимые мужской гордостью, представители сильного пола умаляют роль и подавляют энергию более чем половины людского рода – женщин. В период ухаживания обе стороны проявляют гордость, постоянно оценивая, достаточно ли хорош для них другой человек и достаточно ли они хороши для другого человека. Движимые гордыней, иные семьи тратят целые состояния на свадебную церемонию, длящуюся один день, хотя заключённый брак, возможно, и не будет долгим, в то время как в тот же день и в той же деревне люди умирают с голода. Турист нарочито и демонстративно даёт десять долларов чаевых швейцару за то, что тот толкнул перед ним вращающуюся дверь, а в следующую минуту торгуется из-за пятидолларовой футболки с продавщицей, которая пытается заработать на жизнь для своего младенца и семьи.

Гордость и жалость тесно связаны между собой. Если вам кажется, что жизнь у вас тяжелее и несчастнее, чем у других, это просто проявление привязанности к собственному «я». Когда у «я» возрастает жалость к самому себе, не остаётся места для сострадания к другим. В нашем несовершенном мире так много людей страдали в прошлом и страдают по сей день. Однако страдания некоторых людей считаются более «важными» страданиями. Хотя у нас нет точной статистики, можно с уверенностью сказать, что число коренных жителей Америки, убитых европейца ми при колонизации Северной Америки, по меньшей мере равно числу жертв других случаев геноцида, признанных историками. Однако соответствующего общепризнанного термина – такого, как антисемитизм или холокост, – который обозначал бы эту немыслимую бойню, нет.

Массовые убийства, организованные Сталиным и Мао Цзэдуном, тоже не имеют отличительных наименований, хотя и существуют музеи, беско нечные документальные и полнометражные фильмы и судебные иски о реабилитации. Мусульмане жалуются, что их преследуют, но забывают о том, какие разрушения несли с собой их предки-моголы, которые завоевали большую часть Азии, рас пространяя ислам. Свидетельства тогдашнего разорения видны до сих пор – это древние руины памятников и храмов, некогда возведённых из любви к другому богу.

Существует гордость от принадлежности к какой-то школе, традиции или религии. Христиане, иудеи и мусульмане верят в одного и того же Бога, и в некотором смысле они – братья. Но вследствие гордости, которую питают последователи этих религий, и их мнения о том, что именно они «правильные», религии эти стали причиной большего количества смертей, чем две мировые войны, вместе взятые.

Причина расизма – эта та же отравленная стрела гордости. Многие азиаты и африканцы обвиняют в расизме белых жителей Запада, но расизм существует и в Азии. На Западе есть хотя бы антирасистские законы и на официальном уровне расизм осуждают. Однако сингапурская девушка не может при гласить своего мужа-бельгийца домой, чтобы познакомить с семьёй. Этнические китайцы и индийцы в Малайзии не могут получить статус «бхумипутры» («Сына земли», или коренного жителя. – Прим. ред.) на протяжении многих поколений. В Японии многие родившиеся там корейцы всё ещё не натурализовались. Хотя многие белые усыновляют цветных детей, вряд ли состоятельная азиатская семья когда-либо усыновит белого ребёнка. Немало уроженцев Азии считают такое смешение культур и рас неприемлемым. Интересно, как азиаты восприняли бы противоположную ситуацию: если бы белым людям миллионами пришлось мигрировать в Китай, Корею, Японию, Малайзию, Саудовскую Аравию и Индию? Что, если бы они организовывали свои общины, отнимали у местных рабочие места, выписывали себе с родины невест, поколение за поколением разговаривали на своём языке, отказываясь говорить на языке исконных жителей этой страны, и в довершение всего поддерживали религиозный экстремизм у себя на родине?

Другая стрела Мары – зависть. Это одна из эмоций, более всего свойственных неудачникам. Она проявляется иррационально и порождает причудливые истории, чтобы сбить вас с толку. Она может поразить внезапно в самое неожиданное время, например, когда вы наслаждаетесь прослушиванием классической симфонии. Хотя у вас нет никакого намерения стать виолончелисткой и вы никогда и пальцем не прикасались к виолончели, вас может охватить зависть к ни в чём не повинной виолончелистке, с которой вы никогда даже не встречались. Одного того факта, что она талантлива, будет достаточно, чтобы отравить ваш ум.

Почти весь мир завидует Соединённым Штатам. Многие из религиозных и политических фанатиков, высмеивающих и критикующих США, называя американцев подручными сатаны и империалистами, вывернулись бы наизнанку, чтобы получить «грин кард», если таковой у них ещё нет. Движимое чёрной завистью, общество, зачастую подстрекаемое средствами массовой информации, почти всегда набрасывается на тех, кто пользуется успехом в финансовой, физической или интеллектуальной области. Некоторые журналисты предпринимают попытки защищать аутсайдеров и «простых людей», но часто они боятся упоминать, что некоторые из этих «аутсайдеров» на самом деле фанатики. Эти журналисты отказываются освещать какие-либо их преступления, а те немногие, которые отваживаются высказаться открыто, рискуют быть заклеймёнными как экстремисты или шовинисты.

Эгоистически желая заполучить больше учеников-последователей, коварный Мара проповедует свободу, но если кто-то по-настоящему ею воспользуется, вряд ли Маре это понравится. По существу, мы предпочитаем, чтобы свобода предназначалась только для нас, а не для других существ. Неудивительно, что, если мы или кто-то ещё действительно станем пользоваться всеми своими свободами, нас не везде будут приветствовать. Так называемые свобода и демократия – просто ещё одна система подчинения, выстроенная Марой.

Вы можете думать, что не все эмоции – страдание: а как же любовь, радость, творческое вдохновение, преданность, восторг, покой, чувство единства, чувство удовлетворения, утешение? Мы считаем, что эмоции необходимы для творческого самовыражения: поэзии, музыки и других видов искусства. Наше определение страдания нечётко и ограниченно. Сиддхартха дал более широкое и при этом намного более точное и чёткое определение страдания.