Сага о Белом Свете. Порнократия - Евгений Черносвитов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зал встал! Гром аплодисментов был такой силы, что старинные люстры из дворцов польских шляхтичей, закачались, хрусталь их мелодично зазвенел, как если бы в зале Шаляпин исполнял бы «Блоху»!..
…Авруцкий получил только Государственную Премию. Владимир Николаевич – ученую степень доктора и звание профессора. Так как Сергей Васильевич был с самого начала включен в группу Авруцкого, ибо апробировал препараты, после их проверке на животных, в больнице, в которой работал. Конечно, с официального согласия директора Института им. В. П.Сербского, академика Г. В. Морозова, ему полагалась степень доктора медицинских наук, от которой он категорически отказался. Мотивируя свой отказ тем, что препараты апробировались в разных советских клиниках, а степень доктора присваивали только ему. По существу, он был прав. А формально – нет. Никто из врачей других клиник, где апробировались препараты, не был официально включен в группу Авруцкого…
«Давай, притормози, я спрошу у мужика, как проехать к Лычаковскому кладбищу. Ты, по своей карте, уже полчаса колесишь возле одних и тех же столбов!» – сказал Сергей Володе. Они решили развеяться и отдохнуть от Конгресса в тени надгробий и тишины знаменитого Лычаковского Кладбища, и заплутали. Впереди шел мужчина, наверняка местный. Володя, догнав мужчину, поехал медленно, а Сережа высунулся в окошко и спросил:
«Товарищ, скажите, как проехать к Лычаковскому кладбищу?»
«Волга» почти касалась бампером ног мужчины, а он продолжал идти, словно не слыша, что к нему обратились! Сергей еще раз, громче повторил свою просьбу. Мужчина продолжал спокойно идти. Тогда Володя, остановив машину, вышел из нее, догнал мужчину и сказал:
«Pan powiedzieć, jak dostać się na cmentarz Łyczakowski we?» Мужчина тут же резко повернулся, лицо его расплылось в улыбке, и он ответил:
«Och, mówisz po polsku bardzo dobry, bardzo dobry panie!» Потом добавил, продолжая улыбаться:
«Czy naprawdę mówić po polsku?» «Nie, bo wiem, że kilka zwrotów tylko zaczął nauczać».
«Ну, тогда я буду говорить по вашему, по-русский… Но вас я не люблю… Мой отец сражался против вас. Как раз на Лычаковском кладбище, прятался в старинных склепах… Обязательно туда сходите! Они с шестнадцатого века… Красноармейцы не могли справиться с нашими вплоть до пятидесятого года. Потом все поубивали и в склепах оставили…»
«Так ты, сын власовца или бандеровца?» – не выдержал Сергей, выскакивая из машины. Мужчина обернулся к нему, видимо собираясь что-то резко ответить, но вдруг словно остолбенел, Володя и Сергей с любопытством смотрели на него. Потом, придя в себя, весьма дружелюбно заговорил: «Парень, ты знаешь, что очень похож на Сергея Есенина?»
«Знаю! Только внешне…»
«Я перевел почти всего Есенина. Очень люблю его стихи. Я – поэт и переводчик… Еще я люблю Лермонтова. Тоже небольшую книжечку его лирики выпустил на польском… Пушкина не смог перевести, хотя люблю и понимаю…»
«Интересно!» – в слух сказали Сергей и Володя. Мужчина открыл небольшую сумку, вынул оттуда тоненькую книжке и сказал:
«Только одна и осталась! Все раздарил! Но тебе, Сережа, подарю!»
«А я и действительно Сережа! Только не „Александрович“, а „Васильевич“ и фамилия моя не Есенин, а Хорошко… Прошу, так и подпишите: Сергею Хорошко…»
«Странная у тебя фамилия – Хорошко, да и ты, наверняка ей соответствуешь!..
…«Простите, ребята, за первоначальную негостеприимность… А, что, может ко мне забежим? По рюмочке настоящей „Сливянки“ выпьем…»
«Спасибо, у нас через час банкет. Мы с Конгресса. Видели, наверное, афиши? Весь город ими расклеен!»
«Вы – врачи?» «Врачи».
«Мой отец тоже был врач…».
Мужчина присел на корточки и на колене подписал книжку Сергею, по-русски:
«Другу Сергею Хорошко на добрую память! За то, что он очень похож на моего любимого поэта Сергея Есенина!»
Поблагодарив львовского поэта – поляка, останки отца которого покоятся в старинном склепе Лычаковского кладбища, с автоматом рядом, сражавшего неистово против Советской Армии, друзья пошли к машине. Захлопнув дверь, Сергей на прощанье крикнул мужчине:
«Do widzenia, panowie! Dziękuję bardzo za Esenina!» «I dziękuję do życia Esenina Serge!»
…На обложке книжки было: JESIENIN. На развороте, где оставил надпись польско-львовский поэт – Sergiusz Jesienin. POEZJE. И мелким шрифтом – Poezje wybral i przełożył TADEUSZ NOWAK.
Глава 4. У бурятки все в порядке
«Amour et Voyage. Ça c’est ce que j’appelle un gros câlin!»4
«Как – голыми? Даже без трусов?» – Испуганно воскликнул Владимир Николаевич, даже баранку «Волги» чуть не бросил. Они ехали за тремя мини автобусами где-то в огромной степи, темной-претемной ночью, только фары передних микроавтобусов и собственной машины, освещали… весьма широкую и хорошо асфальтированную дорогу. Они ехали на банкет. А куда, – держалось хозяевами Общества невропатологов и психиатров Западной Украины, в полном секрете. Одно было известно всем, что они ехали на банкет. Нет, не на обычный банкет, который организуют хозяева каждого Всесоюзного слета невропатологов и психиатров после работы, а какой-то экстравагантный, прямо-таки, пикантный!
«Я случайно подслушал, как один профессор львовского медицинского института, смеясь, рассказывал своему коллеге-якуту, что его ждет на банкете, – начал свой долгий рассказ Сергей, повернувшись лицом к Володе, – сначала накормят деликатесами и напоят заморскими винами, а потом всех узкой лестницей, цепочкой, поведут в… башню. Там, львовская сауна. Так вот, в предбаннике все должны раздеться догола и оставить одежду в одной из многочисленных ячеек вместе с часами, драгоценностями и с содержимом карманов. В сауну, хотя она и огромная, будут пускать абсолютно голыми и порциями. Как в крематорий! Назад хода нет. В трусах тоже хода нет. В сауне полумрак. Устроена она так, что для всех найдется место: и для любителей погорячее, и для тех, кто жар плохо переносит… Но, самое интересное – это выход из сауны. Как только ты готов, подходишь к одной из дверей – в сауне их несколько. У двери стоит студент или студентка медицинского института, естественно, совершенно голый, или голая! Он, или она, скажет: „Не бойтесь. Это не смертельно!“ И быстро, открыв дверь, мгновенно толкнет тебя в кромешную темноту… И ты полетишь по почти вертикальной металлической, винтами, горки, с невероятной скоростью! И попадешь… в небольшой и достаточно глубокий для мужчины среднего роста, бассейн с ледяной водой. По краю бассейна стоят голые студенты обоего пола. Каждый – у лестницы из бассейна. Он, или она, кого выберешь, подадут тебе руку, и помогут подняться по лестнице из ледяной воды в теплое помещение, в котором царит полумрак. Тебя проводят к одной из дверей. Дверь откроется, как только ты подойдешь к ней. И ты оказываешься в огромной комнате, с точно такими же шкафчиками, какие были на верху. И на том же самом месте, в „той же самой“ (удивительно!) ячейке, где ты оставили одежду, найдешь свою одежду в целости и сохранности, точно так, как ты ее положил! Там, но уже одетые в национальную пляжную одежду – пестрые разноцветные трусики – на мальчиках и девочках, заметь, без лифчиков… Студент или студентка, как пожелаешь, начнут тебя нежно и ласково протирать супер мягким полотенцем ВСЕГО! Особо нежно, прямо таки с эротическими ласками, твою задницу и передницу… Они, протирая, непременно спросят тебя: а не желаешь ли ты получить релаксирующий массаж? Если ты желаешь, они спросят: с мальчиком или с девочкой? А, если хочешь, то с мальчиком и девочкой, с двумя мальчиками, с двумя девочками… Если согласишься и выберешь, с кем, тебя протрут и отведут в одну из многочисленных комнат с массажным столом и массажистом или массажисткой, или обоими… Во, что нас ждет, Володя! Ты газу-то прибавь, а то остановились и автобусов уже не видно…»
«Сережа, я, кажется, два раза спустил, пока ты говорил…, придется, прежде, чем трусы снимать, их выстирать… там это предусмотрено?»
«Думаю, Володя, там все предусмотрено!..»
«Ну, тогда я уже не боюсь и не стесняюсь… Но мне неприятно будет сидеть голым рядом с голой Марией Васильевной… ей уже около 65…»
«Да ты будешь, как на конвейере. Сидеть придется, если только в сауне, но она огромная: возьмешь студентку или студента и полезешь с ней или с ним на самый верх, ты, ведь, к жаре и проституткам привык, когда работал в Аддис-Абебе…»
«Не смей называть наших студентов проститутками! Это у них трудовой семестр! Кстати, ты не знаешь, а трахать их можно?..»
«Да это знаменитый Свиржский замок! – воскликнул Володя, выходя из машины и потягиваясь. Сонливость с него, вперемежку с эротической усталостью, как рукой сняло! – Я тебе сейчас, вкратце, расскажу, куда нас занесло, друг мой Серега!» И Володя, радостным и бодрым голосом начал рассказывать еще осоловевшему от усталости, Сергею…
«Мы находимся в 40 км. от Львова. Или, если быть точный, в 42 км. от Львовской Оперы. Замок находится между Бобровкой и Перемышляны, поселками с 20 тысячами, не больше, населения. Это – чрезвычайно историческое место: все, что происходило на Западной Украине, так или иначе захватывало Свиржский замок. Просто удивительно, как он сохранился в первозданном виде! НЕ вздумай куда-нибудь уйти от замка. Тут кругом непроходимые болота, даже в лесу. Здесь много озер и течет прекраснейшая река Свирж, богатая рыбой, как лес богат всяким зверьем, даже волки есть…»
