Борьба исполинов - Максим Калашников

Так что если хотите увидеть мир нашей победы в конце ХХ в. (хоть и не идеальный), поезжайте в Минск…

Несостоявшийся Великий прорыв

Победа Русской цивилизации могла быть гораздо глубже и прочнее, соверши советское руководство еще один ход в духе метаисторического психотриллера. Ей нужно было превратить Союз в центр альтернативного цивилизационного развития.

По сути, Сталин превратил СССР в гигантскую корпорацию, превосходившую по силе, богатству и возможностям все эти «боинги», «майкрософты», «би-пи» иже с ними. Даже изрядно запущенная и разболтанная за десятилетия правления Хрущева и Брежнева, она обладала сильнейшими «козырями в рукаве».

Первым козырем была возможность сконцентрировать силы и средства на правильно выбранных приоритетах, толково поставленных задачах. Долгие годы такая способность использовалась для гонки вооружений. Но ведь можно было поставить и другие цели. Создадим самые дешевые в мире технологии строительства! Новую энергетику. Энергосберегающие аппараты. Медицину, не требующую дорогих лекарств. Биофотонические агротехнологии и технологии активизации возможностей живой материи. Простроим центры, где станут создаваться кадры с пробужденными способностями центральной нервной системы.

О том, как наша страна могла совершить ГТР – гуманитарнотехнологическую революцию, – мы с Родионом Русовым писали в книге «Сверхчеловек говорит по-русски». Она должна была стать завершением двух предыдущих советских революций: ВТР (властетехнической) в 1920–1930 гг. и НТР (научно-технической) в 1940–1960 гг. Более того, сегодня ГТР становится главнейшим условием сохранения Русской цивилизации…

Второй козырь СССР – огромные производственные мощности и корпус отлично подготовленных инженеров, исследователей и ученых, способных решить практически любую поставленную задачу. Советская система образования каждый год поставляла стране новых и новых творцов. Задача сводилась к тому, чтобы создать в стране «республики творцов», особые «города мастеров» – технополисы с минимальной бюрократией. Так, чтобы творцов не облепляли стаи бюрократов. Кому творить не дано, но кто любит поруководить.

Третий козырь – незадействованные технологии организационного оружия и новейших управленческих технологий. Разработки, связанные с именами Побиска Кузнецова, Спартака Никанорова, Стаффорда Бира и других, давали нам великолепнейший шанс: побороть неповоротливость чиновничьего аппарата, радикально его сократив. Оргоружие давало возможность осуществялять сложнейшие программы развития страны без создания новых бюрократических структур, за счет интеграции уже имеющихся. Оно увязывало в один план работу тысяч организаций, заводов и коллективов самых разных ведомств, отлично высвечивая эффективность каждого из них. Сами понимаете, какая экономия времени, ресурсов и труда в итоге выходит.

Если бы Советский Союз задействовал эти три козыря!

Загвоздка заключалась в том, что советская верхушка не желала ничего делать для победы. Она больше не стремилась рисковать, брать на себя ответственность, неизбежно конфликтовать друг с другом и что-то менять. Ей казалось проще договориться с врагом и заняться сладкой приватизацией советского достояния. Заслуга же американцев в том только и состоит, то они просекли и использовали умонастроения верхов СССР.

СССР проиграл не потому, что у него не хватало материальных ресурсов, специалистов и технологий. Разгадка нашего поражения в идиотской системе, выносившей «наверх» мелкие душонки .

А если бы у нас была иная элита у власти? И тогда всё – янки просто надрывались. Приходилось идти либо на сворачивание социальных программ, либо на прекращение гонки вооружений.

Надо признать, читатель, что причины поражения Союза лежат не столько в экономической или военной плоскости, сколько в психологической! США в войне 1946–1991 гг. удался психотриллер особого рода. Какой? Как им удалось свалить СССР?

Давайте попробуем изучить эту проблему.

Два направления атаки

«В Багдаде все спокойно, спокойно, спокойно…» Словами этой песенки из прекрасного советского фильма «Волшебная лампа Аладдина» (1966) можно охарактеризовать всю информационную политику брежневского времени 1964–1982 гг. Страну убаюкивали. У нас не может ничего случиться, кроме хорошего! Над головами советских людей – только мирное голубое небо. Наш покой бережет Советская Армия, и нет силы сильнее ее. Нами руководят мудрые, убеленные сединами вожди, а коллективный разум партии принимает только разумные решения.

В отличие от Запада у советских людей в семидесятые-восьмидесятые не было страха перед ядерной войной. Это могут засвидетельствовать те, кто помнит ту эпоху. В этом было немалое благо, но одновременно и источник огромной слабости.

Дело в том, что над страной сгустилась атмосфера скуки. Исчез «драйв». Все стало пресным. Даже полеты в космос. «Все системы работают отлично!»

Страна расслабилась. И расслабление это коснулось советской верхушки. И это прекрасно просек наш противник.

Президент Рейган начал натиск в 1981 г.

Сегодня видно, как американцы повели атаку по двум направлениям.

Первым стала всеохватная метавойна против СССР. Вторым – революция в военном деле, начатая в начале восьмидесятых.

И тем и другим Америка умело поразила сознание советской элиты.

«Пятая колонна»

Одна ее часть до полусмерти испугалась. Кто-то начал панические, неадекватные действия, ввергая страну в бессмысленные затраты и безмозглые шаги в гонке вооружений, один в один копирующие американские – включая и откровенный блеф США. Кто-то решил любой ценой добиться примирения с США. А кто-то просто повел дело к капитуляции.

Так возникла (де-факто) «пятая колонна» – отряд пособников врага внутри СССР.

Супостаты угадали самое слабое место престарелых правителей СССР 1980-х – их панический ужас перед угрозой войны. В те годы кремлевцы состояли из тех, кто в Отечественную был 30-40-летним руководителем среднего звена. Уж они-то на всю жизнь запомнили чудовищное напряжение, страх обстрелов и бомбежек, бессонные ночи и леденящее чувство, которое испытывали при известиях о том, что немцы взяли очередной город или совершили новый прорыв. Сам кремлевский лидер Брежнев был 1906 г. рождения: ему в начале решающей схватки между США и СССР было уже семьдесят пять. В восьмидесятые он и ему подобные высшие сановники СССР были уже глубокими старцами с ослабленной волей, трясущимися от немощи коленками и вечными мыслями о том, как бы не умереть завтра. Их ум, пораженный склерозом, утратил гибкость и смелость. Перспектива новой схватки – с новыми напряжениями и рисковыми ходами – повергала стариков в состояние, близкое к смятению.

Враг учел, что большая часть смелого, преданного стране и энергично-технократического поколения, родившегося в начале 20-х, пала в войне с Гитлером.

Другая часть советских вельмож – 30-х и более поздних годов рождения – сама не воевала. Но оказалась пораженной гнилью в душе. Драться за будущее и побеждать в схватке с Америкой этот отряд элиты не хотел. Кто-то из ее числа давно поверил в сказки о том, что с янки можно договориться и пойти на разрядку. Кто-то поверил во вражеские заклинания о том, что Союз смертельно болен. Кто-то просто решил сдать свою страну и уже по ночам мечтал заняться приватизацией колоссального советского богатства.

Было племя относительно молодых референтов при высшей бюрократии – выползней из хрущевской эпохи. Эти свою страну не знали и презирали, о волшебной силе русских изобретателей и ученых ведать не ведали, молились на примитивные западные теории о рынке и демократии. Такие мечтали войти в «мировую элиту» и потреблять по западным стандартам. А за это они готовы были идти на любые уступки. Референты эти соответствующе влияли на умы своих патронов, подсовывая им только выгодные для себя справки и сводки. Они нагнетали страх и неуверенность в высшем эшелоне советской бюрократии.

Имелась и многочисленная «пятая колонна» Запада в виде тысяч сыночков и дочек партийной знати. Те с жиру бесились, при виде картинок Запада в экстаз впадали, мечтали о тряпках, магнитофонах и тачках «мейд ин заграница», страну свою презирали, – и так же на папочек влияли в нужном врагу направлении. Причем ЦРУ США на это и цента не тратило.

Конечно, была и третья часть элиты – начавшая реагировать адекватно, изобретательно и агрессивно, развернувшая ряд перспективных проектов. Но, увы, патриоты и бойцы оказались не в большинстве и не у главного пульта управления страной.

Американцы смогли это просчитать, а иногда и просто интуитивно прочувствовать. И развернули психическо-экономически-информационно-военную атаку.

«Есть вещи поважнее мира»

«Есть вещи поважнее мира» – этой рейгановской фразой была выиграна холодная война. Выиграна лишь потому, что в официальной идеологии советского политического руководства вещей поважнее мира не было. Еще в начале 1960-х гг. Советский Союз провозгласил отсроченную капитуляцию, когда в споре с Мао Цзэдуном Хрущев объявил, что победа стран социалистического лагеря в ядерной войне не стоит жизни западного пролетариата. Потом это отлилось в чеканную позднесоветскую формулу «победителей в ядерной войне быть не может», а затем трансформировалось и в горбачевское новое мышление, для которого сравнительная ценность «Рима» и «Мира» стала несоизмеримой – и на весах безусловно перевесила чаша последнего…»– написал блестящий футуролог Егор Холмогоров.