Сама себе детектив - Татьяна Осипцова

– Вот видишь, очень вовремя мы тебя спрятали, ты у них единственный подозреваемый.

– Лер, ну невозможно же всю жизнь в бегах провести?

– Конечно нет! Надо попытаться найти убийцу и снять с тебя подозрения. У нас есть зацепки: письма, денежные переводы. Для начала надо узнать, какая фамилия твоей жены настоящая – Щербакова или Кирякова? Кому она регулярно посылала переводы?.. Кто такой этот папочка, если это явно не отец, а письма от него она хранила столько лет?..

– И как ты думаешь это выяснить?

– Надо ехать в Чусовой. Наверняка эта Смирнова знает что-то. Еще можно поговорить с соседями по месту прежнего жительства твоей жены. Городок небольшой, в таких все про всех все знают.

– Лер, а если ничего не получится? Знаешь, я даже не о себе думаю, что безвинно за решетку попаду, а о Яночке. И с каждой минутой все жальче Алену. Доигралась, дурочка… В принципе, я ведь от нее ничего плохого не видел, она о хозяйстве, о дочке моей заботилась…

– Вячик, ты невиновен, и в тюрьме сидеть не должен! Если сейчас пойти и сдаться, то доказать твою невиновность нечем. Ты зачем меня позвал? Помочь? Вот я и помогаю. Значит, мне надо срочно в Чусовой. Самолеты, наверное, до Перми? А там далеко, не знаешь?

– Кажется, около трех часов по железной дороге.

– Значит, доберусь. Ну, ладно, сейчас уже поздно. Ты коньячку выпей и постарайся уснуть. Завтра созвонимся.

Когда, приняв душ, я выходила из ванной, пикнул домофон. Вот и детки, подумала я, и пошла ставить чайник.

Через несколько минут парочка уже сидела за столом на кухне. Полинка была радостно возбуждена, сразу принялась пересказывать мне фильм. Андрюшка добродушно и снисходительно улыбался.

«А они неплохо смотрятся вместе, – мелькнула у меня мысль. – Как Колька сказал? Мама, свекровь и теща?»

Я дослушала Полинкин рассказ и, поцеловав, отослала ее спать. Сын молча курил. Я тоже взяла сигарету.

– Ну что, не передумал сестренку курировать?

– Не-а…

– Андрюш, я вот что должна тебе сказать… Полька уже большая девочка, наверняка считает себя созревшей для взрослых отношений, и она может сама тебя спровоцировать….

– Ма, ты чего?.. Уж я-то точно взрослый мужчина, голову включать умею!

Я вздохнула:

– Взрослый-то взрослый, только как раз в твоем возрасте сначала включается совсем другое…

– Ты меня, вообще, за кого держишь? – разозлился сынок.

– А как девушка она тебе совсем не нравится? – все-таки сочла я нужным поинтересоваться.

– Нравится – не нравится! – Андрей с силой раздавил в пепельнице сигарету, встал из-за стола, и уже усмехаясь, добавил: – Устроили тут ромашка, понимашь…

– Постой, – вспомнила я, – у тебя, кажется, была девушка, которая работала в Аэрофлоте, в билетном отделе?

– Ну да, Инка Березовская. Тебе что, билеты срочно нужны?

– А удобно к ней обратиться? Насколько я понимаю, вы расстались.

– Ничего ты, мамочка, не понимаешь. Во-первых – не совсем расстались, хотя сейчас у нее есть постоянный парень. А во-вторых – то, что мы на данном этапе не спим вместе – вовсе не повод прерывать дружеские отношения. Проще надо к жизни относиться, мать!

– Да, похоже, я действительно уже многого не понимаю… Только прошу, не применяй эту простоту по отношению к Польке. – Увидев, что сын недобро сжал губы, я заговорила о другом: – Мне нужен билет в Пермь, на ближайший рейс и обратно дня через два.

– Сейчас звонить или до завтра подождет? – сын кинул взгляд на часы.

– Подождет.

По пути в аэропорт я на часок заехала к Вячику. Мне очень не понравилось его удрученное состояние. А потом я попробовала поставить себя на его место. Что бы я чувствовала, как бы вела себя?.. Все-таки Алена была ему женой, естественно, он переживает ее смерть. К тому же рядом никого из близких, да и милиция разыскивает его по подозрению в убийстве.

Я привезла другу еще одну бутылку коньяка, но посоветовала не усердствовать в деле заливания горя, а также убедительно просила никуда не выходить и никому не звонить до моего приезда.

В восемь часов вечера я уже изучала расписание на Пермском железнодорожном вокзале. Всего два поезда в сутки делали остановку в нужном мне городе. Один отправлялся из Перми в пять часов утра, а второй в час дня. Я решила ехать на утреннем.

Устраиваться на вечер и половину ночи в гостинице не имело смысла. Сдав свою сумку в камеру хранения, я решила прогуляться по городу, где-нибудь поужинать, а остальное время скоротать на вокзале.

Город поразил меня множеством новых красивых зданий и обилием иномарок. Вот вам и провинция – похоже, народ здесь живет неплохо! Поужинав в небольшом ресторанчике, я обнаружила в торговом комплексе неподалеку от вокзала кино, и взяла билеты на два сеанса подряд. Кинотеатр был современный, с четырьмя залами, в репертуаре не менее десяти фильмов. Я попала на «Статского советника» и какой-то американский блокбастер, досматривать который до конца не стала – уши разболелись от грохота выстрелов. Поэтому в половине второго ночи я устроилась в зале ожидания, поставила телефон на будильник – на случай, если задремлю, – и раскрыла прихваченную с собой книжку.

Но почему-то не читалось. Мысли все время возвращались к страшной и странной истории, из-за которой я оказалась на Урале.

Бедный Вячик! Я ни капельки не верила, что это он убил свою жену, и решила, что обязательно должна сделать все, чтобы мужчина, в которого я, кажется, опять влюбилась, не оказался в тюрьме.

Интересно, если все окончится благополучно, что будет дальше? Будем ли мы вместе?

Я закрыла глаза, и мне представилось, как это будет… Картинка, нарисованная воображением, оказалась настолько непристойной, что я даже головой тряхнула, отгоняя наваждение, и вновь взялась за книгу. На третьей странице глаза сами собой закрылись, и я задремала.

В восемь часов утра маленький городок Чусовой приветствовал меня флагами, вывешенными к девятому мая и транспарантом: «Героям Великой отечественной войны – слава!»

«Сегодня уже восемнадцатое, снять позабыли», – мысленно усмехнулась я.

К моему счастью, гостиница оказалась буквально в трех шагах от вокзала, и через полчаса я уже стояла под душем, смывая с себя усталость после почти бессонной ночи. Переодевшись, я поспешила вниз, мечтая позавтракать, только ресторан оказался закрыт. Однако по соседству с гостиницей нашлась молочная закусочная.

Едва я туда вошла, в душе ворохнулось чувство, похожее на ностальгию. В Питере я таких заведений давно не видела. Любуясь интерьером 70-х годов прошлого века (настоящим, а не стилизованным), я с аппетитом слопала тарелку пшенной каши, блюдечко привозной клубники с вкуснейшей сметаной и выпила стакан кофе с молоком. Сейчас некогда любимый мною напиток из титана, который десять лет назад можно было испить в любой пирожковой или пышечной, показался водянистым и приторно-сладким. Зато слоеный пирог с лимоном был выше всяких похвал.

Выйдя из закусочной, я уселась перекурить в сквере. Мою скамейку окружала буйно цветущая сирень. Вдыхая нежный аромат, мне пришло в голову, что этот городок находится практически на одной широте с Питером, а у нас еще и черемуха не зацвела. Да и теплее здесь, температура явно за двадцать. Копающийся в песочнице карапуз одет только в трусы и маечку.

Покуривая, я прикидывала, с чего начать свои поиски. Обратиться в адресный стол и попытаться узнать, где прежде жила Славина жена? Или начать со Смирновой А. Ю., проживающей по улице Садовой, дом 4, квартира 5? Где искать адресный стол, и дадут ли мне такие сведения? Лучше начать со Смирновой, приняла я решение.

Погревшись на солнышке минут пять, я поинтересовалась у матери ребенка, как добраться до Садовой улицы. Выслушав объяснения и поблагодарив, направилась к автобусной остановке.

Пока ехала в маршрутке, глазела по сторонам. Чем дальше от вокзала, тем ниже становились дома. В центре было несколько типовых девятиэтажек, потом пошла хрущевская застройка в пять этажей. Район, где я вышла из автобуса, украшали трех и двухэтажные дома из белого силикатного кирпича. В двухэтажном домике под номером четыре оказалось всего три подъезда, около нужной мне парадной на скамейке сидели две старушки. Как только я приблизилась, они прервали разговор и с любопытством уставились на меня.

– Здравствуйте, – на всякий случай поздоровалась я, улыбнувшись со всей возможной приветливостью.

По моим представлениям, в маленьких городах и деревнях все со всеми здороваются.

– Здрасьте, – хором ответили старушки.

Одна из них была в ситцевом домашнем халате и тапочках, зато другая – во фланелевом, да еще в мохеровой кофте, и ноги в шерстяных чулках засунуты в боты типа «прощай молодость».