Открытое сердце - Тензин Гьяцо

Понимая, что страданий можно избежать, что они преодолимы, мы сочувствуем людям, неспособным освободиться, и это приводит к еще более глубокому состраданию. А иначе, как бы ни было сильно наше сострадание, оно могло бы быть окрашено чувством безнадежности, и даже отчаяния.

Как медитировать на сострадании и любящей доброте

Если мы действительно намерены развить в себе сострадание, надо посвящать этому больше времени, чем мы проводим в медитации. Это такая цель, которой мы должны отдаться всем сердцем. Если у нас есть время для того, чтобы каждый день посидеть и поразмышлять, это замечательно. Как я уже упоминал, раннее утро — прекрасное время для такого размышления, поскольку ум в такие часы особенно чист. Однако мы должны отдать развитию сострадания больше усилий. Например, во время медитации мы работаем над взращиванием сочувствия и близости к другим. Мы думаем об их несчастном положении. Когда мы породили в себе подлинное чувство сострадания, нужно удерживать его, просто переживать, используя закрепляющую медитацию, о которой я говорил раньше, — чтобы сохранять концентрацию без участия мысли или рассудка. Это помогает состраданию впитаться в ум. Когда чувство начинает ослабевать, мы снова пускаем в ход рассуждения, чтобы заново пробудить сострадание. Мы работаем с двумя видами медитации, как горшечник работает с глиной, вначале смачивая ее, а затем придавая ей нужную форму.

Вообще сначала лучше не тратить слишком много времени на занятия собственно медитацией. Всё равно сострадание ко всем живым существам не выработать сразу. Мы можем не справиться с этим и за месяц, и за год. Если мы просто сумеем умерить свои эгоистические наклонности и научимся чуть больше заботиться о других до того, как умрем, — значит, мы прожили жизнь не зря. Если же вместо этого мы станем изо всех сил стремиться достичь бытия будды как можно скорее — то вскоре практика нам надоест. Сам вид подушки для утренней медитации начнет вызывать неприязнь.

Великое сострадание

Считается, что состояния будды можно достичь за одну человеческую жизнь. Это под силу особо одаренным практикующим, посвятившим подготовке множество прошлых жизней. Можно лишь восхищаться ими и брать с них пример, развивая в себе настойчивость, — вместо того, чтобы самим пускаться в крайности. Лучше всего следовать срединным путем, пролегающим между состоянием вялости и фанатизмом.

Мы должны добиться того, чтобы в каждом нашем поступке ощущалось воздействие медитации, чтобы она направляла нас в повседневной жизни. Тогда всё, что мы делаем вне времени сосредоточения, станет частью работы по развитию сострадания. Нетрудно испытывать сочувствие к ребенку в больнице или же к знакомому, оплакивающему смерть супруга или супруги. Но мы должны начать с размышления о том, как держать сердце открытым навстречу тем, кому обычно завидуют, кто купается в роскоши и богатстве. С более глубоким пониманием сути страдания, достигнутым благодаря медитации, мы обретаем способность относиться к таким людям с состраданием. И постепенно мы сможем относиться так же ко всем живым существам, видя, что их положение постоянно зависит от условий порочного круга жизни. Таким образом наше взаимодействие с другими людьми становится катализатором углубления сострадания. Именно так мы поддерживаем открытость сердца в повседневной жизни, вне медитации.

Подлинное сострадание обладает силой и непосредственностью чувств любящей матери, заботящейся о больном ребенке. На протяжении всего дня беспокойство о ребенке влияет на мысли и поступки матери. Именно такое отношение к каждому существу мы учимся развивать в себе. Если возникло такое чувство, значит, родилось «великое сострадание».

Как только человека глубоко затронуло великое сострадание и любящая доброта и его сердце наполнилось человеколюбием, — нужно обещать полностью посвятить себя освобождению всех живых существ из круга перерождений, пленниками которого мы все являемся. Наше страдание не ограничивается настоящим моментом. Согласно буддийским взглядам, как раз наше нынешнее человеческое рождение является относительно благополучным. Однако если мы сейчас не используем эту возможность должным образом, нам придется испытать много трудностей в будущем. Сострадание дает нам способность воздерживаться от эгоцентричных мыслей. Мы испытываем огромную радость и не впадаем в крайность поиска счастья и спасения лишь для самих себя. Мы неуклонно прилагаем усилия к тому, чтобы развивать и совершенствовать добродетель и мудрость. С таким состраданием у нас в конце концов появятся все необходимые условия для достижения просветления. Поэтому мы должны развивать сострадание с самого начала духовной практики.

До сих пор мы говорили о практиках, способствующих воздержанию от неблагого поведения. Мы обсудили, как работает ум и что работать над ним надо почти так же, как с материальными вещами, совершая определенные действия для получения желаемых результатов. Мы видим, что процесс раскрытия сердца таков же. Нет никакого тайного метода, способного вызвать сострадание или милосердие. Мы должны сами искусно вылеплять свой ум, — и тогда, трудясь с терпением и настойчивостью, мы обнаружим, что наша забота о благополучии других возрастает.

Глава 9

Развитие беспристрастности

Для того, чтобы ощутить истинное сострадание ко всем живым существам, необходимо устранить пристрастное отношение к ним. Обычно наш взгляд на других определяется неустойчивыми и избирательными эмоциями. К тем, кого любишь, испытываешь чувство близости. С посторонними и просто знакомыми соблюдаешь дистанцию. К тем же, кого считаешь враждебно настроенными или необщительными, испытываешь неприязнь или презрение. Критерий деления людей на друзей и врагов прост. Если человек близок нам или хорошо к нам относится, — он друг. Если же кто-то причинил нам вред, то он — враг. К чувству любви к близким примешиваются привязанность и желания, порождающие страстные отношения. А на тех, кто нам неприятен, мы смотрим с гневом или ненавистью. Следовательно, наше сострадание к другим ограниченно, пристрастно, полно предубеждений и обусловлено наличием или же отсутствием чувства близости к ним.

Подлинное сострадание должно быть безоговорочным. Необходимо развивать чувство беспристрастности, преодоления всяческой предвзятости. Один из способов развития в себе беспристрастного отношения — созерцание изменчивости дружбы. Прежде всего мы должны принять во внимание то, что наш сегодняшний близкий друг не обязательно останется таким навсегда. Точно так же можно представить, что наша неприязнь к кому-то не будет продолжаться вечно. Такие размышления рассеивают предвзятость, устраняя ощущение неизменности наших привязанностей.

Можно также подумать о негативных последствиях сильной привязанности к друзьям и враждебного отношения к врагам. Чувства к другу или любимому человеку иногда ослепляют нас и мешают видеть некоторые из его или ее качеств. Такого человека обычно воспринимаешь как бесконечно желанного и непогрешимого. А потом, когда мы начинаем замечать нечто совсем другое, мы бываем поражены. И от крайности любви бросаемся в крайность разочарования, отвращения, иногда даже гнева. Само то чувство внутренней удовлетворенности, которое мы испытываем в отношениях с любимым человеком, может привести к разочарованию, расстройству и ненависти. Хотя сильные эмоции, вроде романтической любви или праведного гнева, могут ощущаться как совершенно непреодолимые, они тоже мимолетны. С буддийской точки зрения, гораздо лучше вовсе не поддаваться таким эмоциям.

Какими бывают последствия непреодолимо сильной неприязни? Тибетское слово, означающее ненависть — «шеданг», то есть враждебность, идущая из глубины сердца. Враждебная реакция на оскорбление или обиду определенно нелогична. Ненависть не оказывает физического воздействия на наших врагов; она ничем не вредит им. А вот нам самим приходится страдать от дурных последствий такого ужасного состояния. Оно поедает нас изнутри. От злости постепенно теряешь аппетит, не можешь спать, и часто это кончается тем, что всю ночь ворочаешься с боку на бок. На нас это чувство оказывает тяжкое воздействие, в то время как наши враги пребывают в блаженном неведении о том состоянии, до которого мы докатились.

Будучи свободными от ненависти и гнева, мы можем отвечать на действия, направленные против нас, куда более эффективно. Если мы трезво подходим к ситуации, проблема видится яснее и мы можем более правильно судить о ней. Предположим, ребенок делает нечто опасное для себя или окружающих — например, играет со спичками; можно его наказать за это. Когда мы действуем прямо, шанс попасть в цель значительно возрастает. Поступая справедливо, мы гораздо скорее добьемся правильного результата. Ребенок почувствует не гнев, а нашу озабоченность из-за серьезности случая.