Большая книга ужасов 2017 - Ирина Щеглова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мастер пожал плечами:
– Квартиранта? Нет, что-то не припомню… я и не знал, что Лида сдавала кому-то комнату.
Валюшка зыркнула на нас и одними губами произнесла «упс».
Раечка сделала ей знак «уходим».
– Да? Ну извините, видно, я ошиблась, – совсем уж невпопад произнесла Валюшка, и мы быстро покинули мастерскую гробовщика.
– Я поняла! У Бабки Лидки квартировал черт! – выдала Валюшка, задыхаясь от волнения.
Глава 14
Игра в прятки с нечистым
Было страшно. Невыносимо. В какой-то момент я вдруг решила, что мне все это снится: темная комната с таинственно поблескивающей в углу елкой, едва различимые очертания предметов – угол стола, стул, который я уронила и едва успела подхватить, иначе грохоту не оберешься, и все проснутся. Разбухший шкаф, готовый прыгнуть и раздавить, и старое зеркало в темной раме с волнующейся поверхностью, загородившее дверной проем, отчего я пребольно стукнулась о косяк.
И все-таки я выбралась на крыльцо, вдохнула морозного воздуха.
Скрипнула калитка, показался прыгающий смайлик – свет от фонарика.
Скрип-скрип – шаги по снегу.
– Глаш, это мы с Серегой, – унимая свой басок до шепота, произнес Юрка.
Явились, красавцы! Что теперь с ними делать?
– А девчонки где?
– Я здесь, – послышалось из темноты: я узнала Валин голос.
– Идите к сараю! Только тихо!
Я услышала, как они протопали в глубь двора, как скрипнула старая лестница.
– Эй, подождите! – Нельзя, чтоб они лезли без меня!
– Глаша!
– Раечка!
– Я тоже с фонарем, – подруга показала мне древний фонарь, света от него было мало, но хоть что-то.
– Иди за мной!
Мы подошли к лестнице, как оказалось, наши друзья уже были наверху. С сеновала кто-то подсвечивал.
– Залезайте! – услышали мы голос Сереги.
Я полезла первой, Раечка за мной.
– Фу, ну и пылища тут! – прошептала Раечка, забираясь на чердак.
Мы сидели впятером на промерзшем сене и смотрели друг на друга, подсвечивая фонариками.
– Так, давайте разделим чердак на зоны, чтоб не мешать друг другу, и начнем поиски, – предложила Валя.
– О! Глашка, я твое кольцо нашел! – Юрка нагнулся и ткнул фонариком в сено, там что-то блеснуло. – Смотри-ка!
Он держал двумя пальцами старинный перстень в затейливой оправе, казалось, что и оправа и камень черные.
– Я так и знала! – прошептала Валя. – Он нас заморочит…
Выхватив приманку, я зашвырнула ее подальше:
– Это не мое!
Юрка обиделся и пожал плечами:
– Чего выкинула-то? Клевая гайка, я б носил…
Я тихонько застонала.
– Да вот он, недалеко упал, – Серега поднял еще один перстень, крупнее и затейливее предыдущего, и отдал Юре.
– Парни, мы сюда не за этим пришли, – Раечка отобрала у Юры перстень. – Нам не надо! – крикнула, бросая за спину.
– А за чем? – удивился Серега.
Объяснять не было смысла.
– Вот что, вы оставайтесь здесь и караульте, а мы сами найдем, – распорядилась я. – Раечка, ты ищи слева, Валя, ты – справа, я полезу в центр, там у этой твари было гнездо.
– Еще чего, это опасно! – не согласилась Валя. – Пусть парни тут сидят, Рая за ними присмотрит, а мы вместе полезем.
– Ладно…
И мы с ней поползли в глубь сеновала, извиваясь ужами.
– Где-то тут была яма, такая, будто воронка, там я и нашла вязанку.
– Значит, найдем, – Валя упорно пробиралась вперед.
Мы переворошили все сено, излазили весь чердак, вдоль и поперек – ничего.
Добравшись до противоположной стены, уставшие и чихающие от пыли, легли на спины, чтоб передохнуть.
– Он нас путает, – сказала Валя. – Он здесь, я его чую!
– Конечно, здесь, раз перстни подбрасывает.
– Как его заставить показаться?
– Не знаю… А надо? Что мы с ним делать-то будем?
– Ну, спросим, чего ему от нас надо, – неуверенно предположила Валя.
– Так он тебе и ответил… Как думаешь, сколько мы тут уже ползаем?
– У тебя телефон, посмотри…
Я взглянула на экран – полночь…
Мы услышали далекий и заунывный бой часов. Чердак наполнился призрачным бледным светом.
– Что-то мне не по себе, – призналась Валюшка, стуча зубами.
– Мне тоже…
Мы прижались друг к другу, не смея пошевелиться, и даже дышали через раз.
Внезапно под нами разверзлась глубокая воронка, сено закрутилось, как водоворот, затягивая нас, и мы, не в силах удержаться, съехали вниз.
Мы так громко визжали, что должны были разбудить не только моих деда с бабушкой, но и всю деревню.
Но сено полностью заглушило наши вопли.
Воронка, затянув нас, сомкнулась, заключив в кокон.
Валюшка, зажмурившись, бормотала «мамочки-мамочки…». Мы вцепились друг в дружку – не оторвать.
– Валя! – прозвучало едва слышно, будто сено шевельнулось.
Я заставила себя открыть глаза.
Она стояла напротив – черные волосы, высокая прическа, красная кофта, узкая юбка – мертвая молодая бабка Лида, точь-в-точь как на старой фотографии, и протягивала высушенную травяную вязанку:
– Валя, помоги мне!
Сама не знаю, откуда у меня взялись силы и храбрость, но я выхватила вязанку из призрачных рук.
– Уничтожь это! – взмолилась бабка Лида.
Ее начало корчить, она дико завыла, изогнулась, из спины ее выросли черные перепончатые крылья, хребет покрылся острыми зубьями, голова вытянулась, и вместо измученного мертвого лица на нас оскалилась мерзкая костистая морда, зубастая, с пылающими глазищами.
Чудовище взмахнуло когтистой лапой, стараясь вырвать у меня вязанку. Валя опять закричала в ужасе. А я разозлилась, как в своем сне:
– Пошла прочь!
Тварь полыхнула пламенем и зловонным дымом, я, почти теряя сознание от удушья, вспомнила слова молитвы, но произнести их уже не успевала:
– Господи, помилуй!..
На краю ускользающего сознания услышала издалека:
– Глаша! Валюшка!
Не помню, как мы оказались внизу под лестницей, кто-то усиленно растирал мне лицо снегом. Я смогла дышать и открыла глаза.
В воздухе пахло гарью.
– Где я?
– Жива, слава богу! – узнала я голос Ксюшы.
– Ксюх, ты откуда взялась?
– Прибежала! – Кто-то из ребят подсветил фонариком, и я увидела, как счастливо улыбается подруга. – Я успела, успела!
– А Валя? – Я села, оглядываясь.
– Здесь, – она закашлялась. – Что с нами было?
– Вот! – Я протянула ей измочаленную травяную вязанку.
– Не трогай! – Ксюша выхватила ее и начала брызгать чем-то из пластиковой бутылки.
– Что ты делаешь?
– То, что надо было сделать с самого начала, – объяснила она, – уничтожаю ловушку.
– Это у тебя что, святая вода? – удивилась я. – Откуда?
– Из церкви…
– А почему гарью несет?
– Чердак горит, – сказал Серега. – Прикинь, мы такие сидим, вас все нет, как провалились, наверное, час сидели, я окоченеть успел! И вдруг чую – дымом тянет. Сначала решил – из трубы: ну, бывает. А Юрка меня в бок тычет и говорит – сено занялось, сгорим! Давай девчонок вытаскивать. Райка – та совсем уснула, ну мы ее вытолкали, а сами – сено вышвыривать наружу. А вас-то нет! Нам не до смеху – живыми бы остаться. Как вдруг Ксюха, откуда ни возьмись. Ворвалась на чердак и давай водой поливать.
– Ага, – подхватил Юрка, – и «Отче наш» шпарила как заведенная! Тут мы вас и нашли, в самой глубине закопались, лежите как мертвые… А сено вокруг вас выгорело, как вы сами-то не сгорели, не пойму…
Я с трудом поднялась на ноги, голова кружилась.
– Ксюха, как ты догадалась в церковь пойти? – спросила.
– Рождественский сочельник, – ответила она. – Нечисть больше не может куражиться, выметает ее под праздник из нашего мира.
Она с усилием начала разрывать вязанку, бросая ошметки на снег:
– Все, больше нет проклятой вязанки, – сказала, – давайте сожжем остатки.
Мы собрали подгоревшее сено, соорудили за огородом костер и спалили ловушку на черта, в которую попалась Валина бабка Лида.
Потом еще возились с выброшенным с чердака сеном, затаскивая его обратно.
Эпилог
Я крепко проспала почти до обеда, как говорится, без задних ног.
Бабушка почему-то не разбудила меня и не устроила головомойку за испорченное сено.
Они с дедом обсуждали происшествие, приписав чуть не случившийся пожар случайности – мол, наверно, из трубы уголек выстрелил и попал на чердак сарая, сено чуть не занялось, но быстро потухло. Просто чудесное спасение!
И как они не заметили истоптанный двор, сажу и клочья травы…
Выйдя на крыльцо, я зажмурилась от яркого солнца. Весь двор был ослепительно бел и чист. Под утро пошел снег и покрыл все сотворенное нами безобразие.
Позвонила Раечка:
– Ты как?
– Вроде нормально…
– А твои?
– Представляешь, не заметили…
– Колю выпустили!
– Ой, вот это радость! Значит, он здоров?
– Врач сказал, праздники же, чего ему в больнице лежать, велел после зайти.
– А остальные как?
– Мы это… решили все в церковь на ночную службу пойти. Ты с нами?
