Чертобой. Свои среди Чужих - Сергей Шкенёв

Но в опровержение моих мыслей из амбразуры ударил крупнокалиберный пулемет. Предупреждающе, с большим упреждением. Но все равно неприятно, когда двенадцатимиллиметровые пули чертят ограничительную линию на асфальте. М-да… в аналогичной ситуации я поступил бы точно так же. Пусть гости едут с самыми добрыми намерениями, но вот сопровождение несколько… э-э-э… компрометирующее. Так что если и есть здесь ворота, нас все равно не пустят.

– Разворачивайся!

– А я что делаю? – Машину протащило юзом и крепко приложило правой стороной о металлический заборчик. – Вот бля…

– Не переверни. – Я потрогал ушибленную о дверку голову. – Сматываемся!

– Прорвемся, хуле… – Андрей газанул и въехал в догнавшую автомобиль стаю.

Не знаю, может быть, со стороны это столкновение и выглядело красивым, но изнутри смотрелось довольно противно. Брызнувшая в стороны кровь, вылетающие из-под колес кишки, беснующиеся перед самым носом мерзкие хари… Или это предубеждение, насчет мерзости? Кто-то ведь находит особую прелесть в кошках и домашних крысах? А тут их помесь, правда, немного увеличенная в размерах. И агрессивная.

Твареныши лезли со всех сторон, не считаясь с потерями, и машина почти потеряла скорость. Отлетели оторванные дворники, сзади послышалось шипение прокушенной запаски… уроды. Не дай бог теперь остановиться – кто-то из зверей забрался на крышу и пытался поддеть когтями приколоченную вместо люка фанерку. Сильный удар… лобовое стекло пошло длинными стрелками трещин.

– Андрей, жми!

– Да жму, жму…

«Тойоту» мотало на скользком от крови и раздавленных тварей асфальте. Бля, сколько же их тут собралось? Тысяча, полторы?

– Давай на Большое Давыдово!

– Куда, пальцем покажи!

– Вправо, на грунтовку!

– Там же овраги.

– Похер, проедем.

– А если махнуть на…

Договорить Андрей не успел – прямо перед нами начала заваливаться на дорогу большая береза, не оставляя возможности выбора. Да что же за приключения на мою задницу? Не хочу! Я мирный семейный человек, а не трахнутый, пардон, на всю башку Рембо. Надоело геройствовать. Так что отступление – вот самый надежный путь к победе.

Мы прорвались, ей-богу, прорвались! Машина, полностью заляпанная грязью из овражных ручьев, выбралась на трассу чуть южнее Павлова. И как только не перевернулись на косогорах… лучше не вспоминать. Очко, оно не железное, особенно когда колеса с одной стороны отрываются от земли, а спереди почти ничего не видно из-за забрызгавшей лобовик жидкой глины вперемешку с кровяными потеками. Твареныши не отстали – наоборот, с упорством, достойным баранов, продолжали долбиться в стекла и царапать крышу, воспользовавшись небольшой скоростью. Но на асфальте опять отстали. Интересно, у них гепардов в родне не было?

– Пап, дальше куда? – спросил Андрей.

– Давай на Чулково свернем.

– Там берег высокий.

– Нам же не подниматься на него. Вот он, поворот!

Промелькнул упавший указатель с названием деревни. Да и неважно оно, это название. Останавливаться и фотографироваться на память все равно не собираемся. Сколько их осталось позади, пустых деревень, и сколько еще будет впереди. Интересовало другое, только вот обстановка никак не располагала к разговорам. И все же спросил:

– И что за сволочи в Павлово окопались?

Сын пожал плечами в ответ:

– Да кто их знает. Но вручную такую стену не сложить. Значит?

– Значит, там много народу и есть техника. Но это понятно, все-таки в городе не проблема найти автокран. Только чем питаются?

– Нашли «закрома Родины»?

А что, вполне может быть. Насколько знаю, склады Госрезерва любили размещать поблизости от таких вот маленьких городишек, но недалеко от областных центров. Эх, сейчас бы покопаться в соответствующих документах, только где теперь их искать. Теоретически… теоретически, конечно, знаю где, но ходу туда нет. Но если предположить, что кто-то неизвестный получил доступ к информации, то складывается интересная картинка. Но пока странная, кусочками, как портрет Председателя, рассматриваемый принцем Флоризелем.

Новый центр цивилизации? Возможно. Но возможно и другое – не отсюда ли делают вылазки мародеры? Мы с ними сталкиваемся редко, но набеги на Грудцино совершаются регулярно. Шрамы на моей морде – как раз результат одного из них. Зашел в гости, пришлось немного помочь по-соседски. Жаль только, что до сих пор не удалось никого захватить живым. Один раз взяли раненого, но его тут же забили прикладами местные женщины. И было за что. До допроса не дожил. Или павловские жители ни при чем? Как бы то ни было, нужно после рейда сюда наведаться и поговорить. Вдруг окажемся друг другу полезными? Если, конечно, не пошлют в пешее сексуальное путешествие. Я бы послал.

– Пап, погляди, не отстают? – попросил Андрей.

Зеркала у нас с обеих сторон то ли сшибли, то ли отгрызли – пришлось опять высовываться в окошко. Нет, пиздуют следом, никуда не делись. До чего же настырные, видимо, желание скушать на обед таких двух вкусняшек стало настолько сильным, что превратилось в смысл жизни. Оголодали, бедолаги. Ну, тут уж ничем помочь не могу.

– На месте, и меньше вроде не стало.

– Хреново.

– Не то слово. Ну что, я полез готовить лодку?

– Давай, – кивнул сын.

Вот теперь бы пробраться дальше в салон. «Круизер», конечно, просторная лайба, но когда сзади загружен этот надутый зеленый презерватив, то становится несколько тесновато. И спинку сиденья откинуть не могу – мешается, сцуко. Но кое-как все же протиснулся. Вся поклажа уже внутри, осталось только положить ружья с патронташами. И бронежилеты, потому что плавать в них несколько неудобно. Ведь поначалу планировали заехать в реку на мелководье и там спокойно выгружаться, но сейчас ситуация изменилась. Скорее всего, придется вытолкнуть лодку из открытой задней двери и самим изображать храбрых боевых пловцов. Ничего, вынырнем. Мы люди хоть и хорошие, но тоже не тонем.

– Въезжаем в Чулково, – предупредил Андрей.

– Отлично, давай мимо конюшен и направо. А я тут небольшой сюрприз тваренышам сделаю.

Осторожно, на несколько миллиметров, лишь бы выглянуть, приоткрываю дверку. Стекло густо заляпано грязью. Никто вроде бы сзади не прицепился. Ага, вот и белые домики под зеленой металлочерепицей – конно-спортивный комплекс. Сейчас будет поворот, и нас прикроет угол кирпичного дома. Совсем немного осталось… теперь пора! Ну, господи благослови! По асфальту запрыгали две гранаты, для пущего эффекта оклеенные старыми шурупами и ржавыми гвоздями.

Бум! Бум! Самих взрывов не увидел, да и их результатов тоже. Не до того было – «Тойота» уже летела вниз с крутого и высокого, метров в двести, берега. Кажется, Андрей срезал все повороты извилистого спуска, потому что трясло неимоверно, и даже ругаться было невозможно без риска откусить язык. Что-то громко треснуло под колесами.

– Открывай!

– Уже!

Мы влетели в реку, подняв брызги чуть не до самого неба, и от удара меня выбросило вперед, на спинку пассажирского сиденья. Оно возмущенно хрустнуло и сложилось.

– Пап, выталкивай!

Вода уже в салоне, а задница машины только в метре от берега. Глубоко, бля! Бью ногой, одновременно пытаясь встать хотя бы на четвереньки. Капот полностью погрузился, Андрей успел стащить бронежилет и забросить его на дно лодки. Уперся руками, помогая выталкивать. Мы туда что, кирпичей нагрузили? Еще толчок… готово… Гадство, и зачем вода такая мокрая?

Глава 5

Хорошие у нас места, красивые и воздушные. Классический среднерусский пейзаж, достойный кисти великого Левитана. Жаль только, что в свое время сам Левитан оказался не достоин этих пейзажей и с лицом, набитым злыми чулковскими мужиками, отправился живописать другие местности, более благоприятные для организма. И мир так и не ахнул в восхищении от великолепия заливных лугов, пойменных озер с прозрачной водою и распускающимися к ночи лилиями, выходящих прямо к Оке кромкой заповедных Мещерских лесов. Жалко, да. Но прекрасно понимаю чувства художника – мы тоже в спешке покидали оказавшееся негостеприимным Чулково. Но вместо толпы разъяренных крестьян на узкой полоске песчаного пляжа бесновалась Стая. Стая с большой буквы, потому что производила впечатление единого организма с единственной целью в жизни – скушать двух безбашенных путешественников, вторгнувшихся на чужую территорию без визы и разрешения. Уроды! Или это уже говорил и сейчас повторяюсь?

Я налегал на весла, стремясь к противоположному берегу, казавшемуся более безопасным. Вероятно, обманчивое чувство, ну и пусть, но на душе все равно спокойнее. «Спокойствие, только спокойствие!» – так говорил товарищ Карлсон, а его мнению можно доверять. Знал, свинья летающая, толк в тонком деле сбережения собственных нервов. Пригодятся еще.

И тишина какая… В старые времена, помнится, здесь не протолкнуться было от снующих туда-сюда разномастных судов. Спокойнее стало только с начала девяностых, когда пассажирское судоходство на Оке умерло вместе с Советским Союзом. Пропали мешающие расцвету демократии «Ракеты», «Метеоры» и «Восходы» – проклятое наследие не менее проклятого прошлого. И правильно, нехера мешать победной поступи либеральных ценностей, торжественным маршем шагающих по трупам умерших деревень.