Желтый камень Зират - Елена Хаецкая

Но дама не была ни феей гор, ни царицей весны.

Слегка расставив ноги в сапожках из мягкой желтой кожи, перед Мартином стояла Дин.

Она была одета как мальчишка, в шаровары и белую рубашку. Хлыстиком чернела тонкая косичка с вплетенными в нее медными монетами. Мартин не сразу заметил, что в опущенной руке она держит аланский меч — прямой и более короткий, чем носят здешние воины.

— Привет, Дин, — пробормотал Мартин, смутившись. — Ты… что ты так смотришь? — И неожиданно спохватился: — Откуда ты взялась?

— Я шла по твоим следам.

— По пустыне? Одна?

— По пустыне, — высокомерно сказала Дин. — Одна.

Мартин чувствовал, что она говорит правду, и похолодел.

Машинально он отступил на шаг и тронул рукоятку своего кинжала. Такие ножи — широкие, тяжелые, с рукоятками из гладкой кости — называли «лысая голова».

Дин развела руки в стороны, сверкнула сталь ее меча. Бледное лицо девочки было неподвижным, словно вырезанное из камня. Мартину стало жутко. Убить это существо, подумал он внезапно, убить и избавиться от кошмара. Она оборотень, лисица. Он вспомнил, как рыдали ночью шакалы.

Дин опустила руки. Мартин смотрел на нее во все глаза и ждал, когда она превратится в самку шакала, в лисицу, во что-нибудь ужасное. Но она продолжала оставаться девочкой.

— Где камень? — спросила его Дин.

— Какой камень?

— Мартин-Перс, ты лжешь.

— Ты рехнулась, Дин! Какой еще камень?

— Желтый камень, похищенный у Зират. Ты нашел его. Теперь отдай.

— Клянусь тебе, Дин…

— Лучше не лги, Мартин. Этот человек показал его тебе.

— Кто? Какой человек?

— Тот, которого ты украл у меня. Исангард. Отдай мне камень, а раба можешь забирать себе.

— Ты ошибаешься, Дин. Он даже не знал, зачем мы идем сюда.

— Разве не он привел тебя в это ущелье?

— Нет!

— Стой, не шевелись, — приказала Дин. Она пристально посмотрела на растерявшегося Мартина, и ему вдруг стало холодно. Озноб пробрал его до самых костей. А Дин смотрела и думала о чем-то своем, тайном.

«Почему я послушно стою перед ней, не смея шевельнуться?» — в смятении думал Мартин.

Наконец она с легким вздохом сказала:

— Да, ты его не видел…

Теперь, когда странная власть над ним Дин закончилась, Мартин ощутил прилив ярости. Освободившись от оцепенения, он выхватил нож и подскочил к Дин, навалился на нее тяжелым плечом, приставил нож к ее горлу.

— Что ты знаешь о желтом камне? Где он? Говори, дура!

Дин молчала. Черные узкие глаза не видели Мартина, ее взгляд снова ушел куда-то в глубину ее сознания. Избавиться от постыдного страха перед этой сумасшедшей — ничего другого Мартину не хотелось. Он больше не колебался.

— Чертовка, дрянь, — прошипел он и сильно всадил нож в ее пульсирующее, очень белое горло.

Нож сломался.

Мартину показалось, что он ударил по камню. Но на горле осталась тонкая красная царапина. А лицо Дин было по-прежнему неподвижным.

Мартин выпустил девочку. Дин уселась на землю, скрестив ноги, и уставилась куда-то на вершины гор. Точно пыталась заглянуть за перевал. Шатаясь, Мартин стоял перед ней и тупо смотрел на обломок ножа.

— Я Зират, — ровным голосом, как будто ничего не произошло, сказала Дин. — Я Зират Капризная, Своевольная, Дарящая Радость. Великая богиня Алат — моя младшая сестра.

— Богов не бывает, — пробормотал Мартин, слабея. — Боги — это фантастические отражения одушевляемых сил природы в сознании людей.

Спокойный детский голос продолжал:

— Я хочу получить назад мой камень.

Наваждение становилось нестерпимым. Мартин отчаянно закричал:

— Я не верю тебе! Шарлатанка!

Она рассматривала его без всякого интереса.

— Где Исангард?

— Зачем тебе грязный раб?

— Он видел мой камень, — сказала Дин уверенно. — О, он видел. У всех, кто его видел, остался свет в глазах. Я замечала.

— Ну, предположим… А если он не скажет?

— Он ничего не сказал тебе, — отозвалась Дин, — потому что ты обращался с ним, как со скотиной. Тебе просто повезло, что у него не хватило ума зарезать тебя сонного. — Она встала. — Прощай, Мартин-Перес. За перевалом заканчиваются мои владения. Если хочешь, иди туда. Но в Аш-Шахба тебе лучше не появляться. — Впервые за все это время она смотрела ему в глаза. Смотрела и улыбалась — ясной, жестокой, немного отрешенной улыбкой. — Алат может потребовать человеческих жертвоприношений, если я ее попрошу…

Повернулась и пошла.

Вытаращив глаза, Мартин смотрел вслед девочке, легко шагавшей по скользкой дороге в сторону перевала. Он поддал ногой обломок своего ножа, и металл звякнул, ударившись о камень.

— Дин, — сказал Мартин. — Дин. Таких имен не бывает. — Он задрал голову и крикнул: — Богов не бывает!

Но эхо промолчало, словно у него на этот счет было другое мнение.

— Я сразу понял, что ты задумал, — сказал Кода.

Они сидели вдвоем на берегу реки Белой, глядя на ее мутные бурные воды. Горы остались позади. Прямо перед ними, на противоположном берегу, белели глинобитные стены Хаддаха, тонущие в цветущих деревьях.

— Ты задумал побег, — сказал Кода, — и я тебя одобряю.

— С чего ты взял, о Кода, порожденье дикой пустыни, что я нуждаюсь в твоем одобрении? — отозвался Исангард.

— Я порожденье дикой пустыни, — мечтательно откликнулся Кода. — А ты человек. Ты нуждаешься в одобрении. Люди всегда нуждаются в одобрении.

Исангард снял сандалии.

— Сколько воды, — сказал он, глядя на реку. — Просто не верится.

Вода была ледяная, но Исангард словно не замечал этого. Река казалась ему огромным праздником. Он стоял по колено в мутной воде, повернувшись лицом к течению, и смотрел на нее в молчаливом восторге.

Бас Коды:

— Ой.

Исангард повернулся. Солнце светило ему в глаза, и он не сразу понял, чей это темный силуэт неожиданно вырос на берегу. Он только отметил, что этот человек пониже ростом, чем Мартин-Перес.

Исангард медленно вышел на берег. После воды трава была блаженно теплой.

Худенький подросток с мечом в руке разглядывал перетрусившего Коду. Кода злился, и глаза у него неудержимо разъезжались в разные стороны.

— Нечистый, — определил подросток. — Из низших…

— Я Пустынный Кода, — прогудел гном оскорбленно.

— Вас не всех еще истребили?

— Милости Алат твоему пути, — вежливо сказал Исангард, подходя.

Кода мгновенно перебрался к нему и начал демонстративно дрожать, поддавая трясущейся спиной ему под колени.

Подросток опустил голову и пошел к ним навстречу легким танцующим шагом, словно взлетая над прибрежной галькой. Исангард шарахнулся и отдавил Коде ногу.