Индустрии будущего - Алек Росс

Потенциальная потеря рабочих мест может означать гораздо больше, чем лишение зарплаты, – она может повлечь за собой снижение социальной мобильности. Официантами часто нанимаются обладатели немалых амбиций и тощего кошелька. Молодежь, женщины, представители меньшинств и те, у кого нет высшего образования, – именно они чаще всего трудятся на этой должности и используют ее, чтобы подняться по социальной лестнице. Сейчас уровень безработицы среди молодых людей в Соединенных Штатах составляет 12 %, что более чем вдвое превышает общую цифру по стране, а в большей части остального мира она еще выше. Если рабочие места базового уровня в ресторанах будут сокращены или вовсе исчезнут, насколько труднее станет людям получить первую работу? А что насчет второй?

Подобное снижение числа рабочих мест происходило и раньше. Профессор Массачусетского технологического института Эрик Бриньолфссон считает, что это «великий парадокс нашей эпохи. Производительность находится на рекордно высоком уровне, инновации никогда не двигались быстрее, и в то же время наблюдается падение среднего дохода и сокращение рабочих мест. Люди начинают отставать, потому что технологии развиваются так быстро, что наши навыки не поспевают за ними». Во время предыдущей волны глобализации огромную часть банковских кассиров заменили банкоматы, работников авиакасс – электронные киоски, а агентов туристических фирм – сайты для путешественников. Начало эпохи роботов, возможно, нанесет еще более сильный удар по сектору продаж.

Влияние роботизации на количество рабочих мест будет сильно различаться от страны к стране. В самом выгодном положении находятся государства, которые разрабатывают и производят робототехнику на экспорт, те, где находятся штаб-квартиры, инженеры и центры производства. Это Южная Корея, Япония и Германия.

Самому высокому риску подвержены такие страны, как Китай, которые при создании производственной базы опирались на дешевую рабочую силу. Из-за распространения робототехники то, что произошло с рабочими местами в сфере производства многих промышленно развитых государств, в ближайшее время может грозить развивающимся странам. Даже в Китае, где рабочая сила традиционно была самой дешевой, все более экономически выгодным ходом становится покупка роботов, как продемонстрировал Терри Гоу на примере Foxconn.

Как китайское правительство отреагирует на такое развитие ситуации? События на площади Тяньаньмэнь произошли четверть века назад, но в сознании китайских лидеров они случились едва ли не вчера. По мере роста и развития Пекин в первую очередь стремится обеспечить стабильность. Больше всего власть тревожит, что тяжелые экономические условия могут вызвать политическую нестабильность. Китайцы не хотят дожидаться протестов, подобных тем, что потрясли Балтимор.

Китайское правительство применяет двухаспектный подход: фокусируется на расширении рынка труда, инвестируя значительные средства в отрасли будущего, и сохраняет при этом низкие затраты на рабочую силу, продолжая политику принудительной урбанизации. В 1950 году 13 % населения Китая жили в городах. Сегодня туда вытеснили примерно половину населения, и правительство намерено дотянуть эту цифру до 70 % к 2025 году. Это будет означать вынужденную миграцию 250 миллионов человек из сельской местности на городские фабрики в течение десятилетия. Сегодняшний Китай насчитывает пять городов с пригородами, население которых превышает десять миллионов человек, и 160 регионов, в которых проживает более чем по миллиону. Для сравнения, в Соединенных Штатах есть две метрополии с более чем десятимиллионным населением и 48 – с более чем миллионным. Китайское правительство продолжает программу принудительной урбанизации, несмотря на крупные экологические, политические и административные препятствия, поскольку его цель состоит в том, чтобы удержать стоимость рабочей силы на низком уровне. При отсутствии непрерывного движения людей из сельских районов в города она будет расти; это просто-напросто закон спроса и предложения. Если стоимость рабочей силы продолжит расти, Китай потеряет свое преимущество на мировом рынке. Заказы, которые ранее пошли бы туда, вместо этого достанутся странам с еще более дешевой рабочей силой, таким как Шри-Ланка и Бангладеш.

Подобное решение проблемы роботизации трудно охарактеризовать иначе как подготовку к будущему путем повторения стратегий прошлого – пусть даже они уже не способны помочь в современной действительности. Такой метод едва ли приведет к успеху на конкурентных рынках будущего, в чем можно убедиться на примере Западной Виргинии.

Экономика Западной Виргинии опиралась на угольную промышленность ХIХ и ХХ веков. Шотландско-ирландские иммигранты предоставили дешевые рабочие руки, а когда стоимость этих первых жителей Аппалачей поднялась, недорогую рабочую силу обеспечили итальянские иммигранты и афроамериканцы. Но когда машины подешевели, а рабочая сила подорожала, работодатели остановили свой выбор на машинах. В конце концов, машины не могут выйти на забастовку или заработать пневмокониоз, от которого умер мой прадед, итальянский иммигрант, работавший в угольных шахтах. Синие воротнички, которые от века питали экономику, потеряли свои рабочие места, и экономика развалилась. Штат постарел и обезлюдел. В тот день в 1971 году, когда родился я, население Западной Виргинии составляло 2,1 миллиона человек. Сегодня оно насчитывает 1,7 миллиона.

Упадок Западной Виргинии явился, по сути, неспособностью перейти от экономики, покоящейся на плечах людей, к более механизированной и опирающейся на информацию. Сегодня в горах штата добывается столько же угля, как и несколько десятилетий назад, но число шахтеров резко сократилось. В 1908 году в шахтах Западной Виргинии работали 51 777 человек, а сегодня – всего 20 076. Работники Foxconn – это шахтеры сегодняшней экономики.

Роботы принесут нам очевидную пользу во многих аспектах. Уменьшится количество травм на рабочем месте, дорожно-транспортных происшествий; хирургические процедуры станут более безопасными и менее инвазивными; появятся мириады новых возможностей: больные дети, которым нельзя выходить из дома, смогут посещать школу, а глухонемые – говорить. Это чистое благо для человечества. То же самое можно сказать и о глобализации в более широком смысле. Она преумножила богатство и благополучие людей во всем мире, но государства и регионы (такие как мой родной штат Западная Виргиния), которые не перенаправили поток рабочей силы в растущие области занятости, пришли в упадок.

Я вспоминаю людей, которые работали со мной в команде уборщиков той ночью. Сорок лет назад они могли бы найти более высокооплачиваемую работу в угольных шахтах или на фабриках. К 2020-м годам, возможно, им не удастся заработать на жизнь даже шваброй. Прямо сейчас в аэропорту Манчестера в Англии роботы-уборщики моют полы, используя для навигации лазерные сканеры и ультразвуковые датчики. Если робот встречает на пути человека, он говорит с чистейшим английским акцентом: «Простите, я мою пол», а затем огибает его.

Способность различных сообществ к адаптации будет играть ключевую роль в том, насколько конкурентоспособными и стабильными они окажутся на заре новой эры. Наибольший выигрыш получат от новых технологий те общества и компании, которые не станут просто повторять стратегии прошлого, но сумеют приспособиться и направить своих граждан к развивающимся индустриям. Робототехника – одна из них, и об остальных-то и написана эта книга. Вот почему Китай не полагается лишь на принудительную урбанизацию, призванную удешевить рабочую силу; он также вкладывает значительные средства в отрасли будущего. Инвестиции в развивающиеся сферы, такие как робототехника, необходимы, но необходима и социальная структура, которая проследит за тем, чтобы потерявшие работу люди оставались на плаву, пока не сумеют взять курс в сторону отраслей или профессий, которые предлагают новые возможности. Во многих странах, особенно в Северной Европе, сейчас идет укрепление системы социальной защиты с тем, чтобы потерявшие место работники имели шанс найти себя в новой сфере. Для этого необходимо будет часть тех миллиардов долларов прибыли, которые принесет развитие робототехники, направить в образование и повышение квалификации сокращенных водителей такси и официанток. Предполагается, что роботы требуют одних только капитальных затрат, но эти вложения не избавят от необходимости эксплуатационных расходов, которые по-прежнему требуются людям. Нам придется пересмотреть эту дихотомию и учесть текущие расходы по поддержанию конкурентоспособности наших граждан в условиях завтрашней экономики. Нас не так легко модернизировать, как программное обеспечение.

Глава вторая

Будущее человеческого механизма