Единственная - Ширл Хенке

— Ей легче подойти к охраннику, чем нам. Женщина сможет это сделать не таясь и отвлечь его внимание, пока я подкрадусь сзади. Тогда нам удастся убрать его без стрельбы.

— Но он может окликнуть напарника на той стороне, — сказал Колин. Мэгги улыбнулась.

— Доверься мне. Он не захочет с ним делиться. Я знаю мужчин, — сказала она голосом опытной женщины, не сводя глаз с Колина.

— Не сомневаюсь, что знаешь, — ответил он резко.

Через полчаса они были на месте. Мэгги, в растрепанном платье и с взлохмаченными волосами, вышла, пошатываясь, из-за камней.

— Прошу вас, — тихо всхлипывая, сказала она вооруженному бандиту, — помогите мне.

— Что за черт?

Он огляделся и бросился к ней, потому что она стала оседать на землю. Руки у него задрожали от возбуждения, когда он увидел шелковистую кожу шеи, где была расстегнута блузка. Спелые груди манили. Он положил винтовку и склонился над нею, всматриваясь в лицо, прелестнее которого ему не доводилось видеть.

Это было его последним видением. Лезвие Волка перерезало ему горло. Он умер, сделав лишь несколько булькающих вдохов.

— А ты быстрый. Я думала, что он успеет расстегнуть мне блузку, — сказала она, пока Блэйк тащил тело за камни.

Он холодно улыбнулся.

— Во мне кровь апачей. Я воспитывался среди них до семи лет. А кое-какие вещи не забываются.

— Ты вырос среди белых, — заметила она, когда они осторожно двинулись по камням, ожидая сигнала Колина, оповещающего о том, что он справился с другим часовым.

— За мной вернулся отец. Его белая жена умерла, не дав ему детей. Моя мать тоже умерла. Умерла от оспы. — Он пожал плечами. — В племени умер каждый десятый. Они не могли прокормить детей. И старейшины позволили ему забрать меня. Я думаю, он решил, что лучше уж сын-полукровка, чем жизнь вообще без детей. Он отправил меня в школу. Вбил в меня цивилизованность…

Когда он замолчал, Мэгги внимательно посмотрела на резкие черты его лица. Волка Блэйка снедала изнутри бурлящая злость.

— Похоже, ты о чем-то не хочешь говорить.

— Да, мэм. Не хочу.

— Но если захочешь, знай, Волк, я умею слушать, — мягко сказала она.

Он вновь улыбнулся, но на этот раз улыбнулись и глаза.

— Я воспользуюсь этим предложением. Колин наблюдал, как они негромко переговариваются. Волна непонятной ревности охватила его, и он обозвал себя дураком. Ведь эта женщина шлюха, обольщающая любого встреченного мужчину. Чего же он хотел? Черт, неужели придется жениться на ней? Но она назначила цену. И как только Идеи окажется в безопасности, ему придется расплачиваться.

Волк увидел, как из укрытия появляется Маккрори. Приближался вечер. Надо было поторопиться занять позицию до наступления полной темноты.

— Со вторым покончено?

Волк увидел в его глазах подтверждение.

— Теперь наступает самая хитрая часть. Прежде чем нападем, надо осмотреть позицию и определить местоположение Идеи. Ты остаешься здесь, — приказал Колин Мэгги.

К его удивлению, она согласно кивнула.

— Я поддержу вас моей винтовкой. Когда начнется стрельба, может быть, мне удастся зацепить одного-другого. Я очень неплохо стреляю.

— Только не поднимай шума, пока мы не начнем стрелять.

И с этими словами двое мужчин двинулись вдоль лесистого каменного склона к поблескивающему огню лагерного костра внизу. Мэгги заняла позицию на выступе за сосной. С помощью оставленного Колином бинокля она осмотрела пространство лагеря и обнаружила Иден Маккрори, лежавшую со связанными руками и ногами. Несколько мужчин ужинали, накладывая себе из котла, булькающего на огне.

Иден лежала в надежде, что ее развяжут хоть ненадолго, чтобы покормить. И тут все потонуло в грохоте стрельбы. Первым упал Мануэль, сраженный пулей калибра 44.40. Иден узнала звук большого отцовского «ремингтона». Навзничь упали Родригес и Хэйвуд. Только Мортону удалось отпрыгнуть в тень, за можжевеловый куст. Иден поняла: он попытается добраться до нее и прикрыться ею, как щитом. Она стала перекатываться к костру, но сильная мозолистая ладонь ухватила ее за волосы и потянула обратно.

В то же мгновение грохнула винтовка отца, и Мортон ослабил хватку. Его голова была почти оторвана от плеч. Нож, который он держал в руке, тускло сверкнув, упал в пыль. Темный поток крови хлынул на землю, заливая непрестанно вопящую Иден.

В нескольких милях от лагеря Джуд Ласло, изо всех сил старавшийся удержаться в седле, вдруг услыхал выстрелы, эхом отдающиеся среди холмов. Выругавшись, он попытался развернуть лошадь. Неужели Маккрори наконец-то объявился? Ему не понравилось, что выстрелов так много. Часовые должны были заметить приближение Маккрори и устроить аккуратную, без шума, ловушку. Разумеется, возможна и ошибка в расчетах. Его затрясло в лихорадке, перед глазами помутилось. Боль толчками терзала ногу.

Соскальзывая с лошади и не имея сил предотвратить падение на каменистую землю, он проклял все семейство Маккрори. Джуд Ласло застыл, не слыша больше продолжающейся стрельбы.

Волк первым подбежал к Иден, пытающейся откатиться прочь от истекающего кровью бандита. Кровь уже перепачкала ее бриджи и сапоги.

— Спокойно, спокойно. Позвольте мне развязать вас, мисс Иден, — сказал он, опускаясь рядом с ней на колени.

Волк был потрясен красотой лица девушки. Она посмотрела на него отцовскими золотыми глазами, обрамленными длинными густыми темными ресницами. Но только глаза она получила в наследство от Колина Маккрори. Она была невысокой и стройной, с кожей цвета слоновой кости, с тонкими чеканными чертами лица и копной волос оттенка лунного света. У него перехватило дыхание.

«Это не для меня», — мрачно подумал он, заметив, насколько темными выглядят его руки на фоне ее кожи.

Она, посмотрела в обжигающие черные глаза под густыми дугообразными бровями. Темно-коричневое лицо незнакомца было тронуто резкой мужской красотой. Волосы, длиною до плеч и совершенно прямые, отливали чернотой. В нем текла индейская кровь, но, хуже того, он тоже служил нанятым телохранителем и был столь же опасным и жестоким, как и Джуд Ласло. Иден охватил страх. Но тут же рядом оказался отец, он опустился на колени, отодвигая в сторону этого пугающего незнакомца.

— Я позабочусь о ней. Посмотри, не остался ли кто-нибудь из них в живых. Если что, прикончи, — коротко сказал Колин Волку и вновь переключил все свое внимание на дочь, разрезая путы на руках и ногах и в то же время успокаивая ее.

— Все будет хорошо, Иден. Уж теперь-то, малышка, все будет хорошо.

Она не могла даже взглянуть на него, ей было невыносимо терпеть его прикосновения. Она ощущала себя оскверненной, грязной, опустошенной. Да к тому же он чуть не погиб из-за нее! Слезы, так долго удерживаемые, хлынули по ее щекам.