Гадание на королей - Светлана Алешина

— Просто чтобы эта мымра больше не лезла не в свое дело, — махнула кулачком с подоконника Таня.

— Я вас понимаю и благодарю за откровенность, — кивнула Лариса. — Всю полученную информацию я использую лишь для ведения дела.

— Ну так вот, — продолжала Светлана, — с гражданским мужем у Елены тоже проблемы. В смысле, что он не уделяет ей достаточно внимания как женщине. Он занят бизнесом, а среди людей этой категории, сами понимаете, такая ситуация нередка.

— Понимаю, — усмехнулась Лариса, которая, как и ее муж, сама относилась к категории людей бизнеса.

— А Сорокиной нужно, чтобы мужик постоянно только о ней и думал, — выразила свое мнение Татьяна. — Нет, это понятно: кому понравится, если мужик с тобой рядом что есть, что нет, лежит как бревно! В этом смысле я Сорокину понимаю. Но зачем же остальным жизнь портить?!

— А вы даже такие подробности знаете? — улыбнулась Лариса.

— Да Сорокина сама об этом трещит на каждом углу, — махнула рукой Таня. — Только об этом и говорит, надоело даже.

— Она потому и торчит здесь постоянно, что ей дома делать нечего. Не станет же она с утра до ночи хозяйством заниматься, — усмехнулась Светлана.

— То есть, по-вашему, она просто от скуки решила подставить Альбину? — уточнила Лариса.

— Ну, не совсем так, — поправила Света. — Еще и потому, что она ей в некоторой степени завидует. У Альбины по крайней мере есть семья. Пусть не совсем полноценная — детей нет, — но это все впереди. К тому же на Альбину никогда не поступало никаких жалоб от клиентов, да и вообще Руслан к ней хорошо относится. Да здесь дело не столько в Альбине, сколько в самой Сорокиной. Если была бы возможность, она с таким же успехом подставила бы и меня, или вон Таню, или Ромку Крестовцева… Вот почему мы говорим, что ее не стоит воспринимать всерьез. Неудовлетворенная, скучающая женщина — это…

— Это страшно, — закончила Лариса с улыбкой.

Девушки заулыбались в ответ, и Лариса была рада по крайней мере тому, что нашла с ними общий язык.

— А что вы можете сказать о своем директоре? — воспользовавшись этим моментом, спросила она.

— Руслан — хороший мужик, — посерьезнев, сказала Таня.

Светлана наклонила голову в знак согласия.

— У меня создалось такое впечатление, что он о чем-то не хочет говорить в связи с вчерашним инцидентом, — осторожно проговорила Лариса.

— Уж не знаю, насколько это связано с вчерашними событиями, — покачала головой Светлана. — Скорее всего Руслану просто все это неприятно.

— А Альбина Георгиевна говорила, что слышала о том, что во время ее отпуска ваш директор вел себя не совсем дружелюбно с сотрудниками, — сообщила Лариса.

— Ой, да у него просто настроение плохое было, — сказала Таня. — А вообще Руслан хороший мужик. Ну, поорал там чего-то на Сорокину… Ей вообще-то не мешает на место указывать, а то ходит по центру, как королева, как будто он ее личный.

— Вообще-то мне тогда показалось, что он чем-то расстроен, — заметила Светлана. — Хотя… Может, это связано и не с работой. Возможно, личные какие-то неприятности, а Сорокина под горячую руку попалась.

— То есть ничего конкретного вы не знаете? — уточнила Лариса.

— Нет, — ответила Таня.

— А что вы можете сказать об этой девушке, которая погибла? Наташе Золотаревой?

— Абсолютно ничего, — пожала плечами Светлана. — Она же занималась у Альбины, мы ее вообще не знали.

Лариса перевела взгляд на Таню, и та отрицательно помотала головой.

— А вот у вас есть такой молодой тренер, Роман Крестовцев. У меня сложилось впечатление, что он тоже не хочет о чем-то говорить. Во всяком случае сам он это делать отказался, да еще хотел оградить меня от общения с Еленой Сорокиной. Как вы думаете, почему?

— Да все потому же! — махнула рукой Таня. — Не хотел, чтобы вы сплетни сорокинские собирали. Ромка вообще нормальный парень, у него, кстати, со всеми хорошие отношения. Просто он знает Сорокину и понимал, что она сейчас начнет грязью всех поливать, вот и хотел, чтобы она помалкивала. А чтобы он что-то такое знал… — Таня повертела пальцами в воздухе и засмеялась: — У нас здесь вообще нет каких-то страшных тайн, если вы это подозреваете.

— Ну что ж, надеюсь, — вздохнула Лариса и посмотрела на часы. — Спасибо вам, девушки, за информацию.

— Пожалуйста, — отозвалась Татьяна, а Света добавила:

— Я бы вообще на вашем месте искала убийцу не здесь. Лучше поподробнее узнать, что собой представляла убитая девушка. А наш центр здесь скорее всего ни при чем.

— Возможно, — согласилась Лариса, прощаясь.

Глава 4

Лариса вышла из спортивного центра и села в свою «Ауди». Теперь — к Кате. К Кате Полянской — человеку, который больше всего времени проводил с Наташей. Должна же Катя знать о ней многое, если они дружили и даже жили в одной квартире. А перепуганная вчера смертью подруги, Катя толком не рассказала ничего.

Но для начала Лариса решила проанализировать то, что она узнала в спорткомплексе. Собственно, ничего особенно важного выяснить ей не удалось. Все сотрудники убеждены, что смерть Наташи никоим образом не касается самого спортивного центра, что никто Альбине зла не желал, а Сорокина — просто неудовлетворенная в сексуальном плане особа, которая делает всем мелкие пакости просто от зависти или вредности характера.

Но все-таки Лариса обратила внимание на то, что Рома Крестовцев явно чем-то напуган. Почему его могла так взволновать смерть девушки, которую он толком даже и не знал? Только потому, что он боялся из-за лишнего трепа потерять рабочее место? И почему он советовал помалкивать Сорокиной? Что такого знала она? Кроме эпитетов «соплячка» и «слаба на передок», Лариса не услышала от нее ничего конкретного в адрес Наташи. Ну разве что предположение, будто это Катя убила свою подружку, не поделив с ней какого-то неведомого парня. Кстати, нужно выяснить у Полянской, был ли вообще парень у Наташи. Вчера она говорила, что нет, но Лариса понимала, что на многие вопросы Катя вообще отвечала формально, лишь бы ее поскорее оставили в покое.

Во всем этом ей еще предстояло разобраться, поэтому и следовало поторопиться с этим визитом. Очень надеясь, что Катя уже пришла из института, Лариса завела мотор и направилась на улицу Провиантскую.

Катя и Наташа снимали квартиру в кирпичной пятиэтажке советской постройки. Для студенток из глубинки и это было очень хорошо — многие из них рады были снять и угол в ветхом частном доме без удобств, порой деля даже кровать в одной комнате с квартирной хозяйкой.

Это означало, что девчонки не бедствовали. Откуда средства? На стипендию снимать отдельную квартиру, пусть даже на двоих, нереально. Даже если родители присылали им энную сумму, все равно ее не хватило бы и на квартиру, и на одежду, и на пропитание, да еще и на посещение престижного спортивного центра. Лариса отметила, что нужно выяснить, что из себя представляют родители Кати и Наташи. А с последними вообще придется познакомиться. Тем более что завтра должны состояться похороны девушки, и родители уж наверняка приедут из своего райцентра сюда. И если похороны состоятся здесь, то Лариса, возможно, сама пойдет на них. И это тоже нужно выяснить у Кати — она должна быть в курсе.

Подъезд, слава богу, не был оборудован дверью с кодовым замком, поэтому Лариса беспрепятственно проникла внутрь. Поднявшись на третий этаж, она уже собиралась позвонить, как вдруг обнаружила, что дверь не заперта.

«Экая беспечность!» — подумала Котова, дом которой мало того что всегда был защищен надежными замками, так еще и оборудован домофоном.

На всякий случай постучав и не услышав ответа, Лариса пожала плечами, толкнула дверь и вошла внутрь. И сразу же пожалела об этом…

В комнате, прямо на полу, распластавшись на спине, лежала девушка. Не было сомнений в том, что она мертва — все тело ее было буквально исполосовано, а из-под головы вытекала струя крови. Это была Катя Полянская. Сейчас ее было довольно трудно узнать, тем не менее у Ларисы не возникло сомнений в том, что это именно она.

Осторожно подойдя к девушке, Лариса тронула ее за руку. Рука оказалась просто закоченевшей. Лариса, успевшая на своем веку повидать уже немало трупов, на сей раз пришла в шоковое состояние.

Зажав себе рот, чтобы не закричать, она кинулась на ощупь в ванную, где ее вывернуло наизнанку. Неизвестно, сколько это продолжалось, но Ларисе показалось, что целую вечность. Когда же она наконец, пошатываясь, вышла из ванной, то первое, что увидела, так это собственное отражение в зеркале, висящем в коридоре.

Лицо ее было какого-то серо-зеленого цвета, глаза вообще потеряли природный оттенок, но главное — ее светлая юбка была перепачкана кровью. Видимо, это случилось в тот момент, когда Лариса нагибалась над телом. Руки ее дрожали, ноги тоже, и она бессильно опустилась на диван.