Вооруженное восстание животных - Александр Тюрин

Слух этот был достаточно устойчив. Поэтому городской голова, то бишь мэр, в еженедельной передаче «Я и Ты», по своему обыкновению, все растолковал. Мол, при встрече с тропическими чуждыми вам существами, во-первых, сохраняйте спокойствие, а еще лучше – улыбайтесь; во-вторых, пытайтесь отвлечь их внимание от себя и других ценных предметов; в-третьих, закрывайте на ночь унитаз трехпудовым камнем; в-четвертых, не откликайтесь на шипение за дверью.

А городской попа, то есть начальник санэпидстанции, дал хороший рецепт яда для вредных животных: смесь стрихнина и какого-то цианида надо было засыпать во все кастрюли, бутылки, плошки.

В развитие мыслей о беглых тропических гадах представители прокуратуры заверили граждан, что с террариумом самовольно рассталась пара десятков крокодилов, три-четыре молодые анаконды, и ротозеям-зоологам вскоре не поздоровится.

Дешевый треп – у меня сосед Андрей Иванович Воропаев сторожем в террариуме. Судя по его широко раскинувшимся щеками и вечно одетым валенкам, там царит холод и голод. А вот еще факт, подтверждающий данный тезис. Сосед мне все цыплят по дешевке предлагает – ясно, у кого он их отнимает. Значит, крокодилы с анакондами не то что сбежать, из анабиоза выбраться не могут.

Потом еще прошел слух о крысах и воронах, которые резко поумнели и стали воровать драгоценности из квартир. Здесь уж не сдержался один академик. Я его говорящую голову видел и слышал по телеку. Он сказал, что в результате дрейфа генов, заметно усилившегося в последнее время, у крыс и ворон случаются разнообразные мутации. В том числе и такие, что резко увеличивают кортекс головного мозга, то есть умственные способности. Однако воровство драгоценностей – это явление культурное, а крысам и воронам до культуры ой как далеко.

В конце концов мне вся эта лабуда остохерела. Она как будто намеренно распространялось, чтобы сокрыть правду-истину!

Я поклялся поймать натурального червягу, чтобы ткнуть его в лицо дурной общественности. Денег своих не пожалел, купил несколько мышеловок, пару капканов, крысиный яд, приманки аппетитные замешал. И едва смена моя началась, кинулся ловушки и западни устраивать в разных интересных местах технопарка – в коридорах, в буфете, в одной лаборатории сигнализацию отключил и там тоже сделал. Естественно, что не забыл мышеловки зарядить.

Потом в своей будке уселся, созерцая последних убегающих уборщиц.

Часика через три что-то мне шепнуло: поди проверь. А идти жутко – если мне запаяет мокрица из темного угла своим стержнем, даже охнуть не успею, как те трое ученых.

Но все-таки волю в кулак сгреб, двинулся. Иду по коридору левого крыла; лампочки горят, а все равно мне кажется, что света мало. Вот первая моя мышеловка: отравленная колбаса исчезла, а устройство не сработало! И никакого сдохшего червяги поблизости.

На следующем этаже я сам едва не угодил в свой капкан. А на третьем этаже сыр опять-таки из мышеловки исчез. Кстати, эта ловушка сработала – хотя никого не схватила.

У меня стала потеть спина. У этих тварей просто бешеная реакция и скорость невероятная. Они же могут тебе яйца отхватить, а ты даже не заметишь.

Мне захотелось срочно вернуться в свою будку и забиться в нее до утра. Но я через силу двинулся по коридору к той ловушке, которую оставил в лаборатории систем кодированной связи.

Добрался я шелестящими ногами до лаборатории, заглянул под стеллажный шкаф. Моей мышеловки там не было – ну ведь точно же под шкафом ее оставлял! Я ведь не маразматик еще… хотя кто его знает.

Я несколько растерянно оглянулся, услышав легкое шипение.

На ближайшем столе работал компьютер. Если точнее, работал компьютерный сканирующий приемник, который мог шарить по всем диапазонам и расшифровывать все попадающиеся под руку радиосигналы, начиная от межзвездных и кончая милицейскими.

Я щелкнул кнопку настройки, затем озвучивания и услышал:

«Эй, милиция, милиция, вызывает восьмой объект, полковник Шацкий. Срочно приезжайте, мать вашу, срочно, я сказал!»

В ответ раздалось не слишком уверенное.

«Восьмой?.. Чего там у вас стряслось?»

«Тут такое творится, ебена вошь».

«Да что такое?»

«Нападение, эти гады повсюду… повсюду. Бляяя!»

После такого душераздирающего выкрика вызывающий с восьмого объекта стих.

На этом диапазоне больше я ничего не услышал. Но как завороженный, стал давить на кнопку тюнера. И где-то через пятнадцать минут услышал кое-что в продолжение темы.

«Байкал, Байкал, это Селигер. Мы на восьмом объекте. Как слышите? Прием».

«Слышим тебя нормально, Селигер. Ну, что там за катавасия?»

«Сейчас узнаем, Байкал. Это какое-то бомбоубежище. Четырех парней оставил у входов, идем внутрь… Около двери тело».

«Труп, что ли?»

«Да вроде дышит, морда красная. Пьяный. Или без сознания. Похоже, пытался выбежать, да и схлопотал по кумполу».

«Может, этот полковник? Ну, который звонил?»

«Может, он полковник, да только на сторожа больше похож. Сторож из отставников, сапоги полковничьи. Скорую вызывайте… Входим в помещение какое-то большое, похоже, что это склад. Много ящиков… Черт, освещение погасло. Байкал, свет в районе никто не отключал?»

«Да нет, Селигер».

«Ладно, у нас тут два фонарика… Ну и ну, Байкал, тут на потолке какие-то твари сидят».

«Какие еще твари, Селигер?»

«Ну, словно насекомые, жужелицы, мокрицы. Только очень большие. Ой, мать твою. Они чем-то вонючим брызгаются! Вот черт, прыгают на нас!»

Я услышал грохот автоматных очередей, мат, вопли. Потом наступило молчание… Нет, не молчание. Я слышал шуршание, шипение, какое-то чмоканье на одном конце канала, и взывания Байкала к Селигеру на другом конце.

«Селигер, Селигер, прием. Что случилось?»

И вдруг снова гулко загавкали автоматы. А по радио ответил другой голос, задыхающийся, звенящий.

«Байкал, это сержант Николаев. Мы потеряли пятерых».

«Как это потеряли, сержант?»

«Эти твари убили Никифорова, Салимова, Лапицкого и младшего лейтенанта Савченко».

«Чем убили, чем!?»

«Не знаю, чем. Челюстями, хоботками какими-то, слюнями. Когда мы подоспели, эти твари уже трупы распотрошили. От их панцирей пули отскакивают. Если даже пробивают, брызгает зеленая жидкость и все».

«Где эти твари сейчас, Николаев? Вы поймали хоть одну из них?»

«Они все скрылись, Байкал. Побрызгали какой-то дрянью, из-за которой глаза слезятся, и утекли в щели на потолке… Или нет. Они возвращаются, конец связи!..».

Больше я ничего не услышал, как ни напрягал тюнер.