Ангел мертвеца - Панов Вадим

Боец Жбан получил прозвище за размер и форму головы. Все говорили, что он мутант, но боец отвечал, что просто умный, и лез в драку. И, наверное, был в чём-то прав, потому что иногда выражался чересчур витиевато, производя на сородичей неизгладимое впечатление сомнительными речевыми оборотами и знанием подозрительно сложных слов.

Несколько секунд дикари осознавали высказанные Жбаном идеи, после чего Штыпсель вернул себе слово:

– В общем, въехал, боец? Не боись, теперь – можно. Стало.

– Да почему можно?

– Потому что теперь – не раньше.

Штыпсель надеялся, что внятный, а главное – вдумчивый и аргументированный ответ заставит Коззявого заткнуться, но просчитался.

– А как же по шапке? – напомнил трусливый боец. – Вдруг настучат? Ведь и Великие Дома тута, да ещё Внутренняя Агема тута, и Служба утилизации никуда на фиг не делась. И все только и ждут, чтобы нам настучать.

Вновь услышав осторожные, то есть трусливые слова Коззявого, воспрянувшие было бойцы напряглись и принялись переглядываться.

– Дерзко мы сейчас заходим, уйбуй, – продолжил ныть боец. – Как бы не обломилось, в натуре, давай лучше как раньше: с пальбой и дракой?

И выгодное дело оказалось под угрозой срыва, потому что Урбек Кумар несколько раз повторил Штыпселю, что всё должно пройти в абсолютной тишине. Дело, до начала которого оставалось минут пять-семь, и только Красные Шапки с их нестабильно мятущимся складом характера могли устроить сомнительный аттракцион перед самым ограблением.

– Козёл, – прошипел Штыпсель.

– Что? – не понял боец Козел.

– Это я не тебе, это я ему.

– Ему это кому?

Догадливость в число дикарских добродетелей не входила примерно никогда. А уж выходцев из клана Дуричей это касалось в первую очередь.

– Да, уйбуй, ты кого из нас козлом назвал? – поинтересовался умный Жбан.

– Тому, кто мешает нам поднять кучу бабла.

– Как бы нас за это поднятое бабло потом не взяли и не подвесили, – попытался продолжить Коззявый, но получил тычок в глаз, пискнул и заткнулся.

– Значит, так, – веско произнёс Штыпсель, оглядывая подчинённых. – Я это бабло подниму точно, въехали? А делить его стану только с теми, кто его со мной поднимет. Вопросы есть? – И демонстративно посмотрел на часы: – Дело, в натуре, верное, даже ятаган не затупится, но если кто хочет усвистать – может усвистывать сейчас и полы мыть в «Средстве от перхоти» за полстакана вискаря дешёвого. Въехали?

– В «Средстве» полы не моют, – заметил боец Жбан. – Там опилки по полу.

– Опять умничаешь?

– Вообще не умею.

И Жбан так вытаращился на уйбуя, что стало абсолютно понятно – не умеет, а если вдруг получилось, то это голова виновата. Одно слово – мутант.

– Короче, бойцы, кому бабло не нужно?

Бабло оказалось нужно всем.

– Вот и хорошо, что въехали, – ощерился Штыпсель. И снова посмотрел на часы: – Короче, вы знаете, что делать.

Эту фразу он услышал в далёком детстве в каком-то боевике и полюбил на всю жизнь. Но в суровой реальности дикарей реакция на её произнесение частенько не совпадала с реакцией целлулоидных героев блокбастеров.

– Что делать? – не понял Козел.

– То, что я прикажу! – рявкнул уйбуй. – Приготовились!

Бойцы отвернулись от Штыпселя и послушно приготовились, то есть уставились на дверь подъезда. Которая как раз распахнулась, и из дома вышел худощавый невысокий мужчина в неброском сером костюме. Во дворе он пробыл недолго: уселся в «Range Rover» и уехал, провожаемый завистливыми взглядами дикарей, которые катались на достаточно пожилом «Tahoe», но, правда, тоже чёрном, что хоть как-то сглаживало их переживания.

– Красивое… – протянул Козел.

– Дорогое, – добавил Коззявый.

– Крутое, – вздохнул Жбан.

– Скоро и у нас такой же будет, – пообещал Штыпсель.

– Точно?

– Если не веришь – оставайся здесь.

– Да верю я, верю, – уныло ответил Коззявый. – Тока боязно чота.

– Когда речь про бабло, ничего не может быть боязно, въехал! – провозгласил уйбуй и решительно направился к подъезду.

Засаду Красные Шапки организовали в самом удобном месте: во внутреннем дворике дома, на детской площадке. Но устроили её по всем магическим правилам – скрыв себя от посторонних глаз артефактом морока, а от расставленных по периметру дома охранных видеокамер – артефактами «накидка пыльных дорог». И потому были уверены, что останутся невидимыми и для заурядных челов, и для хитроумных технических приспособлений. И ещё не сомневались в том, что с лёгкостью окажутся в квартире, несмотря на принятые хозяином меры безопасности. И тоже – благодаря магическим артефактам, которыми дикарей снабдил деловой Урбек Кумар, проведший серьёзную подготовительную работу, включающую тщательную разведку местности.

«Задача настолько простая, что вы справитесь без труда. Захо́дите – забираете – ухо́дите, – сказал он на импровизированном совещании. – Вопросы есть?»

Вопросов у Штыпселя оставалось огромное количество, главный из которых звучал так: «Если всё так просто, что даже ятаган не затупится, почему ты сам бабло не поднимешь, а с нами готов делиться?», однако задавать его и остальные, среди которых были: «Почему арбуз называют ягодой?» и «Когда, в конце концов, челы придумают голосовой мессенджер, а то тексты набивать лень?», уйбуй не стал. Во-первых, очень хотелось денег. Во-вторых, поиздержавшейся десятке деньги были крайне нужны. В-третьих, доверие Урбека дорогого стоило, и если откажешься, кто знает, предложит ли он когда-нибудь ещё выгодное дельце?

А дельце было не просто выгодным, а супервыгодным. И, по словам Урбека, абсолютно безопасным. Впрочем, не только по словам: двери в подъезд и квартиру приветливо распахнулись, едва познакомившись с выданными скупщиком краденого артефактами. В первом случае хватило «Универсальной удалённой отмычки» (№ 93 в каталоге «Что делать, если потерял ключи?», позиция не покидает топ-десять продаж на протяжении ста восемнадцати лет), а чтобы оказаться в квартире, пришлось дополнительно воспользоваться артефактом «Не буди лихо» от независимого производителя, чтобы обойти сигнализацию. «Не буди лихо» был не таким раскрученным, как лидеры продаж этого сегмента, артефакты «Молчание ягнят» и «Спокойствие, только спокойствие», но работал надёжно, в чём неоднократно убеждались контрагенты Урбека Кумара. Вот прагматичный шас и решил сэкономить.

Дикари проскользнули в прихожую, закрыли за собой дверь и замерли, разглядывая чужое жилище.

– Мля, сколько же здесь комнат? – выдохнул Коззявый.

– Пять, – коротко ответил Штыпсель.

– И тачка у него крутая, – проворчал завистливый Жбан. И потрогал висящую на вешалке куртку. – Кожаная… уйбуй, можно взять?

– И у тебя такая будет, – не оборачиваясь, ответил Штыпсель.

– Куртка?

– Тачка.

– А куртку взять можно?

– Главное, не заблудиться тут, – протянул Козел.

– У тебя компаса нет, что ли? – хихикнул Коззявый.

– А у тебя нет?

– Нет.

– Вот и молчи.

– Заткнитесь все, – гаркнул Штыпсель. – Дело надо делать, пока ятаган не затупился. А про компасы потом обсудите или купите себе новые, золотые.

– Как человские унитазы?

– Как человские унитазы.

– А тут золотой?

– Не знаю, сам проверь.

– А куда идти?

– Мля, кто-нибудь, дайте ему, наконец, компас!

Гигантская и роскошно обставленная квартира произвела на дикарей неизгладимое впечатление, поскольку не шла ни в какое сравнение с казармой Южного Форта, из которой они только что прибыли. Витражи на стенах и потолках, резная мебель, зеркала, дорогая аппаратура… Минут пять Красные Шапки привыкали к чужому богатству, после чего попытались приступить к мелкому воровству, например, распихать по карманам серебряные ложки, но были остановлены озверевшим уйбуем:

– Не будьте кретинами! Нам не это нужно!

– А что?

– А то! – Штыпсель указал на запертые помещения.

– Тут снова дверь железная и замок трудный, – посетовал Коззявый.