Страсть майора Тереха - Натализа Кофф

мляяяя!» на ум ничего не шло. Зато Кир четко понимал, что как только он вернется в комнату, там его будет ждать Тома Головина в неглиже.

Его от одной только мысли скручивало, что она там, в крохотных тряпках.

Когда мужчина вернулся в спальню, Тома все еще, трясясь от ужаса, прижималась спиной к стене. Выглядела нереально беззащитной, трогательной, хрупкой. Тереху хотелось обнять ее и успокоить. Голыми руками хотелось уничтожить все ее страхи. И паука найти и раздавать. И зачем отпустил?

– Ты, правда, пауков боишься? – уточнил Терех, а голос слишком чужой и сиплый.

Мужчина старался не смотреть на Тому. Куда угодно, только не на нее. Но взгляд мимо воли подползал к ней. К длинным ногам. Тонкой талии. К рассыпавшимся по плечам волосам. И огромным, нереально прекрасным глазам, широко распахнутым и смотрящим прямо на него.

Кир растерялся. Он сделал всего два шага в сторону того угла, в который вжималась Тома. Успел только убрать пистолет за пояс джинсов, за спину. А шустрая девушка уже первой подлетела к нему.

Кир опешил. Его руки повисли безвольно. А ладони сжаты в кулак. Он ничего не делал, просто стоял и смотрел на светловолосую макушку. Зато каждой клеточкой своего неугомонного долбанного тела он чувствовал хрупкие и изящные изгибы.

Вздохнув, Терех все же обнял Тому за плечи. Ну что же он, в жизни девчонок не обнимал? Обнимал, конечно. Но вот чтобы так, как с Томой – впервые.

– Он такой огромный! Ненавижу! Ненавижу! – бормотала Тома Тереху прямо в грудь, а ему казалось, что он чувствует шевеление девичьих губ.

Вот же… засада!

– Все, Томка, успокойся. Ты же дочь полковника, а там всего лишь паук, – наконец, проговорил Терехов.

– Угу, он ОГРОМНЫЙ! – просипела Тома и вскинула голову.

Девичьи руки незаметно для Тереха оказались ладошками прижаты к его груди.

Слишком близко. Непозволительно. И опасно.

Кир видел, что Тома действительно испугалась мелкого паука. Не исключено, что у девчонки фобия. И ситуация совершенно не смешная. Он и не смеялся.

Потому что в комнате не только пауку можно была выдать определение «огромный». Был еще один претендент, в состоянии боевой готовности.

А Тома продолжала прижиматься к нему, настолько плотно, что он даже через штаны ощущал тепло девичьего тела. Не говоря уже о тех частях, что прижимались к Киру там, где одежды не было. Кожей к коже. И как назло майка Томы задралась. А Кир и вовсе был без футболки.

Кир молчал, глядя в глаза девушке. Отсчитывал секунды до того момента, как в ее хорошенькую и умненькую головку проникнет реальность.

А реальность была суровой. В бедра Томы упирался эрегированный член. И нечем было скрыть этот факт.

Тома начала обильно краснеть. Кира рассекретили. Чувствовал себя майор хреново. У девчонки приступ паники и страха, а он, сука такая, возбудился еще сильнее.

Амбец какой-то!

Девушка отстранилась еще дальше. Кир позволил, отпустил. Но рук не убрал. Все еще держал свои ладони на хрупких плечах.

– Это не пистолет, – тихо прошептала Тома и очень медленно опустила взгляд ниже.

Кир едва не зарычал, понимая, что любопытный взор заскользил по его торсу и задержался на ширинке.

Конечно же, там все топорщилось настолько, что впору дрова колоть без использования топора.

Терехов видел, как глаза у Томы стали еще больше. И щеки – еще розовее. Пунцовые.

– К сожалению, не он, – просипел Кир.

Майор понимал, что в этой ситуации выхода два: свалить из комнаты, или уложить девчонку на кровать.

Ему хотелось второго. Но долг велел выбрать первое.

– Значит, ты боишься пауков? Еще чего? Мышей, тараканов? – продолжил говорить Кир. А как назло, девушка продолжала смотреть вниз. Кир решил, что хуже уже не будет. – Томка, прекращай. Это физиология. Ты голая. А я недавно из больнички.

– Ты был в больнице? – спохватилась Тома.

– Да, на последнем задании схлопотал «огнестрел», – кивнул Кир, чувствуя, что когда Тома не смотрела на его агрегат, было дышать гораздо легче. – Батя велел присмотреть затобой, все равно у меня пока отпуск.

– И ты согласился провести это время с незнакомой девушкой? Терех, у тебя что, других занятий не нашлось? Отпуск проводят с семьей, – заговорила Тома и, хвала всем богам, не просто перестала смотреть на него, но еще и торопливо схватила одеяло с кровати и укуталась в него.

– Да нет у меня никого, только пацаны из команды, и батя твой, – пробубнил Терехов, подловил себя на мысли, что Томки не хватает в его руках. Ощущение близости девичьего тела осталось, а самой девушки не было. И тоскливо даже стало. Жаль, что отстранилась.

– Совсем никого? – повторила Тома.

Терехов пожал плечами. Пора сваливать. Девчонку он спас. Дубиной своей отпугнул качественно. Теперь Томка навряд ли решится к нему и на пушечный выстрел подойти. Скорее всего, завтрак придется готовить самому.

– Пирожки любишь? Или блины? Утром что готовить? – будто прочла его мысли уточнила Тома.

Терех замер спиной к ней. Щелкнул выключателем на стене. Комната погрузилась в полумрак. Майору хватило пары секунд, чтобы глаза привыкли к темноте. И Тому стало прекрасно видно. Как она копошится на постели, устраиваясь удобнее. А под одеялом – майка и трусики. Мягкие наощупь. Кир их стащил бы зубами. Да, так бы и сделал.

– Да я всеядный, – ответил майор и ступил на лестницу. – Приятных снов. Если что, я внизу.

* * *

Тома во все глаза смотрела, как высокая широкоплечая фигура исчезает на лестнице.

Обалдеть! Охренеть! Офанареть!

Тома прижала ладони к лицу. Ей казалось, что щеки по-прежнему полыхают. Ей не верилось, что все это происходило на самом деле.

А Терех... мощный. Тома это определенно прочувствовала и осознала, когда прижималась к нему. И паук благополучно оказался позабыт. Терехов своим... своей... всем собой вытеснил страх и ужас, что Тома испытала при виде мерзкого тельца и лапок. Бр-р-р-р!

А еще он сказал, что семьи у него нет. Значит, не женат? Или любовница – это не семья? Тома была уверена, что у такого... мощного и красивого мужчины определенно есть девушка, с которой он встречается. Не исключено, что девушка не одна. Мало ли, какие у него предпочтения.

Томка окончательно смутилась. Она все еще помнила, как твердая плоть вжималась в ее бедра. Волнительно. А еще с телом Томки начали происходить непривычные вещи.