Ведьмы и колбасники - Георгий Иванович Киселев

крупный изумруд, — однако даже всемогущий царь решил ограничить свою щедрость. — Карат на пятьдесят или шестьдесят.

Минут через пять, пока Атоша шестой забавлялся с лопоухой игрушкой, министр подал на тарелочке с черным бархатом крупный изумруд.

— Такой годится? — спросил царь.

— Ваша щедрость превзошла наши ожидания, — ответила Марго и взяла зеленый камешек с подноса.

Царю понравился ответ — он расцвел широкой улыбкой. В глубине зала злорадно посмеивались колдуны. Мы понимали, что нас защищают лишь воины и волшебники Атоши, но время аудиенции не безгранично, мы скоро окажемся наедине с колдунами Темного Мира.

— Напоследок, великий царь, — вновь что-то задумала изобретательная Маргарита. — Покажу еще один фокус.

Маргарита поклонилась царю, щелкнула шипящего Мерлина по носу и стрельнула смешливыми искорками прекрасных глаз в замершего противника. Пока лица колдунов искажала беспомощность и злоба, она пустила пыль волшебного порошка над Коррактором и изумрудом.

Дым завертелся плотным кольцом вокруг меня, моей милой и Павла, а когда рассеялся, то мы оказались в зале кристаллов.

— Я думаю, — сразу разъяснила ситуацию предводительница. — У нас в запасе около часа. За это время снарядим прибор возврата и улетим домой.

Павел почти всегда и почти все воспринимал молча, безгранично доверяя сестре.

Я, как всегда, наивно волновался: — Прибор сложно собирать?

— Сборка проста, только потребуются сложные составляющие. Кристалл и изумруд у нас есть, а еще необходима волшебная палочка.

Печать придурковатости на моем лице требовала разъяснений.

— Я видела ее в подвале в зале волшебных образцов. Пошли быстрее.

Замок Мерлина совсем опустел. Колдуны застряли на сиреневой планете, а Мерлин, там же, работает игрушкой Атоши. Если колдуны сначала вызволят своего хозяина, то у нас большой запас времени. А если нет?

По дороге заглянули в кабинет Мерлина. Камин потух, на пыльном столе хозяйничали тараканы, толстые стены веяли холодом, с потолка свисала паутина. Если сердце замка остановилось, то и везде, теперь мы были уверены, никого нет. Дальше шли быстро, без опаски, гулким эхом разгоняя обнаглевших крыс.

Заветная дверь тяжело подалась, и первой впорхнула в подвальную кладовую Марго.

— Вот она, на месте! — волшебница сорвала со стены полуметровую палочку. Дрожь в руках и голосе выдавали, что и она волнуется.

Я не представлял, как можно палочку и два камня скомпоновать в одно изделие. Правда Марго не смущал мой дилетантский пессимизм, и она приступила к работе.

Сначала на концах палочки выросли буравчики — ничего удивительного после моих приключений — и Марго начала медленно, с трудом вкручивать палочку в украденный у колдунов кристалл. Когда она взялась за изумруд, двери загудели от ударов.

— Успеем? — прорвалась смесь трусости и надежд у меня и Павла.

— Должны, — пыталась успокоить себя и нас Маргарита, но и в ее глазах мелькали искорки неуверенности.

Тяжелая дверь трещала, петли шевелились, пытаясь вырваться из стен. В дубовую преграду настойчиво лупили чем-то массивным и кричали о весьма коротком, но неприятном будущем.

Сердце соскользнуло в пятки, но любовь творит чудеса — сорвал волшебный меч и приготовился дорого отдать жизнь за свою милую, хоть на миг защитить ее от всех мерзостей Темного Мира.

Я обернулся: Павел томился безысходным ожиданием, а Марго настойчиво буравила изумруд.

Дверь сорвалась, и я взмахнул свистяще-острой сверкающей сталью. Желчно-злобные твари остановило новое препятствие. Но вскоре у них появились ломики, мечи, дубины — и штурм повторялся. Меч не зря хранился в тайной сокровищнице, он рассекал ломики и дубины, как масло, а мечи не выдерживали больше двух или трех ударов.

Колдуны опять отступили, потеряв оружие и чью-то мертвенно-бледную кисть в луже темной крови. Не успел просмаковать победу, как стены замка затряслись от странного звериного рыка.

«Что это?» — терялся в догадках и ужаснулся, когда увидел зверя.

В широкий дверной проем втискивалось огромное бочкообразное тело о трех змеиных головах.

«Змей Горыныч, из сказок», — мгновенно определил класс и подвид летучего пресмыкающегося и нервно хохотнул.

Змеюка выпустила струю пламени, но она пролетела под потолком.

— Ты так?! — зачем-то крикнул я и завертел мечом.

Головы легко слетели со змеиных шей, но толстый зад упрямо процарапывался когтистыми лапами в помещение. И, наверное, уже проскользнул бы к нам, не зацепись кожистым крылом об остаток завесы в стене.

Ненадолго, всего на несколько секунд, отвлекся от агонии, так мне тогда казалось, трехголового ящера. Марго по-прежнему мудрила с изумрудом. Павел пробовал в руках, как оружие, обломок ломика, а колдуны подозрительно усмехались из-за поверженного мной чудовища.

Но не долго терялся в догадках — бок опалила струя коптящего пламени. Я взглянул на, наконец протиснувшегося в проем зверя: змеиные головы на шеях быстро формировались, а центральная вытягивала раздвоенный язычок и готовилась пустить новую порцию огня.

Сказки не врали, но обещали счастливый конец. Я опять опустил меч, но он безрезультатно соскользнул со стальной чешуи. Новые головы не брал даже меч-кладенец, только заставил зубастую пасть закашляться и пустить маленькое облачко вонючей копоти.

Колдуны глушили уши победным визгом и радостно прыгали за спиной змея.

Близкая победа врагов и мне казалась неоспоримой, но обреченность рассеяла остатки страха. Хотелось последние мгновения прожить достойно, не ударив в грязь лицом перед любимой, и я во всю работал мечем. Головы Горыныча упорно не хотели расставаться с туловищем, но зато чихали и вместо смертельного пламени загадили помещение омерзительным дымом.

Зверюга, разуверившись в действенности своих огнеметов, пыталась цапнуть острыми и длинными зубами.

«Все, — решил я. — Теперь уж действительно конец».

Не успел просмаковать мрачную оценку будущего, как в меня сзади уцепились руки и потащили вглубь зала. Неуклюжий монстр, переваливаясь с одной когтистой лапы на другую и скользя на них, медленно, но неукротимо волочился за нами.

— Получилось, — узнал взволнованный и родной голос из-за спины.

Я оглянулся: Марго вращала похожим на скипетр своим изделием.

— Прижмись, поближе.

Что-что, а такое приказание выполнил с удовольствием.

Сердце любимой часто и сильно стучало.

«Волнуется, тоже не уверена в своем приборе».

Как ни странно, но я был счастлив. Колдуны, Горыныч, неиспытанное средство спасения, ничто не могло испортить радужный настрой. Ведь Марго рядом, прижимает одной рукой к себе — беспокоится обо мне, пытается вытащить из Темного Мира. Что может быть лучше, если любимый человек рядом и неподдельно волнуется за тебя?

Самодельный скипетр вращался в поднятой над головами руке. Грани кристаллов отсвечивали белыми и зелеными лучиками. Постепенно лучи усилились и слились в один светло-изумрудный источник. Его мощь неизвестно чем питалась, не отражением же блеклых факелов. Свет стал нестерпимо ярким, даже Горыныч прикрыл свои головы кожистым крылом. Затем и я зажмурился,