Чистильщик - Дмитрий Соловьев

Мирдза свалилась как снег на голову. Когда Крысолов вернулся после долгого и тяжелого разговора с доком, он застал ее в доме, дремлющей на диване в гостиной. Бес пропустил ее в дом. Мистика! Сам Крысолов не видел женщину почти пять лет, последний раз слышал ее голос по телефону года полтора назад. И вот она его нашла. А Бес пропустил в дом. Мистика.

– Может быть, – почти равнодушно ответил Крысолов. – Все может быть, Мирдза. Кстати, как Марта?

– Хорошо, уже почти невеста, – ответила она. – Частенько спрашивает, когда приедет дядя Вадим. А ты заметил, – вдруг вскинулась женщина, – что называешь меня полным именем. А помнишь, как ты звал меня раньше?

– Ми-ирка, – протянул Крысолов, и холодные бесцветные глаза его потеплели, наполнились красками, но лишь на секунду. – Того меня уже нет. Все кончилось. Мне хотелось быть с тобой, но еще мне нужно было выполнять мой долг, призвание, обязанность… Не знаю, как точно сказать.

– Именно! – крикнула Мирдза, тряхнув головой так, что ее рыжие волосы взметнулись медным вихрем – Ты сам не знаешь – зачем тебе все это! Они искалечили тебя, твою психику, сделали послушным орудием, убийцей!

Бес под столом поднял голову и недовольно заворчал. Мирдза храбро положила руку ему на загривок. Пес недоверчиво обнюхал ее руку, но позволил все-таки погладить себя, ворча для приличия.

– Видишь? – уже тише спросила она. – Даже приставили к тебе стража. Ему же нравятся мои поглаживания, но он все равно рычит. Так же и ты.

Крысолов усмехнулся и помотал головой.

– Нет. Просто мы оба питаем большую слабость к слабому полу – миль пардон за тавтологию.

Мирдза тоже мотнула головой так, что ее мягкие пушистые волосы растрепались окончательно, став словно облако, подсвеченное закатом.

– Неправда. Ты был готов следовать за своими наставниками и в огонь, и в воду. Никаких слабостей ты не испытывал, как и этот зверь. Ты всегда был сильной и целенаправленной зверюгой, надрессированной только на то, чтобы искоренять и пресекать. Неужели ты сам этого не замечаешь? Ты же перестал быть человеком…

– А я никогда и не претендовал на это «высокое» звание, – с хмурой язвительностью ответил он. Мирдза потупилась.

– Даже твое прозвище – Крысолов – оно и то о многом говорит, – глухо произнесла она. – Ты готов ловить крыс, давить их, не спрашивая – а кто эта крыса, и крыса ли она вовсе.

– Да, я Крысолов, – ответил он. – Но ведь кто-то должен очищать этот мир от крыс?

– А что потом? – спросила она почти невнятно – слезы душили ее. – Что потом? Когда ты выловишь последнюю крысу?

Крысолов грустно усмехнулся.

– На мой век крыс – более чем достаточно.

4. РАЗБИТЫЕ ВДРЕБЕЗГИ

Почтительно склонив голову к циновкам, устилавшим пол, немолодой, подтянутый в костюме-тройке человек произнес:

– Мы потеряли с ними контакт, святейший.

Сидящий на возвышении бритый наголо полноватый молодой – лет тридцати – тридцати двух – человек в расшитом золотыми узорами черном кимоно приоткрыл узкие глаза. Человек в тройке заглянул в их пугающую черноту и вновь склонился к полу.

– Мы ничего не можем сделать, – пролепетал он. Молодой человек изогнул брови.

– Правда? – с неправильным ударением спросил он. Человек в тройке сжался.

– Мы сделаем все, чтобы найти их, – пролепетал он.

– Да-а? – протяжно спросил полноватый молодой человек и дернул головой.

Из-за занавеса, прикрывавшего дверь, появился юноша, держащий на вытянутых руках бархатную подушку, на которой покоился меч-катана в темно-синих ножнах. С тихим шелестом клинок покинул ножны.

Человек в тройке что-то пискнул, но клинок, описав плавную дугу, обрушился на его шею, мгновенно отсекши голову. Обтерев клинок белой тряпицей, молодой человек вложил его в ножны и повернулся к юноше.

– Направьте по месту встречи группу, – с жестким акцентом произнес молодой человек.

Юноша поклонился ему и все так же бесшумно исчез за занавесом.

В эти катакомбы Чистильщик попал из бокового прохода метро, не отмеченного ни на одном плане перегона «Невский проспект» – «Василеостровская». Впрочем, таких проходов в питерском метрополитене становилось все больше и больше. Самое смешное, что проход находился ниже уровня Невы, ниже уровня грунтовых вод. Тоннель, правда, не затапливало – еще одна геологическая флуктуация этого странного города.

Двух кусак Чистильщик отстрелял без малейших хлопот, светошоковой гранатой ошарашил драккера и двинулся дальше. Напарника он оставил у входа в проход – ни к чему были ему лишние жертвы.

Чистильщик вступил в округлую пещеру и замер. «Boт оно, – подумал Лужин, – вот оно, легендарное гнездо аспида, которого никто не видел, кроме…» Развернувшись на шорох, который не уловило бы человеческое ухо, Чистильщик всадил в двухголовую змею три коротких бесшумных очереди. Перебитое пополам тело бессильно билось и изгибалось. Тотчас же несколько гранат – фосфорные и осколочные – полетели в разные углы пещеры.

Чистильщик отпрянул назад – и тотчас же почувствовал рвущую боль в правой лопатке. По-кошачьи извернувшись, он выстрелил в нависшее над ним тело. Матерый двухметровый аспид атаковал его вновь, но струя пуль отшвырнула его на стену. Упав на бок, Чистильщик разрядил в гадину оставшиеся в магазине патроны, рванул с бедра «стечкин», разрядил и его. Чувствуя леденяще-парализующее действие яда, коим обильно были уснащены зубы аспида, Чистильщик отполз в коридор, за поворот, и метнул в пещеру две осколочных гранаты. Сжался в комок. Рвануло, с потолка посыпалась земля, крепи заметно просели.

И Чистильщик пополз как можно быстрее к началу хода, точнее – к метрополитеновскому тоннелю. Остановившись на мгновение, он проглотил содержимое двух небьющихся пузырьков – желтого и красного – из своего подсумка. И снова пополз дальше.

– А так ли уж ты хочешь выполнять свой дурацкий долг? – спросила Мирдза, потянувшись к нему сигаретой. Он щелкнул «Зиппой».

– Как тебе сказать, – непослушным языком ответил он. – Скорее да, чем нет.

– И это мешает тебе сделать счастливой женщину, которая тебя любит? Ведь и ты же до сих пор меня любишь?

– Да, – вынужден был согласиться он. Мирдза усмехнулась:

– Так зачем это все? Зачем глупый риск?

– Из-за тебя, Мирка, из-за тебя.

– Из-за меня?!

– Да. Если бы не ты, я бы даже, может, плюнул на этот промысел. Но…

– Да?

– Но тебе не хотелось иметь дело с простым безродным бродягой. Ведь ты – наследница капиталов Калнышей. А кто я такой? Да еще и не человек. Тебе ведь это ни к чему.

– Кстати, я тоже ведьма – по бабке.

– Ну и что? Ведьма – не мутант без роду и племени. Кстати, действительно без роду и племени – я не знаю, кто были мои родители.

– Что вы говорите, командир? – услышал Чистильщик над собой голос Большого Грызя, которому он уткнулся головой в ноги.

– Ничего, – пробормотал Чистильщик, наконец погрузившись в блаженное Ничто и Нигде.

Старший лейтенант Сергей Андреевич Ковалев досадливо поморщился и закурил очередную сигарету. Во-первых, ему совершенно не улыбнулась необходимость выезда «на труп», а во-вторых, этот труп, как и два предыдущих, мертвым грузом повисли на ОУР Приозерского РУВД. Найдены они были турьем, обосновавшим в долине речки Смородинки несколько постоянных точек обитания в виде землянок и балаганов-чумов из тонких древесных стволов и полиэтиленовой пленки, в коих, установив самодельные печки, и обитали почти круглый год, невзирая на слякоть или морозы.

Нынешний труп ничем не отличался от предыдущих – голый вспоротый живот и простреленная голова. Ковалев мог не глядя гарантировать, что пуля будет от ТТ. Все, как и ранее. Предыдущие два были найдены пятого ноября и одиннадцатого февраля. Характер повреждений указывал на то, что это были не убийства, а скорее – казни. И ни единого следа. Вызывающие висяки.

Ковалев вздохнул. Он входил в бригаду, расследующую эти мокрухи. Обследование немногочисленных окрестных злачных мест ничего не дало. Сами туристы скорее обкиятся, чем кого-то уделают. Вызывал подозрение один из них, в прошлом ветеран двух гражданских войн, да алиби у него жесткое. Проверить, конечно, придется, но и так ясно – пустышка.

Близлежащий храм секты Синро Хикари тоже ни при чем. У них таких людей не было и не предвидится. Ковалев давно присматривался к этой секточке, но все впустую. Да, они изучают всякие экзотные боевые искусства, да, у них есть некоторое количество холодного оружия. И все холодное оружие на учете.

«Мать-перемать», – подумал Ковалев.