Семья и деторождение в России. Категории родительского сознания - Иван Забаев

«Место экономических достижений как высшего приоритета в настоящее время в обществе постмодерна занимает все большее акцентирование качества жизни. В значительной части мира нормы индустриального общества, с их нацеленностью на дисциплину, самоотвержение и достижения, уступают место все более широкой свободе индивидуального выбора жизненных стилей и индивидуального самовыражения. Сдвиг от “материалистических” ценностей, с упором на экономическую и физическую безопасность, к ценностям “постматериальным” с упором на проблемы индивидуального самовыражения и качества жизни, – наиболее полно документированный аспект данной перемены» [Инглхарт 1997: 10].

Отметим, что ценности самовыражения имеют как у Д. Ван де Каа, так и у Р. Инглхарта ряд позитивных коннотаций[41]. В первую очередь они коррелируют с ценностями свободы, позитивной реализации некоего заложенного в людях потенциала. На основе этих рассуждений можно предположить, что логика влияния подобных ценностей на снижение деторождения могла бы быть следующей (оговоримся, сами демографы редко подробно прописывают именно смысловую часть гипотезы, многое принимается как само собой разумеющееся). Для человека становится все более важной реализация заложенного в него потенциала. Он прикладывает максимальные усилия к тому, чтобы двигаться в этом направлении, т. е. развивать те или иные задатки, достигая все большей полноты (корреляты – радости, счастья, предельного блага) собственной жизни. Вопрос о том, чтобы родить ребенка (детей), откладывается до тех пор, пока эта реализация не произойдет.

Это положение имеет несколько следствий разного рода. Получается, что рожать будут те люди, которые не заботятся о реализации собственного потенциала и не хотят реализации самого лучшего и высокого в человеке (кроме этого есть и иные следствия: 1) дети и их рождение не коррелируют с наилучшим в человеке; 2) совершенствуясь, человек вымирает). Либо же нужно признать, что проблема состоит в чем-то ином – не в том, что человек должен выбирать между двумя предельными благами: раскрытием наилучшего в себе или рождением детей. Например, можно предположить, что когда речь идет о «самореализации», это вовсе не указывает на проявление наилучшего в себе, на раскрытие собственного потенциала, но на что-то другое[42]. В настоящей главе мы и попытаемся ответить на этот вопрос применительно к самополаганию жителей мегаполисов России[43].

Дело в том, что в наших интервью мы также столкнулись с идеями самореализации или «своей жизни». «Своя жизнь» является второй значимой категорией, в рамках которой осмысляются респондентами ситуации деторождения. Ниже мы намерены показать, что по крайней мере в России наших дней смыслы и идеи, связываемые респондентами с этой категорией, «несколько» иные.

Смысл жизни и дети. Категория «Своя жизнь»

(самореализация)

Выше мы показали, что большая часть дискурса о деторождении форматируется категорией «ответственность». В первую очередь под нее подпадают два класса вопросов – это вопросы о здоровье (и их разрешение с помощью медицины) и вопросы обеспечения благосостояния[44]. Вторая значимая категория, структурирующая обсуждение и осмысление ситуации деторождения реальными и потенциальными родителями, – это категория «своя жизнь» (или самореализация и развитие). Ей будет посвящена настоящая глава. Вначале мы предъявим эту категорию, показав, что она не относится к вопросу обеспечения денег (ресурсов) для семьи, затем попробуем показать, как она появляется в жизни современных родителей, и, наконец, попытаемся с помощью фрагментов биографических интервью показать, какой смысл закладывают родители, говоря о «своей жизни» применительно к рождению ребенка, и какой комплекс ощущений маркируется ими при помощи данной категории.

Прежде чем начать обсуждение собственно категории «своя жизнь» (самореализация), отметим, что, по-видимому, вопросы работы, зарабатывания денег для обеспечения жизни семьи, вопросы обеспечения ребенка описываются не этой категорией, а скорее рассмотренной выше категорией «ответственность».

Хотелось жить в большом городе, зарабатывать много денег, чтобы… зарабатывать деньги, чтобы была своя семья в достатке, даже чтобы родителям уже помогать, вот так хотелось. Если достаточно зарабатываешь, чтобы жить, то, во-первых, можно ни в чем себе не отказывать в плане одежды, в плане еды, можно покупать какую-то бытовую технику хорошую, машину купить можно…

Сейчас, пока строим свое будущее, некогда развлекаться. То есть создаем какую-то материальную базу, чтобы можно было не думать каждую минуту: месяц подходит к концу – у тебя закончились деньги, не на что хлеба купить. Создается материальная база, когда ты твердо стоишь на ногах и спокойно думаешь о завтрашнем дне. И думаешь, что если в ближайшем будущем родятся дети, они не будут жить в нищенских условиях, не будут мотаться по съемным квартирам и общежитиям, а будут жить в нормальном доме, в достатке… Конечно, денег всегда мало, денег много не бывает. Ну когда уже построена… не знаю, когда уже… даже не знаю. Для меня более-менее уверенность наступит, когда у меня будет собственное жилье. Тем более когда мы построим свой собственный дом, для меня это будет такая опора в жизни, что даже если у нас будет двое трое детей, то они будут обеспечены этим всем. Я хочу, чтобы мои дети были обеспечены этим всем (Наталья. Пермь. 28 лет. Замужем. Нет детей).

Нужно отметить, что часто в нарративе респондента две указанные идеи сильно переплетаются.

…Ну пока как-то детей не хочу, не знаю. Может быть, боюсь, что… это же ответственность («ответственность». – И.З.). …Потому что это получается, откладываешь жизнь на потом («своя жизнь». – И.З.), не знаю, как смогу воспитать двоих или троих детей (Валентина. Хабаровск. 25 лет. Не замужем. Нет детей).

Ощущение страха перемешивается с чувством того, что у тебя есть своя жизнь, сколько-то лет из которой заберут дети; с чувством, что в своей жизни нужно что-то сделать и это что-то не есть дети.

Если же обращаться непосредственно ко второй категории, которая наличествует в обсуждении проблематики деторождения, – к категории «своя жизнь», то нужно указать на то, как осмысляются дети по отношению к собственной биографии. Вот типичный пример:

Сейчас детки подрастут, и, конечно, надо пойти работать. Надо работать, нельзя же все время дома сидеть. Сейчас я вся в семье, пока детки маленькие. А когда дети подрастут, надо идти работать, жить для себя, путешествовать семьей всей, очень хочу попутешествовать. Как дети подрастут, конечно, всю жизнь буду работать.

Дома не сидится. Дома море дел. Но, во-первых, материальный вопрос. Чтобы путешествовать, нужны деньги. Все равно, много денег никогда не бывает, да и всегда грандиозные планы возникают – то одно купить, то другое, причем двое детей. Тоже надо и одевать, и обувать, всякие экскурсии. Сейчас каникулы, ходим по музеям, и в Макдональдсы, и везде-везде, все ребенку хочется, игрушки и все остальное, а это всё деньги. Сейчас муж может нас обеспечить, а дальше… опять-таки и в школе уроки. Все это дополнительные средства. Лишних денег не бывает. И чтобы сидеть совсем дома, надо, чтобы муж очень хорошо зарабатывал. И опять-таки, когда возможно, ты занимаешься какой-то творческой деятельностью для себя, чтобы совсем дома не скиснуть. Сейчас вот дети меня занимают, когда они подрастут, надо и для себя пожить. Работать интересно, если это интересная работа, если это не на заводе и не все время одно и то же. Когда ты общаешься с людьми, это интересно. Так дальше я и вижу… сейчас я живу для детей, для семьи. А так – свои интересы, своя работа. Мои интересы – дети, муж, а хочется еще как-то совсем… не для себя даже. Пойти работать. Хотя бы походить уже по театрам, музеям, потому что на это сейчас времени нет для себя (Татьяна. Санкт-Петербург. 30 лет. Замужем. Двое детей).

Несмотря на то, что в данном фрагменте перемешаны две темы: работа как обеспечение семьи и работа, чтобы пожить для себя, можно зафиксировать следующие моменты. В приведенном небольшом отрывке в интервью молодой женщины, матери двоих детей, работа в первую очередь противопоставляется не необеспеченности – «сейчас муж может нас обеспечить» (муж работает финансовым директором торгового дома в Санкт-Петербурге). Работа в семье, по дому противопоставляется («дома море дел», «дома… скиснуть») возможности «для себя пожить», «времени нет для себя» и, наоборот, коррелирует с «творческой деятельностью», «когда ты общаешься с людьми – это интересно», «свои интересы», «хотя бы походить уже по театрам, музеям». Кроме того, легко выделяется следующая оппозиция: «сидеть дома… вся в семье» – «работать, жить для себя, путешествовать».