Газета Завтра 808 (72 2009) - Газета Завтра

Пайфер недвусмысленно дает понять, что США должны сделать всё от них зависящее, чтобы ЧФ покинул Севастополь после 2017 г., и чтобы Вашингтон включился в экономическое и идеологическое "освоение" этой территории - и Севастополя, и Крыма. Он прямо не говорит о том, что российские корабли должны быть замещены в перспективе американскими. За него это делают украинские союзники. Например, бывший командующий ВМС Украины вице-адмирал Борис Кожин прямо призвал украинское руководство рассмотреть вопрос о том, чтобы предоставить бухту Донузлав под базу военных кораблей США. В интервью львовской газете "Экспресс" Кожин заявил, что они там должны "базироваться скоро - еще задолго до предполагаемого украинско-российскими договорами на 2017 год выхода Черноморского флота из Севастополя". Слова, по большому счету, раскрывающие истинные намерения многих украинских политиков, которые пока прямо-таки божатся, что после 2017 года на территории Украины не будет ни одной иностранной военной базы.

Особое внимание Пайфер придаёт проблеме пророссийских настроений вообще, и на юго-востоке Украины в частности. Для решения данной проблемы экс-посол настоятельно рекомендует: "увеличить помощь демократии с целью поддержки политиков грядущего поколения… Помощь должна быть сконцентрирована на обменных программах, главной (но не единственной) целью которых должно быть выращивание политиков в Крыму и Восточной Украине".

Что же касается практических рекомендаций собственному правительству, то, помимо упомянутой идеи воспитания будущей элиты Украины в правильном духе, то Пайфер уверен, что Вашингтон должен начать операцию по "принуждению к внутреннему единству" между президентом и премьером нашей страны, считая это единство чуть ли не основным условием достижения стабильности Украины (интересно, почему американские советники не считали так в 2006-2007 гг., когда премьером был Янукович?).

Для чего Штатам необходимо такое единство? На это Пайфер тоже отвечает с обезоруживающей откровенностью: "Разделенное правительство, скорее всего, подогреет противоречия… и сохранит Украину менее способной противостоять российскому давлению". И кто-то после этого скажет, что Россию взаимоотношения Украина-США, Украина-НАТО совершенно не должны касаться и волновать? Тогда вот еще не менее откровенная цитата: "Успешная Украина, надежно прикрепленная к Евроатлантическому сообществу, смогла бы предложить модель, которая сможет побудить Россию к укреплению демократии.., так же, как отказаться раз и навсегда от любой идеи восстановления Российской империи". То есть Украина рассматривается в качестве плацдарма для будущего переустройства России! А Россию по-прежнему это не должно касаться?

Но это всё - стратегические, долгосрочные задачи. А есть и тактические, касающиеся исключительно текущего года, периода предвыборной президентской борьбы. Здесь Пайфер предельно циничен. Он, по сути, в открытую призывает Вашингтон повлиять на Киев, чтобы тот обманывал собственное население. Так, в связи с неудобностью темы НАТО в период выборов бывший посол предлагает: "Ежегодная национальная программа (по сотрудничеству с НАТО. - Авт.) может быть наполнена содержанием ПДЧ без названия ПДЧ, которое производит нежелательные трения внутри Украины и в украинско-российских отношениях". То есть речь идет о том, чтобы успокоить украинских избирателей, а уже после выборов 2010 г., по словам Пайфера, администрация США должна добиться поддержки идеи вступления в НАТО среди элиты и более широких слоев населения Украины. Точно так же дипломат рекомендует поступить и по вопросу вывода ЧФ РФ. В связи со "сложным политическим годом" (опять-таки имеются в виду выборы) "Киев мог бы отложить эту тему на год". А затем?

Из его доклада видно, что Вашингтон сегодня рассматривает Украину как полностью подконтрольную себе страну и намерен проводить план внешнего управления в жизнь. Во всяком случае - до тех пор, пока в нужном духе не воспитает "новое поколение украинских политиков", которые будут проамериканскими и антироссийскими уже не на страх, а на совесть.

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Люблю пугать Руфину. Есть грех. Каюсь. Мне есть, что сказать в оправдание, и я скажу.

Нет, я не подлавливаю ее в темной подворотне, не выскакиваю из-за угла, наводя оружие и истошно вопя "кошелек или жизнь"! Я не пускаюсь в рассуждения со ссылкой на анонимные источники о повторении дефолта в продолжение финансового кризиса, что искренне ужасает пенсионеров, имеющих пару сотен на счетах в сберкассе. Нет, ничего уголовного в стиле "Чикого 20-х годов", ничего из области киндерсюрпризов.

В свое оправдание скажу, что страшилки для Р. заключаются в наших беседах, инициируемых ею же. Бывший преподаватель общественных наук, она по сю пору- общественница. Правда, раньше ей за беседы и лекции платили деньги. А сейчас- нет. Но Р. уверена, что еще будет платно востребована. Потому в разговорах-тренингах нуждается.

В этой нужде посильную помощь ей оказываю я, приглашаемая под разными предлогами, чтобы в итоге стать то ли слушательницей (в такие моменты она убеждена, что пребывает в ударе, столь убедительна и безупречна в логических построениях, что мне нечего возразить.) А то в качестве оппонента. Этого Р. не любит, раздражается и восклицает на любые опровергающие ее реплики: "Ну это же бред! Ведь бред же!" При этом источником бреда ею могут объявляться и статистические данные ("Что, я не знаю, кто собирает эту статистику и как ее обрабатывает?") И документальные кадры кинохроники ("Да нагнали статистов, массовку, вот и вся ваша достоверность.") И газетные статьи ("Боже правый! Вы вторую древнейшую в союзники берете?! Я вас поздравляю с такими аргументами!") Одним словом, все, что не совпадает с ее мнением, объявляется бредом и домыслами.

При этом источники своих умозаключений, называемые ею "достоверными данными", она засекретила. Проговорившись лишь однажды на этот счет, когда разговор зашел о богатствах чиновников, в том числе Черномырдина. Р. клеймила клевещущих на Виктора Степановича, приговаривая: "Человек живет на зарплату. Это мне известно из наидостовернейшего источника". От кого же? "От самого Виктора Степановича!" Я, признаюсь, обомлела. Где же он перед вами отчитывался? "Да вот здесь, на этом самом месте, где сидите вы, сидела я, а он сказал: живу на зарплату, шиковать не приходится, но не жалуюсь. Разговор был фактически с глазу на глаз: он был один на экране, а я одна у экрана."

Не пасуя пред такими именами, смею возражать. Улучив момент, когда Р. сама вырулит на тему, я наглым образом пользуюсь случаем, не отказывая себе в удовольствии наблюдать за чувствами страха, паники, сменяющимися на лице собеседницы небогатой гаммой.

Для того чтобы вызвать в Р. ужас, надо просто покритиковать американцев. Или усомниться в правильности их действий где бы то ни было. Просто сказать в ответ на ее слезы по поводу раненого в Ираке янки: а чего, мол, ему там было делать? Сидел бы дома и был бы цел-невредим.

Р. в такие моменты оцепеневает, начинает ловить ртом воздух. Но потом справляется, оглядывается, словно опасаясь, что американцы подселили своего Большого Брата не только к Кремлю, Госдуме, Генштабу, но и каждому из нас, затем громко чеканит: "Что же это вы, Анна, выступаете против демократических преобразований в мире, поддерживаете диктаторские режимы террористов?"

Сознаюсь, что постоянно борюсь с соблазном усилить страх Р., и не только усомниться в святости американцев, а даже ругануть Америку. Но, сознавая негуманность этого акта и возможную трагичность последствий, сдерживаюсь.

Как-то я чуть не вогнала ее в гроб. И сама перепугалась. Потому что зрелище хватающегося за сердце немолодого человека, вопрошающего "где мой валидол?" - не из приятных. А сцена произошла после рассуждений о суде над американкой, уличенной в бесчинствах в иракских тюрьмах. Р. истерично жалела "девочку, почти подростка", которую обвиняли в издевательствах. " Да все эти фото - монтаж и подделка! Зачем ей нужны такие грязные …?" И тут я возьми да скажи, что эта милашка - извращенка, расистка, под прикрытием бомб и танков явившаяся в страну с богатейшей культурой, историей, древнейшей цивилизацией, издевавшаяся над беззащитными, не могущими оказать сопротивление людьми. После этих моих слов у Р. и случился приступ.

Думаю, Руфина помогала составлять исковое заявление группе демократов, среди которых весьма активна престарелая сирена либерализма и гиена социализма Римма Мудракова. Группа свободолюбивых господ, совсем недавно требовавших выпустить слово на волю, с каковой целью и разгромили СССР, подали в суд на патриотическую газету, сформулировав претензии так: "Допускают в своих статьях антизападную риторику". Довеском к тяжким обвинениям демократы приписали "в публикуемых материалах выражают сомнение в успехах демократических преобразований в России." Действительно, разве газета, допускающая антизападную риторику и выражающая сомнение в успехах демократических преобразований в России, имеет право на существование, а ее сотрудники - на это же самое? "Развешивать на столбах, бить канделябрами и давить гадинов",- вот это по их, по-демократовски!